Rein Oberst - Чужой для всех
— Хочу заметить, герр майор, белые вина не самая сильная сторона Бандоля, Предпочтительнее пить красный «Мурведр», но в вечернее время и не на жаре. С бокалом красного «Бандоля» можно медитировать часами, — бармен закатил глаза.
— Достаточно, сержант, — засмеялся Франц, поставив пустой бокал на поднос. — За две недели отдыха я на память выучил все твои вина. Ты свободен.
— Ты понял, Франц? — вновь вступил в разговор Клаус. — «Мурведр» красный надо пить, а ты «Кларет» белый.
— Ты о чем, Клаус?
— Хорошо устроился, говорю. Нация на пороге катастрофы, а тебе «Мурведр» подавай.
— Не брюзжи. Лучше говори, что придумал.
— А что тут придумаешь, Франц? До конца войны осталось десять месяцев. Антигитлеровская коалиция по боеспособным дивизиям в разы превосходит армию Германии. Как ты, знаешь, я не военный историк и пошагово не изучал операции 44–45 годов. Мне трудно судить о правильности стратегических и тактических ходов генералитета Вермахта. Карты Генштаба мы тоже не получим. Ты мне дай диверсию – подготовлю. Спецназ – поставлю с нуля. Но расставлять дивизии, тасовать их туда-сюда – это не мое. Одно знаю, Гитлер останется невредимым. Это фатально, Франц. На его жизнь покушались десятки раз, но он оставался цел. Низшие силы вцепились в него руками и зубами и берегли до конца войны. Иначе, как объяснишь такую живучесть.
Франц молчал и внимательно слушал друга.
— После покушения от 20 июля все генералы и офицеры, входящие к Гитлеру на прием, будут сдавать личное оружие и тщательно проверяться. Конечно, если тебя допустят к фюреру, я его одним пальцем убью, но дальше что? Что ты будешь делать дальше? Тебя схватят и расстреляют. А это не в наших интересах. Я еще хочу вернуться в свое время. У нас нет организации, чтобы совершить переворот. Нацистская система с убийством фюрера не распадется. Правление перейдет к более сильной фигуре в системе, например – Гиммлеру. Надо икать другой выход. Хочу заметить, что времени остается мало. Сегодня 10 июля. 15 августа начнется операция «Драгун» и юг Франции будет освобожден от нацистов. Отсюда бросок к западным границам Германии. Русские проведут десяток успешных операций и выйдут к Берлину. Англо-американские войска подожмут вас с северо-запада и… и коробочка захлопнется, Франц.
— Я тоже подумал об этом.
— Не перебивай, я размышляю.
— Неужели нет выхода, Клаус? Ты же профи! Придумай что-нибудь, — настаивал Франц. — Может промышленность надо перестроить. Рейхсминистр вооружений Шпеер постоянно трубит о создании «чудо-оружия».
— Не перебивай меня, — вновь повторил двойник, сидящий в правом полушарии. — Я рассуждаю вслух. Может идея придет в голову.
— Хорошо, хорошо, молчу. Думай, Иммануил Кант. Думай. Вас так зовут?
— Ошибаешься. Меня зовут Артур Шопенгауэр, — с усмешкой отреагировал Клаус. Кстати, этот философ-иррационалист как-то сказал: Судьба тасует карты, а мы ими играем. Так вот, спасибо тебе, ты навел меня на эту мысль. Мы должны выступить в роли судьбы. Мы должны тасовать карты. После чего мы посмотрим как господа Сталин, Черчилль и Рузвельт будут играть по нашим правилам. Вот что нужно сделать. Ты понял, насколько важна наша миссия?
— Понял, что ни черта не понял. Какими средствами мы будем влиять на эту великую троицу? Что мы противопоставим им? Как будем тасовать эти будущие события?
— Я сам пока не знаю. Просто рассуждаю вслух. Вот ты спросил о «чудо-оружии», — Клаус задумался на минуту. — Не было у нацистов никакого «чудо-оружия». Это была пропагандистская утка Геббельса. К концу войны ученые Рейха только определят главные направления развития военной техники будущего, так сказать, сделают эскизы вооружений и армий XX века, но не более того. У нацистов не будет времени на их разработки и внедрения в войска.
— Подожди, но идет же обстрел Англии крылатыми ракетами? — вновь вступил в разговор Франц. — Появились реактивные самолеты.
— Да, они появились. Крылатые ракеты ФАУ-1 – это новый вид оружия. Однако из-за своего несовершенства, они не станут оружием возмездия и не принесут Англии больших разрушений. Что касается турбореактивных самолетов, то нацистская промышленность выпустит их около двух тысяч. Но «Мессершмиты» Ме-262 и «Хейнкели» Не-162, не смогут противостоять армаде обычных самолетов противника. Кроме того, у вас будет острая нехватка топлива.
— Что еще, — Клаус задумался. Францу показалось, что его друг почесал пальцем затылок, отчего у него заныло в голове.
— К концу войны, — продолжил разговор двойник, — нацисты создадут промышленные установки для получения отравляющих веществ «табун» и «зарин». Но даже маньяк Гитлер их не применит. Он жутко боялся газа, наглотавшись его в Первую Мировую войну и хорошо понимал, что в случае его применения, вся Германия будет отравлена американцами. Янки к тому времени имели бомбы с боеголовками несущими отравляющие вещества.
Далее. Ядерное оружие. Возможно, оно было бы создано нацистами, но из-за нехватки урана осенью 42 года программа по созданию атомной бомбы была свернута.
В общем, дело швах, Франц. Фашистская Германия проиграет войну безоговорочно. Это очевидно. Никакие знания будущего ей не помогут. Это не 41-й год и даже не 43-й. Время упущено. Вот такой мой вывод, — Клаус сконфузился и замолчал. Молчал и Франц.
— А как же наша миссия, о которой ты говорил? — с болью в сердце отреагировал Франц.
Но Клаус не отзывался. В какой-то момент, раздался щелчок, как будто бы кто-то включил тумблер, и Клаус вновь заговорил: — Есть одна идея. Но! Она трудновыполнимая, — Клаус опять замолчал. Францу показалось, что его друг закурил сигарету и сделал большую затяжку. Хозяин мозга даже заерзал на шезлонге.
— Говори. Не томи! Хватит строить из себя умника.
— Можно потянуть время, вмешавшись в будущие события. Для этого надо изменить направления в развитии танкостроения. Основной упор сделать на массовый выпуск, уже проверенных в боях, средних танков Pz-IV, как Т-34 у русских. Установить на них длинноствольные 75-мм пушки, для борьбы с тяжелыми танками. По возможности оснастить активными приборами ночного видения. И на базе этих танков создать новые боеспособные мобильные танковые бригады, с хорошо организованной подвижной противовоздушной обороной. Конечно, «Тигры» и «Пантеры» выпускать, но только отработанные серии, типа Ausf G, касаемо «Пантеры», но в небольшом количестве, как ядро этих бригад. Основная задача – это выпуск максимально большего количества средних танков. Фронты остро нуждаются в моторизованной технике. Прекратить любые новые проекты. Это касается и для других видов вооружений. Кретинизм панцерваффе во второй половине войны просто уникален. От 46 тонн (вес «Пантеры)» и 57 тонн (вес «Тигра») перешли к выпуску «Королевских тигров» в 68 тонн, «Ягдтигров» в 74 тонны и далее первые образцы: «Лев» – 100 тонн, «Маус» – 188 тонн и приступили к проектированию «Крысы Гротте»…? Где взять столько металла, Франц? Идеи были абсурдны изначально.
— Ты прав. Министр вооружений Шпеер не мог не видеть этот бред. Видимо, такие проекты утверждались Гитлером. Быть великим во всем – стремление любого диктатора.
— Да, это так, но оставим пока диктаторов в покое. Нам надо сформировать бригады, обучить экипажи современному бою, провести боевое слаживание. Все должно проходить в большой секретности. На должность командующего этой тайной армии предлагаю генерала Вейдлинга. Его корпус понес сильные потери в ходе операции «Багратион» и отошел на переформирование. Мы его знаем. Он достойный кандидат.
— Еще бы, Клаус, — обрадовался Франц такому предложению. — Тем более, я собираюсь с ним встретиться.
— Тайная армия будет главным резервом ставки и главной козырной картой Вермахта в конце 1944 года. Мы ее применим не против русских армий, а против механизированных англо-американских бригад на Западном фронте. Время «Ч» назначу я.
Не ожидая твоего вопроса, отвечу, почему применим не против русских, которые нацелились на Берлин, а против американского контингента. Военный потенциал СССР, мощь Красной Амии, к этому времени превосходит Вермахт, поэтому тягаться с ними будет очень тяжело. Еще большее значение имеет боевой дух русских солдат. Этих качеств нет ни в одной армии мира.
Даже зная дату наступления русских, численность их группировок, направления основных ударов фронтов, наши генералы все рано проиграют битвы. Операция «Багратион», тому яркий пример. Будет только больше жертв с обеих сторон. Введение дополнительной армии не изменит стратегической ситуации на Восточном фронте. Берлин будет взят если не 2 мая, то, к примеру – 7 ноября. Слишком много страданий перенес этот народ от фашизма, слишком сильна воля их армий к победе. Победу у русских не отнять.
А вот надрать задницу пиндосам мы сумеем с помощью этой тайно сформированной и подготовленной танковой армии.
