Иван Долгушин - Миссия Артура Саламатина

Они заказали себе шашлык и пиво и присели за столик в углу, под телевизором.

— Сколько у нас ещё осталось? — спросил, развалившись на стуле, один из них.

— Да полно, — второй отхлебнул пива, — самое то, чтобы погулять как следует.

— Махнём на выходные в Москву и позажигаем там. Это мы как бы все деньги извели на поиски того Артура.

— Да мы бы столько и извели, если бы искали этого психованного. Или даже больше.

— Верно, бро.

Оба ещё раз хлебнули пива — владельцы забегаловки определённо знали толк в хорошей выпивке.

Приступили к шашлыку — он был тоже очень хорош, похоже, из местной, свежей деревенской свинины.

— Что это там по телику показывают?

— Да это ж Квартет ТВ. Думаешь, что нормальное?

— Нет, ты посмотри!

Оба агента поверунлись к телевизору.

— Сегодня, только на нашем телеканале мы покажем вам шокирующую правду. — вещал диктор, — Наша съёмочная группа, выехала в деревню Евратово, где Артур Саламатин, путешественник во времени, организовал ячейку сопротивления против рептильной оккупации. Как вы помните, недавно он и его соратники пытались снести установленный на берегу реки Шоши ветряк…

— Вот тебе и погуляли, — мрачно сказал один из агентов.

— Вот тебе и пропили деньги, — бросил вилку на стол второй.

— Где хоть это Евратово?

— Сейчас посмотрим, — агент достал йотафон, — так… поиск не помогает… ага, вот Шоша. Узвонь, Притяжнопадь, Норья, Рукавшин — все заброшены… а вот и Евратово. Что ж, придётся ехать в эту дыру.

Глава 24

…Кира, Артур и Юрий сидели за столом и обедали, когда в дверь постучали.

— Я открою, — Кира вышла в сени и щёлкнула шпингалетом, — папа! Ты приехал!

В комнату прошёл грузный, плотно сложенный мужчина; его загорелое лицо обрамляли короткие, серые волосы и чёрная с проседью борода.

Он грохнул на пол огромный брезентовый рюкзак, щёлкнул пальцами, крякнул и оглядел комнату; протиснувшись за его спиной, из сеней в дом зашла и Кира.

— Вот и мой отец!

— Здрасьте, — Юрий встал.

— Здравствуйте, — поднялся и Сламатин.

— День добрый, — Кимов пристально посмотрел на Артура с Юрием, потом перевёл взгляд на свою дочь, — что, целый отель тут без меня устроила?

— Я же тебе звонила уже, — Кира улыбнулась, — говорила про гостей.

— Да уж, это прямо чудо было, из нашей деревни дозвониться… хотя могла и не звонить, я кой — чего и сам узнал.

Челночник сел на диван; тот заскрипел и прогнулся.

— Сумки с товарами в багажнике, сегодня разбирать будем.

— Конечно, — Кира села рядом с отцом, — в магазине уже пусто совсем. Ну как дела в Москве?

— Стоит ещё…

Юрий и Артур переглянулись. Они оба были смущены и чувствовали себя неловко в присутствии незнакомого человека, который, при этом, был здесь единственным законным и неоспоримым хозяином, да к тому же ещё и отцом их подруги, помощницы и защитницы Киры.

Челночник снова посмотрел на них, сухо кашлянул и произнёс:

— Ну что ж, друзья — товарищи… надеюсь, вы объясните мне, что за дурдом здесь творится?

Кира вопросительно посмотрела на отца.

— Я слышал, — продолжил он, — про вас по телевизору целую передачу крутили. Но это ещё ладно… а вот сегодня, по дороге сюда, меня стопанули какие — то типы в штатском и битый час допрашивали насчёт Евратова и… я извиняюсь, но кто из вас Артур Саламатин, патриот и спаситель России?

— Это я, — сказал Артур, — разрешите пожать вашу руку, вы настоящий…

— Нет, я не собираюсь вступать в вашу шайку, — осадил Саламатина Кимов, — так вот, насчёт вас меня и допрашивали.

— Всё ясно, — нахмурился Юрий, — нас засекли.

— Что ж, мы дадим отпор агентам враждебных сил…

— Артур! — Кира посмотрела на Саламатина с неодобрением.

— Вот что, — сказал челночник, — я вам никто, вы мне никто. Но до шоссе я вас при надобности подброшу…

…Слух о том, что на Евратово наступают вражьи силы, распространился быстро; Фортуна вызвался взять на себя прикрытие, Георгий предложил помощь с провизией на случай, если Саламатин решит скрываться в лесах, Аполлон намекнул на возможность послать людей перекрыть дороги и подпалить окрестные поля. В одном все были едины — Артуру необходимо бежать, и как можно скорее.

Саламатин стоял на берегу реки и задумчиво глядел вдаль. Рядом на песке сидел Юрий; чуть поодаль стоял Аполлон.

— Надо ехать, — говорил Точило, — мы ведь и так уже порядком засиделись в этой деревне.

— Не знаю, — отвечал Артур, — я не хочу уезжать.

— А в психушку ты хочешь? Или в тюрьму.

— Да как мы уедем? Он же ясно сказал — подвезу до шоссе. А дальше — куда?

— Понадобится, довезёт и дальше — не изверг же какой. Да с шоссе мы и сами как — нибудь уедем…

— Так ты со мной?

— А как же.

Из зарослей на берег вышел Виктор Заозёрский; Аполлон так и шарахнулся в сторону, Юрий вскочил.

— Не пугайтесь, — супостат поднял руку, призывая ко вниманию, — я всё знаю. Арутр, Юрий, послушайте меня.

— Слушаем, — без энтузиазма произнёс Юрий.

— Я позвонил своей сестре в Москву. Сегодня вечером, как только освободится, она выедет из города и будет ждать нас на тверской дороге.

— Ты хочешь сказать…

— Я уже всё продумал. Привозим Артура ко мне домой и прячем там, пока вся эта шумиха не уляжется. Расходы беру на себя. Тебе, Юра, тоже место найдётся…

Артур подошёл к Виктору поближе.

— Но ты же враг. Или ты отрёкся от своих заблуждений?

— Ни от чего я не отрекался. Ты ненормальный, а твои взгляды на политику — дурацкие. Но все ненормальные — братья и должны помогать друг другу. Оппонент — не враг; наш враг — бюрократы.

Юрий подошёл к Виктору и молча пожал ему руку.

…Чёрная «Волга Сайбер» подпрыгивала по ухабам разбитой дороги, что ведёт через леса к деревне Евратово.

— Тьфу, из — за этого проклятого Артура мы здесь машину разобьём.

— В саму деревню пойдём пешком, там, судя по снимкам, вообще дорога никакая. Будем заходить с разных сторон, встретимся на краю деревни, я подам условный сигнал…

— Блин, обязательно разыгрывать из себя Бонда со Штирлицем?

— В Москве не погуляем, так хоть здесь поприкалываемся.

— Да, кстати. Ведь с Артуром должна быть ещё толпа каких — то не то террористов, не то сектантов…

— Ой, да забей. В разнарядке их нет, премию всё равно не дадут. Берём Артура, а на остальных плевать. Мне уже и допроса пациентов психушки хватило.

…В ноябре вечереет рано. Червлёное солнце нырнуло в лес и скрылось за чёрной бахромой деревьев; на Евратово спустилась тёмная ночь.

У сестры Виктора, похоже, возникли какие — то непредвиденные задержки; сначала она сказала, что прямо сейчас выехать не может, потом пропала связь. Заозёрский сообщил об этом Юрию и убежал к себе в сарай, где долго и безуспешно пытался дозвониться до Веры или послать ей смс.

Точило собрал свои нехитрые пожитки, сложил их в мешок и выставил в сени, а сам пошёл на чердак — вздремнуть.

Артуру не спалось. Он стоял у окна, оперевшись на подоконник, и вглядывался в темноту. За его спиной копошился, подкидывал в камин щепу челночник; Кира сидела у себя, но занавеску не задёрнула, и Саламатин краем глаза видел, как она, лёжа на кровати, колдует над своим простеньким телефоном.

Снаружи было темно и холодно. Круглый фонарь луны светился белым, мёртвенным светом, и в этом свете дома и деревья приобретали странные, причудливые очертания.

С севера и с востока, с Волги и Иваньковского водохранилища, дул ветер; в ночной тишине было слышно, как перешёптываются между собой последние оставшиеся на ветвях листья и как плещут волны на реке.

Вдруг из леса послышался какой — то шорох; потом хруст веток, потом стук. Артуру показалось, что вдалеке, на краю оврага, между соснами промелькнула какая — то чёрная фигура — не то в развевающемся на ветру плаще, не то с чёрными крыльями за спиной.

«От чуда и юда, от леших оттуда и тех, кто шуршит во тьме, о Господи, сохрани нас!», — вспомнилось вдруг Артуру неизвестно где услышанное.

Вдруг, заглушая шум ветра и журчание реки, раздался громкий, режущий слух свист; ему откликнулся второй такой же, из склизкой черноты оврага. Где — то закаркал ворон; ухнула в глубине леса сова.

Саламатин отвернулся от окна и увидел, что Кира уже стоит перед ним, а испуганный, заспанный Юрий спускается по лестнице с чердака.

— Вперёд, — сказал Артур.

Быстро и крадучись вышли они из дому и увидели, что от сарая к ним уже спешит Заозёрский. Не теряя времени, втиснулись в старый «Москвич» челнока.