Сергей Сезин - Нарвское шоссе
Небольшой дождик сегодня случился, но пехоты от него ни прибавилось, ни убавилось. Как ее не было, так и осталось на том же уровне. По шоссе на восток шло много народу. Мне с моими глазами, конечно, ничего особенно видно не было, кроме массы народа на шоссе, но Коля сказал, что в основном идут гражданские, кто пешком, кто на телегах, кто с тачками. Несколько раз он видел военных, но их совсем мало. Несколько раз над нами пролетали немецкие самолеты. Здесь они не бомбили, но с востока грохот бомб доносился. Что они там бомбили : опять деревни или тех же беженцев на шоссе - не знаю. Мы про это парой слов перебросились, но что толку обсуждать то, про что ничего точно не знаешь?
Работы же хватало - подновление маскировки, набивка лент, опробование работы фильтров, тренировка по закрытию амбразурных заслонок...И как второму номеру тоже - вставить ленту, устранить задержку, которых оказалась целая куча, больше десятка. Я их даже подряд запомнить не смог. Аж досадно стало. Егор сказал, видя, что я расстроился, что это ничего, будем помаленьку учить и устранение основных задержек освоим . А пока- займемся установками прицела, а затем опять вернемся к задержкам. Его так тоже учили, что если что-то плохо идет в обучении, то лучше переключиться на что-то другое, а потом вернуться, тогда идет куда легче. Я продолжил обучаться и столько нового узнал. Оказывается, из пулемета мnbsp;ожно стрелять и навесом, как из миномета, для чего есть такой прибор угломер-квадрант. А еще, чтоб из дота стрелять, когда противника невидно ночью или из-за дыма, есть такие приборы Королькова. Егор такой видел в том доте, где начинал служить. Но нашему доту такого не досталось, впрочем, и в том доте он был один на три амбразуры. Я спросил Егора, а как прибор работает, и Егор сбился. Потом смущено сказал, что он особо тоже не понял, но смысл его работы такой. Вот мы своим пулеметом пристреляли нужные ориентиры, а этот прибор вроде щита, который закреплен над пулеметом. И вот на каждый ориентир на щите устанавливается точка наводки. Когда нам нужно обстрелять ночью тот куст, который у нас числится ориентиром номер один, то мы по щиту производим горизонтальную наводку. А зная, что до куста один километр, мы и вертикальную наводку установим.
--А как же мы будем целиться, если нам хоть ночью, хоть в дыму ничего видно не будет?
--А это будет заградительный огонь. К примеру, по броду через реку или по нашему проволочному заграждению. Чтоб противник туда не совался, воспользовавшись тем, что мы его не видим.
--А откуда мы знаем, что до ориентира один километр?
--А на каждый пулемет есть стрелковая карточка. И на ней все отражено - ориентир и дистанция до него. Давай, Саша, говори, каковы признаки поперечного разрыва гильзы?
Так длился этот день, от занятия к занятию, от дела к делу, пока не погас дневной свет. В доте зажгли керосиновые фонари и продолжили разные работы, с которыми можно было справиться при таком свете. Свет 'летучей мыши' после привычного электрического освещения казался мне совсем тусклым - я бы при таком свете и читать не рискнул. Ну, правда, тут мне читать не приходилось, а приходилось укладывать поудобнее цинки и коробки с лентами, чтоб меньше об них спотыкаться. Мы так довольно долго этим занимались, но вышло совершенно не лучше, чем было до того. Еще бы-нам не помешал бы еще один такой каземат. Или еще один этаж. Пока же один профит от перекладывания - что я уже точно знаю, где что лежит. Где торцовый ключ, где лопата, где запасные станки, где ракетница. Не знаю только, где лежит радиостанция и аккумуляторы к ней, ибо ни того, ни другого в доте нет. Вечером меня поставили на пост возле дота. Винтовки своей у меня по - прежнему не было, поэтому мне выдали Колину. Коля становился на пост следом за мной, так что я должен был ее и подсумок с патронами ему возвратить при смене. Пароль на сегодня был 'Пулемет', отзыв - 'Патрон'. В доте остался командир левого пулемета( его ,кажется, звали Борисом), я стоял на посту снаружи дота, а остальной гарнизон двинул в блиндаж- 'отрабатывать взаимодействие щеки с подушкой'. Это дядя Петя говорил, что так у них в инженерной роте сон назывался. А кто ж мне говорил, что на флоте это называется 'ночная акустическая вахта'? Смысл в том, что якобы матросы, когда спят, то не просто спят, а слушают шум винтов подводных лодок противника. По- моему, это совершенно не смешно, но в каждой компании свои шутки. Я поправил ремень на плече и решил делать круги вокруг дота, а то, когда стоишь, как-то вспоминаешь, что встал рано, долго шел и много работал. Оттого неплохо бы отдохнуть. А не хочется, чтоб тебя, как в фильме 'Чапаев'...
Со стороны Нарвы громыхало даже сейчас, ночью. Ночью тихо, потому громкие звуки несутся далеко, за километры. Поэтому я не знал, далеко ли еще немцы. До Нарвы прикидочно километров пятнадцать, это полдня нормального пешего перехода, если при этом не воевать. То есть немцы в любом случае раньше завтрашней середины дня не явятся сюда. Глядишь, что-то еще успеем сделать. Весь день я был все время чем-то занят, потому мысли мои вертелись вокруг практических вопросов: как устранять эту задержку, сколько метров до четвертого ориентира и прочего. А вот сейчас я смог от этого оторваться и подумать - а что и как я буду делать завтра? И что я смогу сделать?
Я с этой мыслью повозился, словно с горячим пирожком на голодный желудок, когда его в рот затолкаешь, а сил ни проглотить, ни выплюнуть нет. Так вот я ее поперекидывал слева направо и оценил то, что думаю о завтра, как какую-то смесь вроде винегрета. Почему винегрета? Потому что там все порезано одинаковыми кусками и вкусом резко друг от друга не отличается. Так вот сейчас у меня никакая мысль резко не выделялась - я немного боялся, немного думал, что смогу не хуже других, немного хотелось совершить подвиг и чтоб все меня за это уважали. Все было как бы вровень - боялся я не так, чтоб все бросить и чесануть через поля и болта куда-то на восток, героем стать хотелось тоже умеренно, ибо я все же ощущал, что для того, чтобы быть героем, нужно не только не струсить, но и что-то уметь. Ну и все такое прочее. Что касается того, что я смогу- с этим было не здорово. Винтовки у меня нет, и штыковому бою я также не научен. Так, показали нам несколько способов укола и мы на учебных винтовках чуток это отработали. Так что полагаться буду больше на уличные навыки. Стрелок из меня аховый. Боевую гранату я так и ни разу не бросил. Все приемы на Монином изделии мы как бы отработали, но что будет, когда дойдет до дела? Ну, работу второго номера я освоил, и пока Егор за пулеметом, беспокоиться не о чем. А если мне его заменять? Куда я попадать буду, и как я буду все эти задержки устранять, когда мне никто не подскажет? В этом времени я практически месяц, кое-что освоить успел, но этого совсем мало... Я слышал в свое время, что в войну людей в бой бросали и недоподготовленными. Вот что ты умеешь на сегодня, с тем и воюй. А про ополченцев говорили, что они вообще необученные были. Вот тут я подумал, что если ополченец даже хуже ,чем я обучен, и здоровье у него тоже будет не ахти, потому что туда ,наверное, брали не совсем здоровых, которые для призыва не годились, и он не струсил и в бой пошел, то чем я его хуже? Меня то целый месяц учили, и здоровье у меня лучше, чем у сорокалетнего дяди?
На душе стало немного легче. А потом я вспомнил, что нам в школе рассказывали, что где-то под Русско-Высоцким ополченец Павел Филимонов несколько суток один воевал в доте, пока не погиб. Это было уже позже, в сентябре, наверное, когда немцы уже вплотную подошли к городу.
Тут меня как током стукнуло - этот дот расположен вблизи Таллиннского шоссе! И вот это же шоссе - слева от меня, в секторе обстрела моего пулемета? Только дот Филимонова - это будут ближние подступы к Питеру, а мой - дальние! И, чем дольше я держаться тут буду( не один, конечно),тем больше времени у Павла(и его товарищей тоже) будет на то, чтоб он свой пулемет или пушку освоил! Уже не месяц, как я, а два! А за этот месяц из города увезут нужные станки куда-то в Сибирь, чтоб там оружие делать, а люди уедут от голодной смерти! Не все, понятно, но если мы все сейчас драпанем, и поймает нас заградотряд только где-то за Тихвином, то немцы под Питером будут через неделю, тысячи людей эвакуироваться не успеют, а Павел хоть и не уйдет с позиции, но еще не сможет ленту в пулемет вставлять!
Наше будущее зависит от нас. И я в своем будущем зависел от прошлого. А теперь мое будущее пришло на помощь этому прошлому. Жаль, конечно, что я хреново учился и мало что читал про это и не могу придумать что-нибудь за оружие, которое бы можно было сейчас сделать и использовать.
Ракету какую-нибудь, например. Ладно, справились без ракет. Я это знаю, и это меня поддерживает. И я не знаю, как шли бои здесь. То, что отошли дальше, к Ленинграду - это можно догадаться. А сколько отошло, а сколько полегло - это знание мне не дано. И мое знание из будущего мне не пригодится.
