Александр Абердин - Сила ведлов

Александр Абердин

Сила ведлов

Глава 1

Говорящие камни Митяя

Митяй лежал на горячем песке, положив голову на чуть-чуть округлившийся, как ему казалось, животик жены, Таня уже забеременела, и смотрел в ярко-синее небо. Волны Каспийского моря мягко набегали на берег и с тихим шипением омывали его ноги почти до середины бёдер. И он, и Таня загорели за минувшее лето, почти до черна. Приближалась середина сентября. Наступило время возвращаться домой. Они провели на берегу моря почти три недели, так им здесь понравилась эта тихая безмятежность. Погода все эти дни стояла великолепная и они с утра и до вечера купались в чистой, тёплой воде. Для полного антуража не хватало только пальм на берегу, но их с успехом заменяли огромные сосны. Рядом с их лагерем впадала в море Кума, так что с пресной водой никаких трудностей они не испытывали. Спустившись к Каспию по широкому и полноводному Тереку, они проехали вдоль берега моря, переплывая на Шишиге через множество рек, до Кизлярского залива, переправились через Куму и встали лагерем на её правом берегу, чтобы провести здесь несколько дней, да, задержались, так им тут понравилось. Ну, а до этого они проехали и проплыли по многим рекам добрых две с половиной тысячи километров и везде Митяй осматривал галечники в поиске своих говорящих камней, но тщетно.

Зато он набрал целый ящик самых различных кристаллических минералов, подбирая парные, и всё это тоже были говорящие камни, вот только не его. Кому-то из ведлов они точно прилипнут к рукам и вспыхнут ярким светом, повинуясь внутренней энергии ведла или ведлы. Тут даже к бабке не нужно ходить, вот только Митяю с того не было никакого проку. Почти никакого. С азартом раскалывая глыбы и вороша киркой и ломом галечники, он, к своему удивлению, научился и без говорящих камней проникать в душу практически любого камня и даже наловчился разыскивать под слоем песка не только камни, но и самородные медь, серебро, золото, железо и некоторые другие металлы. Уже через полтора месяца у него выработался на них просто собачий нюх и рентгеновское зрение. Впрочем, нельзя сказать, чтобы он видел что-то в камне или под землёй. Скорее он представлял перед собой зрительный образ валуна, участка галечника или залежей песка и глины. А ещё Митяй научился определять такие места на каменной глыбе, одного, двух не самых сильных ударов болота по которым хватало, чтобы та раскололась именно так, как нужно ему, а не хочется камню. Этот приём он назвал раскрыванием камня и раскрывал любую глыбу на счёт раз.

Он нашел на раскрытых ладонях рек очень много хорошего и собрал более полутора тонн всяких минералогических редкостей, вот только своих говорящих камней так и не встретил. Зато научился творить самые настоящие чудеса даже без них и самое главное, научился заставлять камни ходить, беря небольшие обломки камней той же породы и постукивая ими друг о друга в определённом ритме. Научилась делать то же самое и Таня, только с помощью своих говорящих камней. Она превратила их в два каплевидных кабошона длиной шестнадцать сантиметров и шириной в одиннадцать, более густо окрашенные с узкой стороны и светлее в широкой части и носила один камень выше грудей, а второй ниже так, что они почти соприкасались узкими концами. Никаких цепочек ей для этого не требовалось. Говорящие камни прилипали к её коже намертво и только она одна могла их от себя отцепить. С аметистами на теле Таня бегала, прыгала, купалась в море и они даже не пошевелились на её сильном теле ни разу. Хотя кабошоны и имели в толщину по три сантиметра, это совершенно не мешало им заниматься любовью. Митяю нравилось целовать Танины говорящие камни, отчего ту, словно электрическим разрядом прошивало. Пожалуй, если бы он занимался любовью с Ольгой, то гораздо раньше смог бы постичь тайны говорящих камней и понять принцип их действия.

Говорящие камни не были простыми украшениями. Найдя своего ведла, они по сути стали чем-то вроде тех же внутренних органов человека – сердца, почек, печени и всех остальных, но имели совсем иную функцию. Они работали, как мощные трансформаторы биоэнергии человека. С их помощью Таня могла заставить электрическую лампочку вспыхнуть и гореть несколько часов подряд и заряжать аккумуляторы. Митяй, проделав кое-какие расчёты, прикинул её мощность и присвистнул от удивления, та составляла порядка десяти киловатт, но это было когда, больше двух месяцев назад. Правда, из-за этого Таня не превратилась в злодея по прозвищу Шаровая Молния из старого кинофильма или в электрического ската. Просто теперь она могла запитывать электричеством, черпая его извне, любые электрические машины, но это требовало большой концентрации. Поэтому Митяй предпочитал всё-таки эксплуатировать генератор и аккумулятор Шишиги для освещения, а не свою жену.

Куда больше его радовало, что в ней проснулся талант инженера-электронщика и электротехника. Он взял с собой в эту поездку Тошибу со всем своим электронным архивом, а потому Танино обучение, как и его собственное, продолжилось и продвигалось очень успешно. Впрочем, это были далеко не единственные её таланты и теперь она мечтала как можно скорее вернуться домой. Митяй тоже. Его, как и Таню, тянуло к самым разным мастерским, чтобы воплотить в жизнь некоторые свои задумки. Жаль только, что он так и не нашел своих говорящих камней. С ними бы он смог сделать намного больше, так как теперь прекрасно понимал, какая огромная Сила сокрыта в человеке и знал, как её направить в нужное русло, чтобы она превратилась в созидающую Силу. Нельзя сказать, что с помощью говорящих камней ведл может свернуть горы, изменить течение рек и осушить моря, для одного человека это была непосильная задача. Зато теперь Митяй точно знал, что Таня со своими говорящими камнями, да, ещё с Игнатом и его командой железного дела мастеров в два месяца не только построит небольшую электростанцию, но и наделает электролампочек, ведь вольфрам у них теперь был, хотя и в небольшом количестве, а там глядишь, у них и радио появится. Дело ведь не хитрое. Электричество, однако.

О своих говорящих камнях Митяй ничего не знал ровно до тех пор, пока они не добрались до Каспия. Когда же он впервые искупался в водах этого моря, началась сплошная чертовщина, чуть ли не сводящая его с ума. Ему стали сниться его говорящие камни и то, какую форма они обретут на его мозолистых ладонях. Более того, малость пораскинув мозгами, а природу своих говорящих камней Митяй определил сразу же, это были изумруды, он понял, с чем это связано. В Каспийское море впадали Волга и Урал, а их воды несли информацию об Уральских горах и их богатом содержимом. Поэтому, как только Митяй, он уже стал достаточно опытным ведлом, окунулся в воды этого моря, то сразу же интуитивно считал эту информацию. Более того, он даже знал, где они лежат в глыбе камня и дожидаются его, неподалёку от Екатеринбурга, на берегу небольшой реки, вытекающей из горного озера и впадающей в реку Чусовую. Признаться, когда он разобрался со всей этой информацией, то малость опешил, ведь до Урала с Северного Кавказа было пилить не одну неделю и отправляться в экспедицию за своими говорящими камнями на одной Шишиге опасно. Тут нужно ехать минимум на трёх машинах, чтобы одна везла на себе топливо для двух остальных и для себя. Желательно также взять с собой два мотоцикла, тогда он сможет проехать в труднодоступные места. Так что выехать в эту экспедицию Митяй мог только года через три, а потому постарался как можно быстрее погасить огонь, вспыхнувший в его груди.

Однако, внутри у него полыхало не слабо. Честно говоря, он был готов отправиться на Урал прямо сейчас, да, солярки не хватит и это его сразу же остановило, а когда он понял, что ему всё равно нужно вернуться в Дмитроград, то включил мозги и стал быстро остужать своё нетерпение. Если до минувшей ночи во время сна перед ним всплывали какие-то неясные, порой просто туманные образы, то сегодня он отчётливо и ясно не столько увидел, сколько понял, куда ему нужно ехать, где искать и как добыть свои говорящие камни, два огромных изумруда чуть ли не по полкило каждый. Увидел он и то, во что они превратятся, сбросив с себя скорлупу шестигранной, призматической оболочки – два правильных, эллиптических кабошона, размером на четверть меньше его ладони, испускающие во время работы яркие, зеленовато-золотистые лучи. Да, говорящие камни, когда ведл посылает в них инстинктивно или осознанно, целенаправленно, могут светиться ярким светом, но они же могут создавать ещё и довольно мощные силовые поля, а также испускать тонкий луч, словно рубиновый лазер. Вот такие они были, говорящие камни.

Хотя Митяю и хотелось как можно скорее добраться до своего сокровища, он всё же не хотел превращать экспедицию на Урал в сплошную авантюру. У него и так лежало в будке добрых семьсот килограмм говорящих камней и им только оставалось найти своих хозяев. О некоторых из этих камнях, сложенных попарно в замшевые мешочки и обмотанные сухой травой, чтобы не бились друг о друга, он знал уже достаточно многое, вплоть до того, кому они достанутся. Так два больших куска обсидиана винно-красного, багровеющего изнутри на солнце, цвета, точно выберут себе Игната, а два кристалла кварца-волосатика, как пить дать, будут принадлежать князю Денису, широкой душе и рубахе-парню. Женские говорящие камни были более загадочными и таинственными, а вот мужские, как правило, бесшабашными и открытыми. Все они ждали своих хозяев и как только это свершится, город молодых ведлов-мастеров Дмитроград точно засверкает яркими красками. Уезжая в свой медовый месяц, Митяй нисколько не сомневался в том, что алары и даргалары и без него будут жить в мире и дружбе. В этом его, в первую очередь, убеждало то, как они жили раньше, а им была свойственны самопожертвование и взаимовыручка в трудных ситуациях, иначе ни одно, ни другое племя точно не выжило бы.