Андрей Посняков - Патриций
– Ты – с Виницием? – насмешливо прищурился Рысь. – Так ты же как-то говорил, что ненавидишь римлян, хотя сам-то по происхождению… В общем, ладно.
– Ну да, ненавижу, – Эрнульф запнулся и уселся на рядом, – только не всех. Я вот думаю, патрон, что это ведь не совсем важно, какого ты рода. Вот, из какого рода я? Не знаю. И таких, как я, в городах очень много… Так, наверное, все дело не в роде, а в человеке. И среди римлян есть хорошие люди, как есть и подлецы. Думаю – так же и среди маркоманов, тевтонов, квадов… Да среди всех!
Юний покачал головой:
– Ты говоришь как философ. Вернее, даже как христианин, слыхал про такую секту?
– Слыхал, – шепотом отозвался Эрнульф. – Говорят – эти христиане страшные преступники.
– Врут, – отмахнулся Рысь. – Верь больше всяким россказням. – Он посмотрел на усыпанное звездами небо. – Ну, пожалуй, пора.
Уже почти совсем стемнело, и все трое – Юний, Эрнульф и Виниций – едва отыскали узкое жерло оврага. Войдя внутрь, на ощупь замаскировали вход и затаились у стены, за хворостом и нарубленными дровами.
– Предупреждаю, кто засмеется – получит по лбу, – коротко бросил Рысь, вызвав этим подавленный хохот.
Правда, ребята тут же и замолчали – все ж таки понимали, где находятся и зачем сюда явились. Юний напряженно вслушивался в тишину – если «оборотней» будет много, Арминий должен подать условленный сигнал – три раза прокричать ночной птицей. Если пришелец явится один, Арминий должен крикнуть два раза. Правда, одного-то человека парень вполне мог и не заметить, поэтому приходилось быть настороже самому.
Им неожиданно повезло в первую же ночь – Юний вдруг услыхал двойное уханье филина, а затем – чьи-то шаги. Кто-то, не особенно скрываясь, быстро шел к оврагу.
– Приготовились, – вытащив веревку, шепнул Рысь.
Зашуршали, откидываясь, маскировочные кусты, и на фоне звездного неба мелькнула чья-то темная тень…
– Хватай! – скомандовал Юний и сам рванулся вперед, намереваясь ухватить незнакомца за ноги… промахнулся, и тут же послышался чей-то сдавленный крик, а над головой просвистел невидимый в темноте клинок. Меч или, того хуже, секира… Что же Эрнульф не зажигает факел? Ну же, ну…
И словно в ответ на его просьбу, наконец вспыхнуло дрожащее пламя, выхватив из тьмы троицу «охотников на нежить» и самого «оборотня» – мускулистого, до самых глаз заросшего густой бородищей мужчину в меховой безрукавке и широких германских штанах. В руках его виднелась секира, а под ногами недвижно валялся Эрнульф – факел-то, оказывается, зажег Виниций. Острое лезвие секиры со свистом летело прямо в голову Эрнульфа, и Рысь, поняв, что не успевает, в отчаянии метнул гладиус. То же самое, как потом выяснилось, сделал и юный римлянин – его клинок впился в шею «оборотня», а меч Юния – в руку. Бородач захрипел, обливаясь кровью, выпущенная из рук секира со звоном упала в каменистое русло ручья.
– Эрнульф! – Виниций побежал к другу. – Вставай, Эрн! Просыпайся… Неужели ты умер? Нет, нет, не может быть… – В глазах мальчика показались слезы.
– Он мог задеть его только случайно. – Опустившись на корточки, Рысь приподнял голову юноши и почувствовал слабое дыхание. – Жив!
– Жив? Слава богам! Я принесу воды…
Зачерпнув ладонями воду, Виниций брызнул на лицо Эрнульфа. Тот застонал, а немного погодя и открыл глаза.
– Ну, как ты? – громко спросил Рысь.
– Как болит голова, – простонал раненый. – Прямо раскалывается…
– Видать, зацепил обухом. – Виниций с ненавистью посмотрел на убитого «оборотня».
А Юний… Юний вдруг явственно ощутил запах дыма. Тянуло снаружи! Ну, конечно, откуда ж еще?!
Где же ему разжигать сигнальные костры – в пещере, что ли? В пещере только хранились дрова – чтоб не очень отсыревали. Но кто сказал, что подобного запаса не могло быть и где-нибудь в другом месте, у тех же кострищ? Если так, то…
– Быстрее уходим отсюда! – Юний наклонился к Эрнульфу. – Можешь идти?
– Попробую…
– Опирайся на нас… Вставай, так…
– Зачем так торопиться? – выйдя на улицу, недоумевал Виниций. – Можно было бы сделать носилки.
– У нас нет на это времени, парень. Видишь там, за кустами, уже горят костры?
– А, так он успел разжечь!
– Тсс! Он мог быть не один.
– Так сейчас проверим костры!
– Я же сказал, у нас нет времени! – строго повторил Юний. – Думаю, совсем скоро здесь будут гости. Надо уходить, уходить как можно дальше. Быстрей, нам еще возвращаться за телом.
– Так, может, просто оставить его там?
– И тем вызвать ненужные вопросы?
Они все-таки успели, правда, когда выволакивали труп, внизу, у реки, уже ржали германские кони. Алеманы снова переправились с лошадьми.
– Ближайшая отсюда вилла – Октавия? – тяжело дыша, спросил Рысь.
– Через лес – да. Но если по дороге – то сначала Теренций, а затем – Гретиарий.
– Ты знаешь путь. – Юний притянул к себе Виниция. – Скачи, парень! Предупреди всех – идут алеманы! Смотри, чтоб не споткнулся в темноте конь.
– Я хороший наездник.
Виниций исчез в ночи, лишь стук копыт еще доносился некоторое время, потом затих и он. Зато послышалось близкое конское ржанье, гомон и лязг – то шли на свой гнусный промысел ночные грабители алеманы. Успеет ли Виниций предупредить? Должен успеть, должен.
– Мы сейчас куда, господин? – осторожно поинтересовался Арминий.
– Куда-нибудь подальше в лес. – Юний напряженно всматривался в темноту. – На дороге нам точно маячить нечего.
Они просидели в лесу до утра, лишь когда чуть-чуть развиднелось, поднялись на пологий холм. Юний осмотрелся – густые черные дымы поднимались в небо. Что-то горело – какие-то виллы, Рысь не мог с ходу определить – чьи. А вокруг, на всех дорогах, на полях и лугах разлилось казавшееся бескрайним людское море. Проносились всадники, рокотали барабаны, и боевые рога пели песнь смерти.
– Алеманы, – тихо промолвил Юний. – О, боги, как же их много!
Он оглянулся на Эрнульфа – того рвало в кустах.
– Эй, парень, можешь идти? Боюсь, нам придется проститься с лошадьми – они не пройдут по лесам и болотам.
– А может быть, нам лучше отсидеться в лесу? – предложил Арминий. – Кажется, пока здесь безопасно.
– Вот именно, что пока, – Рысь махнул рукой. – Видишь там, вдалеке, полосу дыма?
– Да. Наверное, это горит какая-нибудь разграбленная вилла.
– О, если б так… Но нет. Дым идет стеною – алеманы не дураки, они подожгли лес, чтоб никто не смог спрятаться. У нас один путь – во-он туда, видишь, где чистое небо?
– Так там же разбойники! – изумился Арминий. – Лучше уж пробираться к реке – там тоже ничего не горит.
– Зато наверняка – засада. Не следует считать врагов глупее себя. Ты умеешь говорить на языке кого-нибудь из разбойных племен?
– Не очень.
– Я умею, – пошатываясь, через силу улыбнулся Эрнульф. – И думаю, что не стоит тащиться лесом. Поедем по-наглому, по дороге – это ведь алеманы, сброд, а не какое-то единое племя. Они плохо знают друг друга.
– И в самом деле! – обрадовался Юний. – Хорошее предложение, парень! Пожалуй, мы так и поступим. Только вот, похожи ли мы на германцев?
– Похожи, похожи, – отмахнулся Эрнульф. – Там кого только нет, и почти все щеголяют в награбленных тряпках. Главное – помалкивайте, когда я буду говорить.
Пройдя вдоль неширокого ручья, путники выбрались на дорогу и спустя некоторое время догнали небольшой пеший отряд – человек десять. Их вооружение и одежда представляли собой странную смесь римских и варварских деталей: римские кавалерийские мечи-спаты здесь соседствовали с германскими скрамасаксами и секирами, туники с меховыми куртками, фрамеи с пилумами. Одни лишь шлемы были чисто римскими, правда, имелись они далеко не у всех.
Догнали… Рысь положил руку на рукоять гладиуса, готовый вытащить его в любой момент.
Подбоченясь, Эрнульф что-то громко крикнул – и, о чудо! – варвары разом засмеялись и расступились, освобождая путь.
Кто-то что-то спросил. Эрнульф ответил и помахал рукой. То же самое проделал и Юний.
– Ну, – спросил он юношу, когда отряд алеманов остался далеко позади, – что они говорили?
– Спрашивали, как там квады? Я сказал, что все хорошо – жгут себе потихоньку селение.
– А с чего был такой смех?
– А, – юноша улыбнулся, – они приняли нас за сигамбров, я не стал их разубеждать. Сказал, что спешу к своим – боюсь, что на всех не хватит девок.
– Что ж, вполне удачно прошли, – оценил Юний. – Молодец, парень. Надеюсь, так будет и дальше. Знать бы только – куда именно мы движемся.
– А какая разница? – Эрнульф поморщился и усмехнулся. – Назад-то все равно не поедешь – слишком уж подозрительно.
– Резонно, – согласился Рысь. – Ты вообще – как?
– Да ничего, только иногда перед глазами все кружится.
– Держись, держись, парень…
Они обогнали и следующий отряд, и еще один, а вот на третьем не повезло – во-первых, их заставили спешиться, так как и варвары были все пешие, а во-вторых, какой-то подозрительного вида толстяк с рыжей засаленной бородой после беседы с Эрнульфом вдруг схватился за меч…
