Александр Абердин - Сила ведлов
– Привет, охотник, как спалось? Как тебя зовут? Паренёк ответил:
– Меня зовут Боредор, а тебя как зовут?
– А меня зовут Дмитрий Олегович, – ответил Митяй, – я большой учитель, а это мои друзья. Ты можешь нас не бояться, мы все очень добрые ведлы. Сейчас мы тебя накормим, а потом ты расскажешь, что происходит в вашем племени. Вы ведь ариты, как я понимаю? Чем вы живёте? Охотитесь или ловите рыбу?
Боредор был не прочь хорошенько поесть. Он спустился вместе с Митяем и ещё несколькими будущими жителями Электрограда в кубрик, там его усадили за стол и он впервые в жизни увидел ложку, хлеб и тушеную картошку с мясом. Тем не менее он трескал всё с очень отменным аппетитом, а когда ему дали ещё и большой кусок пирога с абрикосовым вареньем и кружку со сладким чаем, то и вовсе пришел в восторг, но потом, вдруг, опустил голову, всхлипнул и тихо сказал:
– Я то наелся, Дмитрий Олегович, а сестрёнки мои голодные спать лягут. Ты же меня с охоты к себе забрал.
– Не волнуйся, Боредор. – Успокоил его Митяй – Сегодня никто голодным не ляжет спать. Сейчас наши охотники поедут на охоту и привезут много мяса. Его всем хватит.
Парнишка сразу же оживился. Ну, а Митяй принялся задавать вопросы и вскоре кое-что прояснилось. Боредор был из племени Речных людей и ещё несколько лет назад они жили в небольшом стойбище выше по реке. Как и других Речных людей, их зимой часто тревожили огромные волки, стаями прибегавшие с севера и тогда им приходилось отбиваться от них всем племенем, пока в одном племени не нашлись умные и смелые охотники, которые к тому же умели приручать диких лошадей, и не стали сами охотиться на волков потому, что их молодой вождь научился делать луки. Когда они пять лет назад, летом перебили множество волчиц с волчатами, то волки стали обходить их стойбище стороной и Дандор послал своих охотников в другие стойбища, чтобы сказать остальным Речным людям, что они могут прийти в стойбище между двух холмов и поселиться рядом с ним. Так все люди и сделали. Теперь волки их уже не беспокоили, но пришла холодная зима без снега и реку сковало таким толстым льдом, что они не смогли прорубать в нём лунки и ловить рыбу, так что всем пришлось охотиться, чтобы не умереть с голоду. Ну, а потом, весной, когда лёд растаял, то рыбы в реке стало очень мало. Она вся ушла вниз по течению, в Большую воду. Остались одни только раки. Сейчас рыба стала снова подниматься вверх, но её всё равно было ещё мало, а потому они вынуждены охотиться, но никто не умеет это делать лучше охотников Дандора и если бы не они, то им бы было совсем худо. Всё бы ничего, но охотники минувшей зимой извели все свои стрелы и Дандор на них так осерчал, что даже отказался быть их вождём. В общем вполне обыкновенная история, почти про Золушку. Только, похоже, очень уж обидчивую и вредную.
Правда, Дандор, над которым когда-то все смеялись потому, что охотники его стойбища приручали лошадей, теперь сам смеётся над рыбаками и мясо у него нужно просить. Поэтому к нему идут только тогда, когда совсем нечего есть. Ну, а ещё Дандор не хочет мириться со своими охотниками и постоянно их ругает. Хуже того, он перестал делать для них стрелы, отгородился от них и теперь они целый месяц не охотятся. У Митяя немного отлегло от сердца, если Дандор решил проучить своих охотников и оставил их без стрел, то это ещё не делало его негодяем, но он всё же решил довести свой замысел до конца. Тоже из вредности, хотя и одобрял поступок Дандора, но ничего не мог поделать со своим характером. Раз он сказал, что устроит вождю проверку на вшивость, значит должен её устроить и весь разговор.
Поговорив около часа с парнишкой, Митяй поручил Тимофею присмотреть за ним и дал команду к высадке на берег. Электрический князь, как и все члены экспедиции, прекрасно знал, где и что лежит, а потому сразу же велел открутить с двух мотоботов колёса и подготовиться к сборке двух больших грузовых платформ, а также снять с двух вездеходов, как только они выедут на берег, понтоны и превратить их дебаркадер, возле которого встанут на якорь мотоботы. Большиги завели двигатели, якоря тотчас подняли, эскадра сделала на воде перестроение и вездеходы с колёсными мотоботами на буксире, поплыли к самому пологому участку берега, расположенному прямо напротив стойбища. Как только вездеходы вытащили десять колёсных мотоботов на берег, с двух машин быстро сняли понтоны, разгрузили их подальше от берега, они ведь оставались теперь здесь, собрали две грузовые, восьмиколёсные платформы и охотники поехали с ними в степь, чтобы завалить парочку мамонтов на мясо и привезти его в стойбище. С мотоботов сгрузили все мотоциклы и парочку единиц малой техники, бульдозер и экскаватор, двое ведлов-механиков сразу же принялись готовить берег для установки дебаркадера.
Казачки, как только они пристали к берегу, с опаской подались назад и теперь недоумевали, видя странно одетых, безбородых людей. Ну, а поскольку те не предпринимали никаких враждебных действий, то и казачки вели себя вполне адекватно и луками не размахивали. Стрел-то у них всё равно не было, а копьё это тебе не стрела, с ним нужно было подходить к зверю поближе, да, только никому из них не хотелось приближаться к странным, сверкающим и ревущим существам. Ну, а участники экспедиции принялись спокойно устраивать даже не лагерь, а обживать широкий и такой удобный берег Дона, от которого до пологого подножия холма было километра под два с половиной. Под огороды земля здесь не годилась. Слишком плотная, с тонким плодородным слоем, по всей видимости часто смываемым при разливах, под которым лежала тяжелая, песчанистая глина, слежавшаяся чуть ли не до прочности сланца, а потому самое лучшее место для речного порта было просто не найти.
Ведлы, пошаманив над водой своими говорящими камнями, уже выяснили, что выше по течению имеются как раз с этой стороны галечные поля, но куда более скудные, чем на горных реках, зато с валунами каменного угля. Имелись вдоль берега также известняк, мел, отличные белые глины и голубые сланцы. В общем хотя и не рай для ведлов мастеров, но жить можно, но самое главное, люди здесь уже поселились и рыба в Дону была, просто она почему-то старалась держаться подальше от северного берега. У Митяя был свой план выгрузки и та началась с мотоциклов, которых он взял с собой целых пятнадцать штук. Три двухколёсных, кроссовых, горных и дюжину трёхколёсных. Он, Кирилл и Таня сели на обычные мотоциклы, на остальные сели помощники Электрического князя, в просторные кузова сзади наложили гостинцев, а сверху положили оружие, кое-какой инструмент и поехали к круглому дворцу вредного атамана первобытных донских казаков. С местным населением разговоров никто не заводил специально, но Тимоха, за спиной которого сидел Боредор, вместе с ещё тремя парнями повёз юного охотника домой, прихватив несколько мешков с гостинцами для его рода. Ну, а Митяй со своими спутниками, игнорируя всех, но в то же время улыбаясь Речным людям и приветствуя их взмахами руки, доехал до центральной площади, нагло вторгся на отгороженную территорию и подкатил чуть ли не к самому входу в шатёр. Заглушив двигатель, он, не вставая с седла, зычно крикнул по-аритски:
– Вождь Дандор, выходи! Есть разговор!
На этот раз ему не пришлось ждать слишком долго. Полог шатра откинулся уже через пару минут и из него выше высоченный мужик лет тридцати пяти. Осмотрев Митяя, его спутников и мотоциклы пристальным взглядом, принюхиваясь к странному запаху, он уставился на него и суровым тоном спросил:
– Ты кто такой будешь? Ведл что ли?
Митяй протянул руку назад, он выехал на полтора метра вперёд, и Таня быстро вложила в неё поданное сзади копьё, а Электрический князь, расположившийся справа, выставил вверх поданный ему шест. Ну, а Митяй, посмотрев на деревяшку толщиной сантиметров в шесть, улыбнулся, развернувшись взмахнул своим любимым копьём, с которым ему так ни разу и не пришлось поохотиться, перерубил деревяшку и ответил:
– Меня зовут Дмитрий, Дандор и я действительно великий ведл. Как тебе понравилось это копьё? А ещё у меня есть стрелы с такими же наконечниками, которые пробивают даже шкуру карчая, большие ножи, что рубят кости, как веточки, а также много другого добра и оно всё будет твоим, если ты отдашь мне своё племя. За своих людей ты можешь не беспокоиться, я большой учитель и научу их великому ведловству, а мои ведлы научат их строить большие и тёплые дома… Атаман ухмыльнулся и насмешливо сказал, перебивая его:
– Можешь дальше не продолжать. Мне нечего дать за твоё копьё и стрелы. Даже своему роду, с которым живу под одной крышей, я не хозяин, чтобы отдавать его, как вещь, а тем тупым, безмозглым охотникам моего племени, которые растеряли за зиму все свои стрелы, я больше и вождём быть не желаю. Если ты хочешь поселиться здесь и тебе нравятся эти два холма, селись, места тут всем хватит. Станешь учить нас ведловству, первым приду и попрошу, чтобы ты взял меня в ученики. Буду в пояс тебе кланяться за учение и никогда ты не услышишь от Дандора Волка худого слова. Я умею помнить добро. Не то что некоторые люди с короткой памятью. – После чего спросил – А этот твой конь из того же камня, что и наконечник копья сделан?
