Василий Сахаров - Степные Волки (СИ)

— Про амулет Блеклая Луна, что сказать можешь?

— Ничего, — наемник отрицательно покачал головой. — Слышал только, что на врагов он насылает сильную слабость, а на рахов не действует. Поэтому в битве они подходят вплотную к противнику и убивают его. Говорят, что именно так Орисса пала. Там единственные, кто против амулета выстоял, дочери кагана Бравлина и ведуньи Родославы. Они отход каравана с детьми гвардейцев почти сутки прикрывали, пока силы не иссякли.

— Армия у рахов какая?

— Наемные отряды, постоянной численности нет. Но при нужде до трехсот тысяч воинов собрать могут. Горцы–гарля в основном пехотинцы. Дромы и борасы конница. А есть еще гвардейцы, десять тысяч тяжелой кавалерии из пустынных бордзу. Флот они не держат, при необходимости пиратов нанимают. Их армия — золото, и его у них много.

— Кто враги рахов?

— Все, — десятник невесело ухмыльнулся. — Куда взор не кинь, кругом враги. Только выступить против них, мало кто решается. Есть по ту сторону степи, у хребтов горных, несколько сильных племен, схожих с дромами языком и богами. Так они с ними уже десять лет воюют. Потом на севере Орден Мореходов, мечники великие, никак покориться не желают. Местный герцог враждовал с рахами, границу перекрыл. Но раз мы здесь оказались, значит, золото опять сильней, чем честь.

— Пламен, — окликнул меня Звенислав, — светает, пора уходить.

— Идем, — я схватил один из узлов, который собрали наемники. — Курбат, ты замыкающий.

— Понял, — откликнулся горбун и позади себя я услышал хрип умирающего Мэндэла Тупицы, которого родная мать, некогда называла Вукомиром.

Мы возвращались в Старую Гавань и пока не совсем точно знали, что будем делать дальше и как жить. Однако цель в жизни появилась. Есть враг. Есть мы, трое мальчишек. Следовательно, нам надо стать сильными и перегрызть проклятым рахам, лишившим нас всего, глотки.

— Будьте вы прокляты, твари… — шептал я сам себе. — Пусть весь мир сгорит в огне. Но мы вас достанем везде, где бы вы ни спрятались.

Глава 16

По Белому Городу, самому престижному району города, раскинувшегося вокруг средоточия власти — замка, шли бои. Наемников было много, гораздо больше, чем городских стражников, и доблестные блюстители закона после первых же потерь забаррикадировались в казармах и сели в осаду. Впрочем, их только блокировали. Ведь не они были основной целью мятежников. После чего замыслившие измену дворяне и наемники хлынули в замок герцога, а поддельные офицеры Тайной стражи сразу же захватили ворота и перебили стражу.

В замке, в связи с отбытием лучших столичных полков в Карим, сил было относительно немного. Неполная охранная рота «Гранит», полсотни гвардейцев герцога, с десяток дворян, слуги, чиновники и верховный жрец Хайнтли Дортрас. А против них тысяча мятежников, которые понимали, что если они не прибьют герцога до вечера, максимум, до полуночи, именно к этому времени при самом неблагоприятном раскладе подоспеют два полка латников расквартированных за городом, то завтра они будут болтаться на виселицах. Поэтому все решалось здесь и сейчас.

Сборный отряд капитана Штенгеля, то есть они с Корном, пять городских стражников, присоединившихся по дороге, и жрецы, прорвался в замок вовремя. Поскольку на тот момент единственным местом, которое еще удерживали сторонники Конрада Четвертого, был тронный зал и подступы к нему. Мятежникам оставалось дожать обороняющихся и победа была бы за ними. Но не сложилось, ибо судьба проявила к герцогу Конраду благосклонность и дала Штангорду очередную поблажку.

Жрецы Белгора из отряда Штенгеля, которых было два десятка, почувствовали что–то неладное еще на подходе к воротам замка, и кто–то громко выкрикнул:

— Рядом жрецы иного бога!

— Братья, вперед! С нами Белгор! — закричал бравый жрец–охранник из храма. И надо было видеть его счастливое и одухотворенное лицо. Человек шел на подвиг, во имя своего бога, и сбылась его мечта, к которой он шел всю жизнь.

Жрецы дружно запели гимн в честь Белгора–прародителя. Высшая сила поделилась с ними своей энергетикой, и они моментально создали перед собой огненную пелену, которую направили вперед. А затем, дружно печатая шаг, словно настоящие гвардейцы на параде, они двинулись к замку. А Штенгелю, Корну и стражникам оставалось идти позади и наблюдать.

Огненная волна гнала мятежников, скопившихся подле стен, в замок. Они толпились, отпихивали друг друга в сторону и торопились. Но проскочить в ворота успели не все и полсотни обугленных обрубков остались лежать на обгоревшей земле. А далее, уже в воротах, огненная стена резко сжалась, на миг уплотнилась и смерчем пронеслась по огромному замковому двору. Беспощадное пламя не щадило никого и появилась еще сотня трупов. После чего жрецы, как будто не видя этого, все так же размеренно шагая под монотонный гимн, вступили в замок.

Опаленные трупы мятежников отвратительно пованивали. Однако вызванный жрецами Белгора огненный смерч уничтожил не всех. Поскольку в центре двора, держась за руки, стояли пять мужчин в черных просторных хламидах.

Штангордские жрецы не только почуяли, но и увидели воочию врагов, посмевших появиться на их территории. И по команде жреца–хранителя они рассредоточились по пятеркам и окружили сторонников чужого бога широким полукольцом.

— Как думаешь, кто победит? — спросил Штенгель филера.

— Наши, конечно, — уверенно ответил Корн.

— А почему?

— Жрецов Белгора больше, и они у себя дома.

— Логично, — заметил капитан, который не торопился подходить к жрецам, которые вели свою битву, и огляделся.

На территории замка бой прекратился, и когда Штенгель, поднял взгляд, то увидел, как в одном окне торчали сразу две головы, гвардейца и наемника. Не мечи, стрелы и копья, с момента прибытия на поле битвы жрецов, решали, сидеть ли молодому герцогу Конраду Четвертому на троне, а магия. Рядовые бойцы это понимали, и наступило временное перемирие.

Тем временем обе стороны, жрецы Белгора и чужеземцы, замерли без движения. Никто из них не шевелился. Только выставленные перед собой ладони и сверлящие противника ненавидящие взгляды. И люди без магических способностей не могли в полной мере оценить то, что происходило, ибо противостояние велось невидимо для них. По крайней мере, Штенгель и Корн ничего не видели. Но концовку столкновения жрецов наблюдать смогли. Несколько минут ничего не происходило, и неожиданно воздух как будто задрожал, потяжелел, а затем громко схлопнулся в направлении незваных гостей. После чего огромный воздушный пресс накрыл центр замкового двора, и от людей в черных хламидах осталось только немалое по размерам красное жидкое пятно, растекающееся по каменным плитам. А затем все, кто находился в замке, включая самих жрецов, попадали с ног.

— Что это было, капитан? — стоя на четвереньках, прохрипел Корн.

— Откуда я знаю, — отряхивая с себя грязь, ответил Штенгель. — Достопочтенных спроси, только они не ответят.

— Бой окончен? Мы победили?

— Победили, — капитан помог сыщику встать. — У мятежников теперь шансов совсем нет. Посмотри, уже и оружие в кучи скидывают.

Действительно, наемники выходили во двор замка и скидывали в кучу оружие, а потом подходили к жрецам Белгора, которые оставались на месте, и преклоняли перед ними колени. Сражение было окончено, и два офицера Тайной стражи направились наверх, доложиться герцогу, но они не успели. В окружении уцелевших гвардейцев и бойцов «Гранита», Конрад Четвертый сам вышел из донжона и громко спросил жрецов:

— Достопочтенные, как вы узнали, что нам требуется помощь?

Вперед выступил жрец–охранник и, указав на Штенгеля и Корна, ответил на вопрос:

— Ваше сиятельство, мы прибыли к вам на помощь по зову двух доблестных офицеров вашей Тайной стражи, — он оглянулся и встревожено спросил: — Мы не видим верховного жреца Хайнтли Дортраса, что с ним?

— Все в порядке, достопочтенный. Верховный был ранен во время боя и применить свои силы ему не давали жрецы чужого бога. Пять против одного — перевес серьезный. Но теперь он быстро в норму придет.

В самом деле, через полчаса, когда последние мятежники–неудачники сдались на милость жрецов и герцога, появился достопочтенный Хайнтли Дортрас. Еще весьма бледный, но, тем не менее, уверенно стоящий на своих ногах. После чего, попросив у Дортраса троих жрецов и взяв десяток воинов, Штенгель и Корн направились в северную часть замка, в так называемые, Два Донжона, место, где располагалось их ведомство.

Ко многому были готовы офицеры. Но не к тому, что увидели. Все, абсолютно все, служащие Тайной стражи спали на своих местах: охрана, писари, следователи и даже глава ведомства, граф Таран.

Кого не было на месте, так адъютанта и секретаря главы Тайной стражи корнета Фиделюса, недавно отличившегося в бою с контрабандистами на границе, и назначенного за славное дело на ответственный пост. Это потом, только через несколько дней выяснится, что настоящий корнет Фиделюс был убит неизвестными еще три месяца назад. И все это время к самым наиважнейшим тайнам герцогства имел доступ шпион рахов. И именно тогда станет понятным, почему корнет привел в святая святых Тайной стражи неизвестного человека в черном балахоне. Но это будет потом. А в этот день, до самого вечера, и часть ночи, Штенгель и Корн приводили в чувство коллег. Да и то, если бы не жрецы, большинство тайных стражников ночь не пережили бы.