Алекс Кун - Броненосцы Петра Великого
Изменив регулировку натяжителей посчитал что на сегодня с парусным цехом пора завязывать. Пошел на верфь и проторчал там до ужина. Корабельный мастер решил начать обшивать корпус латунными листами не дожидаясь пока второй слой дошьют до верха. Вот мы и ползали под днищем, размечая как начнем и как вести будем. По хорошему надо было бы обшить корпус под листами кожей или еще чем, чтоб латунь прямо на дереве не лежала. Но корабль мы строили хоть и основательно, но все же на скорую руку. Да и задачи у него довольно специфические, так что решил не заморачиваться а шить латунь прямо на корпус. Единственно почему отложил обшивку, второй слой мастера плохо простругали. Ползая под днищем, показывал, то тут то там возникали ступеньки на стыках досок. Велел застругивать все до идеально гладкой поверхности. Выступ в пять миллиметров на гладком корпусе уже плохо, а несколько таких выступов, особенно ближе к носу убьют всю гидродинамику скоростного судна.
За ужином дома были только и разговоры о ткацком станке, дамы никак остановиться не могли. С трудом перевел разговор на то, каким должен быть новый станок, чтоб ткань узорчатая получалась. Надежда принесла свое свадебное платье, точнее элементы от него и показывала на примерах. Тут было принято, что ткань для своего свадебного платья девушка ткала так, чтоб новой родне было сразу видно мастерство обретаемой дочки. Чем сложнее узоры на ткани, тем почетнее. И к этому еще ручная вышивка умопомрачительной сложности, которая должна показать, что невеста мастерица не только ткать но и шить. Нее, такую сложность станком не воспроизвести. Мое время очень много потеряло, когда мастерство невесты перестало интересовать как жениха так и его родню. Ни одна моя знакомая из моего времени до самой старости ничего подобного не сваяет. А тут почти каждая такое к свадьбе делает, то есть мастерство имеет в очень молодом возрасте. За частоколом объяснений моих прекрасных дам, что вот тут надо нитку поднять вот тут пробросить а вот в этом месте пропустить мне все больше виделась гигантская машина где каждой ниткой надо управлять отдельно, да еще и по сменной программе. Стряхнув с себя наваждение, сказал, что пойду наверх поработать и оставив дам за обсуждением тонкостей ткачества ретировался. Через часик на вопрос поднявшейся Таи не нужно ли чего, ответил просто — что нужна она, и работа была заброшена. Утром меня разбудили к завтраку, в кои то раз не подняв к заутреней.
И был новый день, Надежда решила то же работать до обеда, мотальщицей ниток, подготавливая, отбирая и сматывая с нескольких катушек нитки для Таи, а после обеда Надежда оставалась дома на хозяйстве. Тая ткала, пока нитки не кончались, но обычно заканчивала задолго до ужина. Занималась еще и смазкой станка, смазка была нужна ежедневная, да и масло было не ах, только льняное. В связи с острой нехваткой ниток станок запускали не каждый день, так что пока не видел смысла в расширении этого цеха. Надо было сначала расширить базу сырья. Сделали и станок для вытягивания ниток. После нескольких модернизаций заработал и он, пришлось срочно сделать и второй, чтоб две подружки могли сидеть на складе и сплетничать занимаясь делом. Забегая вперед скажу, что склад ниток вынужденно перенесли ближе к деревне так как появилось масса желающих посидеть и попеть в тесном женском кругу за более или менее спокойной работой да еще и денюжку малую заработать.
Не столько по надобности, сколько по инерции и как вызов моему знанию механики начал рисовать станок для узорной ткани. Все в принципе то же самое, только гребенок, разводящих нити вертикально заложил 10 штук одна за другой и механизм поднятия опускания каждой сделал коромыслом с одним длинным одним коротким плечом. Ну а программу задает и приводит в движение круглый барабан со шпенечками как на музыкальной шкатулке. Шпенечки в барабане можно переставлять, составляя новую программу. После первой же пробы и барабан со шпенечками и ударный конец коромысла пришлось делать из железа. Дерево разносило в щепки. И второй серьезный недостаток, стало очень сложно продевать нитку, мешали вертикальные проволочены соседних гребенок. Зато появилось нововведение, которое прижилось. Нитка теперь закусывалась в щели специальной длинной иглы и так продевалось иглой через гребенки. Причем этот способ и на обычном станке стали применять.
Первая узорчатая ткань с этого станка вызвала бурю ажиотажа. Такую ткань хотели иметь все. Для первой партии мы выбрали самый сложный узор, какой мог потянуть новый станок, и не прогадали. Дополнительным плюсом оказалось то, что как только по деревням разошелся слух, что узорчатой ткани не делают, потому что льна не хватает, что было чистой правдой, у нас сразу начали активно пополняться склады. Узорчатая ткань стала третьим столпом прибыльности. Продавали ее по цене обычной парусины и при этом имели жуткую рентабельность. Федор ходил как кот переевший сметаны, то есть с трудом но с мечтательной улыбкой и затуманенным взором. Однако все их поползновения выпускать только узорчатую ткань я пресек. Паруса нам то же были нужны. И нужно было начинать их шить. А то парусов планировалось девятьсот квадратных метров а с учетом дополнительных фальш-швов стежков надо будет более шести километров. Забросив остальные дела, благо все шло по накатанной и пару тройку дней можно было оставить верфь без присмотра, засел за схему швейной машины. Со стороны все может быть выглядело глупо, но на чердаке начал стругать из дерева крупномасштабный макет. Игла диаметром с ручку от швабры, в ней отверстие под веревочку. Внизу шпулька с катушкой веревки и между ними доска с дырками. Это была основа, которую помнил из работы со швейными машинками. Мне надо было понять, как нить переплетается. Остальной механизм был понятен. Осознание пришло только ночью, когда понял, что шпулька просто вращается, подхватывая нить с иглы протаскивая ее по своему корпусу и полностью провернувшись сбрасывая ее. Очень просто, но до чего же тонкая механика получается. Набросал эскиз шпульки с размерами. У меня нет никого, кто такое сделает. Остаток ночи резал и пропиливал крупномасштабный макет шпульки, потом пробовал крутить шпульку и смотреть как все взаимодействует. Подвел итог. Могу отлить и сделать все, даже иглу и шпульку, но надо инструмент и мастера по тонкой работе. В связи с этим решил съездить в Холмогоры, забрать обмундирование и найти мастера часовщика или ювелира, желательно с инструментом.
Собравшись спуститься вниз глотнуть что ни будь, обнаружил спящую сидя на верхней ступени Таю, проснувшуюся при моем приближении.
— Тая, ну так нельзя. Что же ты до кровати не дошла.
— Прости мастер, не хотела мешать. Просто смотрела как ты примеряешься, и ругаешься непонятно. Ты ведь новый станок придумываешь? А что он делать будет? У тебя получилось?
— Тая, благодарю, что не отвлекла, но в следующий раз можешь или тихонечко до кровати дойти, или если тут уж совсем шумно будет ночевать внизу в свободной комнате. Хорошо?
— Да мастер
— А станок новый будет сшивать нам паруса, только чтоб сделать его уже не столяр а ювелир нужен, так что на днях, пока река льдом не покрылась поеду в Холмогоры. А теперь быстро иди спать.
Утром Тая почти проспала заутреннею, Надежда поднялась ее из постели вытаскивать, и еще меня корила, что заездил ночью девушку совсем. Просыпаться и отвечать на навет было лень, проще согласиться, что я мерзавец а так же сексуальный террорист и сладко спать дальше. После завтрака пошел навестить братьев и договориться о поездке в Холмогоры. Федор затащил показывать отчеты о наших прибылях и убытках. Прибыль была уже очень существенной, если так и дальше пойдет мне проще будет купить корабль чем его строить. Другое дело, что такие как у меня суда еще лет сто строить не будут.
Федор отговорил меня ехать, не такое уж и срочное дело, а он через день два туда сам поедет и договориться с мастером да и заказы наши соберет. Отговорил в основном тем, что для меня тут есть новое дело. Пока наше кумпанство было на трех китах, технической бумаге, листовой латуни и узорчатом полотне. Раньше братья в основном лес поставляли и на этом поприще у них богатые связи. Так как наш инструмент потихоньку расползался с верфи, то пошли слухи о знатном качестве Бажениновского инструмента и крепежа. К братьям уже несколько раз серьезные купцы подходили, хорошие деньги предлагали. А на отговорки, что лишних нет считали что просто цену набивают. И цены поднимали. Теперь вокруг этих несуществующих поставок развернулся такой ажиотаж, что братья просят срочно заняться этим производством и готовы переписать мне половину дохода от кумпанства. Видимо действительно серьезные силы и деньги проявляют интерес. Пригласили Осипа, ударили по рукам. Составили список того, что надо делать, оказалось надо все, и даже гвозди. А помечаемые рядом с каждым наименованием объемы были совсем уж фантастическими, и я сразу заявил, что столько криц у нас нет, и с такими поставками не будет. А зимой еще и поставки упадут. Федор обещал поднять все связи и обеспечить железом и углем, даже если переплачивать придется.
