Несознательный (СИ) - Каталкин Василий

Естественно чекисты попытались прорваться в цеха, но тут нашла коса на камень, охранялось секретное предприятие не дедами в неуклюжих тулупах, а военными, так что махание грозными бумажками перед их лицами оказалось бесполезным. Потом еще была попытка получить официальное разрешение на проведение арестов, но в том-то и дело, что в свое отсутствие Хрунов назначил исполнять обязанности директора своего товарища по прежнему месту службы, а тот был суровым дядькой и никого не боялся, послал по матушке всю эту братию и на этом все закончилось.

И тут один из организаторов этих арестов в сердцах заявил, что они найдут всех врагов, как бы они не прятались и заставят ответить за свои злодеяния. Это и повернуло мои мысли в нужную сторону, врага надо бить его же оружием. Что ж, не я начал эту войну.

Чего больше всего боятся люди? Ответов может быть великое множество, но все согласятся, что страшно потерять разум, ибо в этом случае человек становится опасен для всех, в том числе и для своих родных. Вот именно это и будет моим самым сильным оружием. Да, в это время ЛСД еще не синтезировали, но у меня был вычислитель и он, поняв, что я хочу получить в итоге, предложил несколько вариантов психотропных веществ, которые можно было синтезировать буквально на коленке. Среди них одно было особенно опасное, оно делало человека невменяемым и обратного действия не имело. Неделя работы в заводской лаборатории и мне удалось синтезировать такие вещества.

Начальник управления НКВД по Иркутской области, старший майор государственной безопасности Борис Александрович Малышев, сопровождаемый охранником, спустился по лестнице дома, в котором он проживал, и толкнул уличную дверь. В лицо с улицы сразу хлынул холодный воздух, а что еще можно было ожидать в феврале, пусть это не рождественские морозы, когда температура опускалась до минус сорока градусов, но все равно приятного мало.

— Хм, — на секунду остановился Малышев. Ему показалось, что к запаху мороза прибавилось еще что-то, запах этого «что-то» был какой-то сладковатый и липкий.

Удивленно оглядевшись, старший майор мысленно пожал плечами и двинулся дальше по темной улице с редкими тусклыми фонарями, до управления НКВД было меньше пяти минут хода. Они не заметили, как чуть погодя на крыльцо метнулась тень и сорвала небольшую коробочку, укрепленную на косяке двери, а потом снова кинулась в темноту, по пути сматывая невидимую нить на руку. А вот и управление, у двери охранник, который здесь больше для порядка, он нужен для того, чтобы отгонять назойливых родственников арестованных, а внутри еще один пост, через который можно пройти только по пропуску. Охранник при виде начальства сразу вытянулся, отдавая честь, процедура до боли знакомая, приевшаяся…, но не сегодня, на этот раз охранник одной рукой отдавал честь, а в другой держал наган направленный на него.

— Ты…, ты это брось, — попятился Борис Александрович, и холодный страх окатил его от макушки до самых пяток, — убери оружие, я говорю.

Но вместо того, чтобы выполнить приказ, охранник сделал шаг назад, и поднял наган на уровень глаз.

— Сейчас выстрелит, — подумал майор и, качнувшись в сторону, выхватил свой пистолет. Грохнул выстрел. Охранник перестал отдавать честь и схватился за грудь, однако попытку выстрелить не прекращал.

— Брось! — Снова крикнул Малышев и выстрелил в охранника еще два раза.

Мысли заметались в голове, как могли допустить, чтобы на него устроили покушение прямо у здания НКВД? Предательство? И почему не отреагировал сопровождающий, он с ними заодно?

Борис затравленно обернулся, точно, заодно, тот стоял сзади и тоже целился в него из нагана, но он снова успел первым, еще два выстрела разорвали темноту улицы. А потом, двери распахнулись и оттуда выскочили еще двое с оружием.

— Вот почему, никто не спешил на помощь, — мелькнула мысль, — здание захватили враги.

Тут Малышеву стало не до рассуждений, он кинулся в сторону от входа и снова произвел два выстрела, больше не смог, закончились патроны, он протянул руку к кобуре, где была запасная обойма, но не успел, ответный выстрел оказался точным.

— Мы стояли на посту, когда услышали на улице сначала один выстрел, потом еще два. — Отчитывался сержант начальнику четвертого отдела Бучинскому. — Мы привели оружие в боевое положение и поспешили на помощь.

— Кому на помощь? — Прорычал Михаил.

— Так у нас же еще один пост, внешний. — Побледнел сержант.

— По инструкции вы должны были занять оборону, а не помогать кому-то снаружи.

— Подожди, Миша, — вмешался Копов, — пусть говорит.

— Ну, так и говорю, — продолжил заикаться сержант, — пока до двери добежали, на улице еще два выстрела. Мы на крыльцо выскочили, а по нам сразу стрелять начали, в Жилкина попали…, я стал стрелять в ответ…, темно было, ничего не видно…, по вспышкам стрелял.

— По вспышкам он стрелял, — принялся ворчать Бучинский, — по начальнику управления НКВД ты стрелял, и попал. Сколько всего было выстрелов на улице?

— Пока мы были внутри — пять, а когда из здания выбежали еще два.

— Понятно. — Кивнул Копов. — Все? Увести арестованного.

— Как это, «увести»? — Вскинулся Бучинский, — да его прямо сейчас расстрелять надо.

— Подожди, поморщился его сослуживец, — и, дождавшись, когда за конвойным закрылась дверь, продолжил, — не торопись расстреливать. На улице перед зданием стрелял только Малышев, в его пистолете пустая обойма, при этом убито трое, я не очень удивлюсь, если выяснится, что все трое убиты из одного пистолета.

— Ты думаешь он с ума сошел?

— Этого я не знаю, — скривился Копов, — но никого больше там не было. Наши товарищи шли на службу, улица была под контролем, да и небольшой снежок ночью выпал, других следов не нашли.

Пули из убитых извлекли, и сравнили, сомнений не осталось, стрелял именно Малышев, а выстрел из нагана был только один, но очень точный.

Удивительно, но после «несчастного случая» с Начальником управления НКВД, в поселке арестов не проводили, а там и Хрунов из командировки подоспел. Ему не составило труда узнать, откуда взялись списки ареста работников завода. Завелись у нас два отпетых подонка, помнится один даже мне пытался угрожать, обещал разобраться, когда стану совершеннолетним. Не получилось, вскоре у этого «человека» обнаружили психическое расстройство, увезли болезного в психушку, где он и остался. Второй тоже недолго гулял на свободе, оказалось, что сей «товарищ» был нам совсем не товарищ, поймали его на хищении социалистической собственности, а вор должен сидеть в тюрьме. Я даже не стал интересоваться, правда это, или чья-то подстава.

Все это дало право Хрунову обратиться с просьбой в областное НКВД по поводу арестованных, где он взял на себя обязательства разобраться с состоятельностью обвинений. И случилось чудо, всех арестованных в поселке передали для дальнейшего разбирательства местным чекистам. Должен сказать, что разбирательство велось долго, я так понял, директор дал указание не спешить со следствием, потянуть кота за хвост, а сами работники продолжали в это время трудиться на заводе. На будущее скажу, что закончилась вся эта эпопея только в январе 1939 года, оправдали не всех, кое у кого язык действительно оказался как помело, и срок от пяти до десяти они заработали честно. Но благодаря поручительству коллектива осужденных оставили при заводе, где они и продолжали трудиться как расконвоированные, так что можно считать обошлось без большой крови.

Я сижу на заседании завкома и вслушиваюсь в бравурную речь директора:

— Заместителем народного комиссара оборонной промышленности Хруничевым перед нашим заводом поставлена важная задача, необходимо начать производство авиационного двигателя спроектированного нашим комсомольским КБ. Потребность оборонной промышленности СССР в этих моторах очень велика, достаточно сказать, что в следующем году мы должны выйти на плановые показатели в четыре тысяч изделий в год. Это очень много. Мало какие заводы имеют возможности для производства такого количества моторов. Понимая, что для этого наших производственных мощностей недостаточно в наркомате принято решение о расширении нашего завода. Для этого сюда будут направлены строительные отряды и затребованное нами оборудование. Но надеяться только на строителей мы не будем, иначе просто упустим время и потерям темп, поэтому надо самим изыскивать резервы….