Дважды одаренный - Элиан Тарс
Резким движением Владислав Александрович вскрыл конверт и быстро достал листок.
Он замер, не веря своим глазам. С жадностью старый граф вчитывался в каждое отпечатанное слово, позабыв, как дышать:
'Ваше сиятельство граф Резонов Владислав Александрович,
С радостью сообщаем, что ребёнок с указанными вами именем и датой рождения действительно находился в нашем интернате. У него проявился Дар, и согласно законам Империи, мальчик был переведён в кадетский корпус для сирот-простолюдинов. Его отправили в Столицу, в кадетский корпус, который проводил доукомплектацию в то время. Также с радостью сообщаю, что за этого ребёнка нашему интернату позже было выплачено дополнительное вознаграждение, так как в нём признали дважды одарённого. Немного омрачает эту радость неполная сумма вознаграждения, говорящая о том, что Второй Дар мальчика был раскрыт не полностью. Адрес кадетского корпуса…'
Ниже стояли дата, подпись и три печати интерната.
Граф не мог сдержать улыбки. Его внук жив! У него есть Дар! Более того, он дважды одарённый! Ну и что, что второй Дар не полностью раскрыт…
Главное — Саша жив! Жив наследник рода!
А с раскрытием Дара можно будет позже поработать.
Граф Резанов с облегчением выдохнул. Он хотел уж было вскочить с кресла и немедленно ехать в корпус, как вдруг заметил, что в конверте есть ещё что-то.
Сердце графа вновь сжалось. Опытный воин предчувствовал неладное. Нахмурившись, он извлёк из конверта небольшой клочок бумаги, на котором было написано от руки:
«Ваше сиятельство, мне стало известно, что выпускников группы дважды одарённых из этого кадетского корпуса, включая Александра Ярославовича, отправили сдерживать прорыв монстров из внезапно открывшихся Проклятых Земель. Мне очень жаль, ваше сиятельство. Примите мои искренние соболезнования…»
Улыбка медленно сползла с лица графа. Его руки задрожали сильнее. Он прекрасно понимал, что означает отправиться с неполноценным Даром в Проклятые Земли.
Это означает стать смертником.
— Нет… — пробормотал он. — Не может быть… Саша… — Граф сжал листок бумаги.
Вдруг он захрипел и схватился за сердце. Такой нестерпимой боли старый граф ещё ни разу в жизни не испытывал.
Глава 9
Глядя на этого напыщенного индюка, проректора Киреева, я чувствовал, что начинаю закипать.
— Артефакт подготовила ваша сторона, — процедил я. — И, если считаете, что здесь какой-то подлог, разбирайтесь со своими коллегами.
— Что? — выпучил глаза мужчина с впалыми щеками, Малиновский Макар Семёнович. — Вы смеете обвинять нас в некомпетентности, юноша⁈ Да что б у вас язык отсох за такие слова! Артефакт вполне соответствует всем заявленным требованиям! Я лично его…
Малиновский заткнулся под недобрым взглядом проректора. Я уже ухмыльнулся и вежливо указал в его сторону:
— Видите, подлога нет и быть не может. Это же МАУД. Здесь ведь всё честно и кристально чисто, верно, Тимофей Денисович?
Проректор скрипнул зубами и раздражённо кивнул.
— Господа, — подбежала к нам единственная дама в нашей компании. — Я не вижу причин для конфликта. Александр Ярославович блестяще выполнил условия вступительного экзамена. Так отчего же вышла эта ссора?
— А всё потому, что Тимофей Денисович не в восторге от того, что в МАУД может поступить простолюдин, — усмехнулся я.
Пусть я держался уверенно, в тот момент экстренно просчитывал свои дальнейшие ходы. Я не привык отступать от своих целей. Но порой приходится немного менять направление. Сейчас тот случай?
Бодаться с аристократами, пока я сам простолюдин, лишний раз мне точно не с руки.
Но и сдаваться не стоит. Как ни крути, если я смогу поступить в такой известный и элитный ВУЗ, как МАУД, и обзавестись здесь ценными знакомствами среди высшего общества, мне будет гораздо проще стать аристократом.
Да, голову в стычках со снобами вроде Киреева тоже будет легче сложить…
Но риск — дело благородное. Особенно если он оправдан. Я не собираюсь до старости ходить в простолюдинах.
Киреев яростно выдохнул и уставился на меня, не произнося ни слова. Он не знает, что сказать? Не думал, что простолюдин окажется таким упёртым?
И уж точно он не рассчитывал на то, что я смогу пройти его непроходимый экзамен.
— Вы полагали, я не смогу справиться с вашим заданием. Но я с ним справился на глазах у комиссии. Вряд ли такие достойные люди, как вы, привыкли лгать. — Я благодушно улыбнулся. — Поэтому, Тимофей Денисович, я ожидаю вашего честно вердикта.
Он начал вновь тяжело дышать, скривился и махнул рукой. Я увидел принятие в его взгляде и торжествующе улыбнулся.
Однако вслух свой вердикт проректор МАУД озвучить не успел.
— Браво! — по полигону разнёсся громкий и уверенный голос. — Блестящая работа, Александр Ярославович! Я издали видел, как вы справились с этим испытанием! Да не с одним, а сразу со всеми.
Члены приёмной комиссии изумлённо смотрели через моё плечо мне за спину. Я не спешил поворачиваться, внимательно изучая лицо проректора.
Киреев был в шоке — весь спектр недоумения отразился на его напыщенной роже. Он явно не рассчитывал здесь и сейчас увидеть того человека, который быстро приближался к нам сзади и энергично аплодировал.
Я развернулся и успел заметить холодный взгляд статного высокого мужчины в светлом костюме, приближающегося к нам. Правда, через миг, когда он понял, что я смотрю на него, взгляд мужчины вмиг стал радушным.
— Добрый день, Аркадий Сергеевич, — вежливо кивнул я вновь прибывшему, мгновенно узнав его. Правда, на фотографии ректор МАУД выглядел ещё более утончённым и грациозным.
— И я рад вас приветствовать, — благодушно ответил он и изящно взмахнул рукой в белой перчатке.
На мизинце его левой руки перчатка оттопыривалась. Боярин Аркадий Сергеевич Скоробогатов носил перстень на том же пальце, что и двое представителей приёмной комиссии.
— Жаль, я не успел прибыть к началу вашего экзамена, Александр Ярославович, — непринуждённо защебетал ректор МАУД. — Должность накладывает на меня множество различных обязанностей. Но мне так хотелось посмотреть на ваш экзамен, что я быстро завершил свою встречу и вернулся в Академию. Блестяще! Вы смогли справиться и с артефактом, и с неожиданной обстановкой… признаюсь, отправить вас готовиться к теоретическому экзамену, но вместо него устроить экзамен практический — часть испытания. Поздравляю, Александр Ярославович. Я с радостью объявляю вас студентом Московской Академии управленческого дела.
Скосив взгляд, я приметил, как продолжает недоумевать Киреев. Весь его вид будто бы кричит: «Что? Как так? К чему тогда был этот цирк?».
О, вдруг Киреев расслабился и отвернулся. Понял, должно быть, что сам уже был готов
