Максим Шаттам - Обещания тьмы
Аннабель поднялась вслед за ним по ступеням. В трейлере находились Тайер, еще один детектив и судмедэксперт, который сидел на корточках, зажав в зубах фонарик.
Запах оказался не таким тошнотворным, как она ждала. Вероятно, из-за холода.
– Мы здесь уже три часа, но ничего не трогали, – сказал молодой инспектор. – Ваш напарник уже рассказал, как вы с ней познакомились.
– Зачем вы меня вызвали? – спросила Аннабель.
Молодой инспектор указал на стол рядом с входом.
Огромная кровавая буква «Х» на ее визитной карточке.
Которую она сама дала Шарлотте.
– Как вы нашли тело?
– Ее обнаружил знакомый. Он пришел к ней, увидел трупы собак и понял, что дело нечисто. Нашел труп и позвонил нам. Думаю, это ее постоянный клиент. Мы его допросим.
Аннабель прошла вглубь трейлера. Шарлотта лежала на кровати. Разрезанная пополам от пупка до подбородка.
От ее рта расходились длинные порезы, напоминавшие усы у кошки на детском рисунке. Глаза не были закрыты, и в них отражался тусклый свет. Матрас насквозь пропитался кровью, но мух не было.
Аннабель подошла ближе и вздрогнула, потрясенная чудовищной жестокостью, с которой было совершено убийство. Рядом с головой Шарлотты лежал окровавленный молоток.
– Осторожно, смотрите под ноги! – предупредил судмедэксперт.
В лужах крови блестели осколки костей. Это были раздробленные зубы. Штук двадцать. Рядом с телом лежал какой-то металлический инструмент.
– Это расширитель, – пояснил судмедэксперт. – Таким пользуются зубные врачи.
– Убийца засунул ей это в рот и выбил зубы молотком? – спросила Аннабель.
– Пока не знаю, – признался судмедэксперт. – Еще ей отрезали язык.
– Вы его нашли? – спросила она.
– Нет. Но это еще не все. Я сказал – язык… Вообще-то отсутствуют трахея, пищевод и желудок. Убийца вырезал их и забрал.
Аннабель в изумлении посмотрела на него:
– А пулевых отверстий нет?
– Пока трудно сказать, сами видите, как истерзано ее тело. Узнаю больше, когда осмотрю ее в морге.
– Как вы думаете, когда она умерла?
– Я измерил температуру, но, поскольку ее выпотрошили как индейку, эти данные нельзя считать точными. Думаю, ее убили вчера днем или вечером в субботу. Вряд ли я смогу назвать точное время, но она погибла в эти выходные.
– Мы опросили соседей, – вмешался молодой инспектор. – Рядом пять трейлеров, два пустуют. Никто ничего не видел и не слышал. Одна из соседок, кажется, проститутка. Еще есть торговец металлоломом и мексиканская пара – скорее всего, нелегалы. И все они были не слишком словоохотливы.
– Ясно, – вздохнул Тайер. – Знаешь, вряд ли она подцепила клиента-извращенца. То, как лежит твоя визитка… Похоже, это послание адресовано нам.
– Тебе не кажется, что она была знакома с тем, кто ее убил?
– Ты тоже обратила внимание на собак?
– Да. Они даже не были на привязи. Я помню, как они нас встретили…
– Нужно искать среди ее знакомых, – мрачно сказал Джек. – Не удивлюсь, если в прошлом он был пациентом психиатрической клиники.
– Эй, это наше расследование! – вскричал молодой полицейский.
– А это моя визитная карточка в луже крови. По-моему, все ясно.
– Это наша территория, вам тут делать нечего. И кстати, вы обязаны были предупредить местную полицию, когда приезжали ее допрашивать!
Пожилой коп вмешался, чтобы погасить накал страстей:
– Мы будем держать вас в курсе. Если начальство не против, можем работать вместе.
– Фредди, зачем они нам? – возмутился его напарник, но тот велел ему замолчать.
– Я пришлю вам по факсу отчеты, – сказал он. – А вот моя визитка, на случай, если у вас появится след. – И он окликнул судмедэксперта: – Эй, док, позовите помощника. Ее нужно отсюда забрать.
Аннабель смотрела в зеркало заднего вида, как удаляются полицейские машины. За рулем был Джек.
– Вернемся в участок, узнаем все, что есть на Шарлотту Бримквик, – сказала она.
– Меня что-то мучает жажда, – отозвался Джек. – Если ты не против, заедем по дороге в несколько баров.
– В несколько баров?
– Шарлотта была еще очень недурна собой, и вряд ли она путалась с местными типами. Это опасно: большинство из них наркоманы. Наверняка она нашла что-нибудь получше. Например, работала официанткой в баре.
– Может быть. Кроме того, в баре тоже можно подцепить клиента. Поехали.
– Но я не думаю, что ее убил дальнобойщик.
– Почему?
– Они, как правило, люди одинокие, друзей не заводят…
– И что?
Тайер вздохнул:
– Аннабель, неужели ты так ненаблюдательна?
– Но ты же не думаешь, что убийца – стоматолог? Кто угодно мог купить расширитель в Интернете!
– Ее не связали. Даже когда выбивали молотком зубы! А судя по тому, сколько там было крови, все это время она была жива! Я не знаю никого, кто стал бы такое терпеть, не сопротивляясь.
– Значит, ее держали, – поняла Аннабель. – Как минимум двое, может быть, трое.
– Поэтому и собак так быстро убили. Нужно искать несколько человек, сильных, с криминальным прошлым, возможно, клиентов психиатрических клиник!
– Джек, ты молодец!
– У меня есть кое-какие соображения о том, что с ней случилось, но если ты не против, я пока придержу эту теорию. Мне нужно еще кое-что проверить. Не хочу облажаться.
27
Брэди ехал в сторону Манхэттена и раздумывал, не заехать ли к Пьеру, узнать, как дела, побыть с другом. Но в то же время ему хотелось продолжить расследование дела Руби.
Он знал, куда пойдет, если подчинится этому зову. Однако ночное происшествие заставило его задуматься. Кем были эти люди на самом деле? Племя. Вампиры. Тот, кого ночью Брэди видел ночью в лесу, был похож на монстра. Его острые клыки выглядели как настоящие.
Этот парень сточил себе зубы. Взгляд его был таким страшным из-за линз, кожа – бледной из-за макияжа, а губы он выкрасил черной помадой…
Они выследили нас, черт побери! Эти психи были от нас в двух шагах, а я ничего не заметил…
Он вспомнил слова Руби: «Демоны существуют на самом деле, это настоящие исчадия ада. Они бродят по нашим улицам, я видела их».
Теперь Брэди был уверен, что она говорила о Племени. Эти психопаты ее и погубили. При мысли об этих извращенцах Брэди трясло от бешенства. Эта шайка садистов открыла в порноиндустрии золотую жилу, они наживались на чужом безумии.
Они угрожали моей жене!
Он заставит их за это заплатить.
Почему ты согласилась сниматься в их фильме, Руби? Почему? Да еще два раза…
Брэди решительно повернул на дорогу, ведущую в Кингстон. Ему казалось, что он бесконечно едет по кругу: он был тут днем, только ехал в обратную сторону. Дорога была свободна.
Напрасно они думают, что испугали меня! В следующий раз, когда увижу кого-то из них, я просто дам ему в рожу. Когда макияж размажется, а линзы вылетят из глаз, мы посмотрим, кто будет смеяться.
Если он хочет понять, что случилось с Руби и добраться до Племени, у него не так много вариантов. Сначала он поедет в Кингстон, хотя пока не ясно, что он там будет делать. Другой след, ведущий к Леонарду К., или Ленни, отрезан: Аннабель сказала, что теперь займется им вплотную.
Ленни был любовником Руби, он втащил ее в эту грязь. Но кем был тот насильник из видеоролика? Псих, достойный Племени! Ленни как-то связан с ними, ведь его имя было в титрах фильмов.
Впереди, за большим стальным мостом, показался Кингстон. Идеальный американский городок, с симпатичными домиками, подстриженными лужайками и садами, где летом полно цветов. Главная улица была обсажена дубами, ярко светились витрины магазинчиков. Гирлянды, украшенные елки, фигуры Санта-Клауса на балконах – приближалось Рождество. Брэди помнил названия двух улиц, на которых оштрафовали Руби.
Он купил карту города и долго изучал ее, пока не нашел их. Одна была рядом, а другая – на холме, возвышавшемся на востоке над рекой Гудзон.
На первой не было ничего интересного, кроме одного-единственного бара. Он огляделся в поисках места для машины – и понял, что он именно там, где надо. На узкой улице была запрещена даже временная стоянка.
Зачем Руби приезжала сюда? Чтобы перекусить?
– Почему я не распечатал ее фотографию?! – рассердился на себя Брэди. Бар был открыт, но без фотографии он ничего не узнает.
Он вернулся в центр города, чтобы найти компьютер с выходом в Интернет и принтер. Все это нашлось в магазине на Мейн-стрит.
На компьютере было включено ограничение доступа для детей, и на большинство нужных сайтов Брэди зайти не смог. Тем не менее ему удалось раздобыть фотографию Руби. Он напечатал ее, хотя снимок был плохого качества.
