Камешек в жерновах - Константин Георгиевич Калбанов
Сам я снова встал за наводчика на пушке. Шрапнель требует более вдумчивого подхода. К слову, уже через год боёв в первую мировую с её применением наметились определённые сложности ввиду выбывания из строя грамотных офицерских кадров. Это ведь не гранату забросить на определённое расстояние по конкретным ориентирам. Тут всё куда сложнее, заряд должен вовремя высыпать пули из стакана, чтобы накрыть нужный участок.
Наблюдая в бинокль за противником, я прикинул расстояние и скорость, с которой бежали в атаку самураи, обходившие левый фланг. Порядок. Теперь можно.
- Миномёт, серия двадцать мин. Огонь! - скомандовал я.
И тут же сам дёрнул шнур, посылая в противника шрапнель. Мы стреляли настолько быстро, насколько только могли. Вскоре над атакующими цепями стали вспухать барашки. А на оголившемся дне вздыматься фонтаны песка и мелкого камня. И если от пушки чудес ожидать не приходилось, то мины рвались настолько часто и густо, что атака японцев захлебнулась.
Самураи пытались подняться ещё пять раз, но неся значительные потери, залегали, ища спасения, вжимаясь в оголившееся морское дно. Однако и тут им не везло, потому что в дело вступала как шрапнель, так и мины с дистанционными взрывателями, немногим уступающие ей.
Появились и пограничники, которых я все эти дни пытался найти, но так и не сумел с ними пересечься. В смысле не встретились мы и сейчас. Только и того, что я знал об их присутствии, потому что к нашему обстрелу присоединились ещё два миномёта, а они были только у погранцов. И вот этот сдвоенный обстрел окончательно отбил у японцев охоту продолжать наступление и вынудил их откатиться. Мин оставалось кот наплакал и у нас, и у зелёных, но самураям-то откуда это знать. А тут ещё и вполне себе грамотная работа весомого калибра подвижной батареи.
Когда на землю опустились сумерки, понёсший серьёзные потери полк Третьякова продолжал уверенно стоять на своих позициях. А самураи, если верить как русским, так и японским источникам, окончательно выдохлись и вынуждены были подтягивать резервы, а главное - боеприпасы для своей артиллерии, показавшей себя в этом бою выше всяческих похвал.
- Выкуси, старуха! - не сдержавшись, выкрикнул я, окончательно осознав, что поле боя осталось за нами.
Глава 10
Безрадостная картина
- Ваше благородие, катер пришвартован, - доложил боцман.
- Принял, Андрей Степанович.
Впрочем, одним лишь докладом я не удовлетворился и сам глянул на натянутые канаты, прикреплённые к костылям, вбитым в камни. Беда «ноль второго» в его незначительной массе и отсутствии под ним земной тверди. Когда стрельба велась трёхдюймовыми миномётами, это не имело особого значения, там и калибр незначительный, и вес мины всего-то восемь фунтов. У стодвадцатимиллиметрового она весит в пять раз больше, и импульс уходит в опорную плиту, закачаешься. В смысле катер именно что качается.
Так что на максимальных шести верстах разброс будет неслабым. С другой стороны, меня это вполне устраивает. Главное, что все они упадут на территории порта с его инфраструктурой, складами, находящимися прямо на причале грузами и сходящей с бортов транспортов пехотой.
Как показывает практика обстрела японцами Порт-Артура, это вовсе не значит, что нам удастся нанести сколь-нибудь значимый урон. Но тут ведь важно не столько причинить вред, сколько посеять в рядах самураев неуверенность, а то и страх. Ну и, конечно же, отвлечение военных кораблей на обеспечение охраны, а силы у адмирала Того не бесконечные.
За прошедший месяц после боя у Цзиньчжоу я успел сбегать до Чемульпо и опять отметиться, прибрав два транспорта, шедшие с подкреплениями. Потом ещё один уже на подходе к Дальнему. Без понятия, сколько при этом погибло армейских, да и не старался вызнать. Так оно ведь куда проще, минус транспорт примерно такого-то тоннажа. Хотя и подозреваю, что число погибших с лёгкостью перемахнёт через отметку в тысячу человек. Может, и за две.
Самураи попытались вооружить все свои транспорты противоминным калибром, как его понимают на сегодняшний день. То есть револьверными пушками Гочкиса и пятиствольными митральезами Норденфельда. Вообще-то, скорострельные малокалиберки оказались вполне себе эффективным оружием против нашего «ноль второго». Иное дело, что мы им в руки даваться не желали и шли на всяческие ухищрения, чтобы жалить побольнее.
К тому же не последнее слово было сказано и Владивостокским отрядом крейсеров, которые за три боевых выхода успели наделать шороху, потопив три военных транспорта, несколько пароходов и шхун, а также захватив парочку иностранцев с контрабандой. Ор стоял до небес. Как результат, адмирал Того вынужден был отпочковать от объединённого флота эскадру Камимуры и посадить старого лиса на острове Цусима охотиться за русскими крейсерами.
Если коротко, то теперь японцы вынуждены собирать свои транспорты в конвои и проводить их под усиленной охраной лёгких сил. Прямо гордость распирает от ощущения собственной значимости. Правда, в итоге нам пришлось отказаться от атак, не камикадзе же я в самом-то деле, и переходить на мелкие пакости.
Я решил воспользоваться тем, что, встав на крыло, наш катер имел минимальную осадку. Настолько, что мы без труда проходили над минами даже в низкую воду. Против нас сработает только боновое заграждение, и японские моряки уже начали заниматься этим вопросом. Но пока их сил хватило только для Талиенванского залива. Мы же припёрлись в бухту Сикау. Тут можно нарваться только на минные постановки или патрули, но обе проблемы мы пока благополучно обходим.
Пока Талиенванский залив был доступен, мы проникали в него и хаотично разбрасывали морские мины, успев накидать тридцать две штуки. Улов не очень. Пока подорвался только один из транспортов, капитан которого сумел дотянуть до мелководья. Однако это, опять же, заставляет противника нервничать, тратить силы и ресурсы на траление и пользоваться достаточно узким коридором.
Сейчас в залив просто так не попасть, и охраны столько, что не протолкнуться, поэтому я решил сменить тактику, устроив бомбардировку порта. Оно и самураям настроение подпорчу, и полевые испытания миномёта проведу.
Правда, скорее уж для себя самого, чем для командования, зарубившего идею на корню. И это несмотря на предоставленные мною материалы полевых испытаний, доказывающих эффективность новинки. Как и на тот факт, что три трёхдюймовых миномёта остановили обходной манёвр целого полка.
Третьим аргументом против миномётов явилась низкая точность, сопоставимая с гладкоствольными пушками и гаубицами прошлого века, что никоим
