Смотрящий - Алексей Викторович Вязовский
Секретарша растерялась:
— Сергей Дмитриевич, но у нас нет чековых книжек. Вы мне только наличку дали!
— Доллары берете? — деловито поинтересовался я. — А то видите, мы лапотные, без чековых книжек, с баксами пришли.
— Конечно, берем! — обрадовался Максим. — На кого будет контракт?
Пока мы оформляли покупку, я сделал тестовый звонок, после чего уточнил покрытие. Узнал, собственно, именно то, о чем и так догадывался. У Московской сотовой было уже больше двадцати базовых станций в столице — внутри Садового связь уверенная, чуть дальше так себе, у МКАДА мобила превращалась в тыкву. Никакого международного роуминга не существует в принципе. Впрочем, меня это не пугало — мобильная связь будет активно развиваться, компании все 90-е будут обставлять Первопрестольную своими вышками.
Выходя из офиса с нашим новым приобретением, я повернулся к Насте:
— Ну что, Рыжик, готова к новой эре? Теперь ты сможешь доставать меня в любое время дня и ночи!
— Ой, Сергей Дмитриевич, — улыбнулась девушка, кокетливо поправила прическу, — Как будто я и так этого не делала.
— Обучишься пользоваться этим гробом, — я встряхнул кирпич Мобиры в руках. — И научишь всех девчонок в секретариате. В первую очередь — забивать важные номера в записную книжку мобилы и следить за уровнем зарядки.
— Зачем?
— Потому, что это не последний сотовый у нас в компании. Вот зуб даю, скоро прогресс нам подарит совсем небольшие трубки.
Заведя тачку, я набрал номер Баранова и приложил трубку к уху. Прямо чую, как сейчас у меня в мозгу возникла маленькая опухоль. Ну и хер с ней — живи быстро и умри молодым.
— Владимир Алексеевич! — сказал я, используя несложный отмаз для товарища майора, который должен был слушать этот разговор. — Есть важная информация оперативного характера.
— Там же, — ответил Баранов и положил трубку. Надо же, работает чудо буржуйской техники, а я стал беднее на целый доллар.
Уже через час с небольшим я стоял у пруда, а утки, которые теперь узнавали меня в лицо, бросились навстречу с радостным кряканьем. Интересно, бывает ли такое, что они не хотят жрать? Или они так же ненасытны, как и тот, с кем я здесь встречаюсь?
— Твои люди вышли на свободу, — услышал я голос Баранова. — Но такого я больше провернуть не смогу, имей в виду. У меня в отделе дураков немного. И да, Хлыст! По двум племянникам тагировским ты мне виновного представь. На блюдечке, с голубой каемочкой. Вы, бандиты, можете хоть до последнего человека друга друга перебить! Мне на это насрать. Но показатели моему отделу портить не смей. Иначе я на твоих людях буду раскрываемость повышать.
— Я слышал, что в лесу машину сгоревшую нашли, — бросил я пробный шар. — И в ней стволы.
— Это в Зеленограде было, — непонимающе посмотрел на меня Баранов. — Это здесь при чем?
— Они это, — уверенно сказал я. — Найдите их фото, а я найду тех, кто их опознает. Готовьте, товарищ подполковник, небольшой банкет. Вы только что срубили жирную палку — в Главке будут довольны.
Глава 10
Небольшой ресторан на окраине Москвы не впечатлял ни размерами, ни меню, ни даже ценами. У него были плюсы — банкетный зал, лес вокруг и возможность послать всех остальных в тот самый лес, не привлекая излишнего внимания. Закрыто на спецобслуживание. Такое постсоветским людям было знакомо, и они уезжали восвояси. Впрочем, советские монстры общепита понемногу хирели, потому как деньги у населения стремительно заканчивались. Народ надирался дома на кухне, а кабаки понемногу начинали превращаться в притоны, где гуляла братва.
Лакоба с Вахтангом, Архип и Босой из шадринских, Северянин и еще четверо воров пожиже сидели за длинным столом, степенно беседуя на отвлеченные темы. Я скромно занял угол, не боясь приметы, и полировал словесные заготовки, планируя какую-нибудь из них да использовать. Вечер обещал быть томным, потому что Циркуль опаздывал. Невероятная наглость и неуважение по отношению к людям, стоящим неизмеримо выше, чем он в воровской иерархии. Я скромно водил вилкой по тарелке, превращая картофельное пюре в шедевр абстракционизма, и думал: сто долларов дать пацанам, которые подкинули ежа под колесо девятки Циркуля, или ограничиться полтосом. Наверное, все-таки полтос. Неча баловать братву, а то много думать о себе будут, расслабятся. Хотя нет, пятнадцать минут прошло… наверное, дам сто. Зачетно сработали.
Циркуль зашел, когда отвлеченные темы уже закончились, и народ понемногу начал закипать. Такое опоздание считалось беспримерной наглостью. Все взгляды обратились на него. Давненько я не видел людей, которым так хорошо подходило погоняло. Длинный, нескладный и весь какой-то дерганый. Но первое впечатление было обманчивым. Циркуль, по слухам, очень неглуп, обладал хорошими организаторскими способностями, а свою братву держал железной рукой. Только вот высокомерен он был страшно. Вот лично мной он брезговал, считая выскочкой. А потому, работая по соседству, даже не соизволил встретиться. А ведь я пытался поначалу…
— Ты, Циркуль, попутал конкретно, — первым высказался Северянин. — Мы что, фофан дешевый, тебя ждать должны?
— Под колесо ежа кинули, — хмуро ответил Циркуль и бросил на меня ненавидящий взгляд. Как я и думал, он весьма неглуп.
Я покачал головой, делая вид, что не верю.
— Кого это здесь волнует? — вступил в разговор Лакоба. — Ты свои проблемы сам решай. Кстати, о проблемах. Тут тебе Хлыст предъявить хочет. Мол, ты теперь проблемы через ментов решаешь… Замусорился.
— Самого Хлыста спросите, — отбился Циркуль. — Как это его братва на следующий день вышла. Со стволами повязали всех. Вот кто замусорился по полной!
— Кстати, Хлыст, — Лакоба повернулся ко мне. — Люди интересуются. Ты в каких отношениях с легавыми местными?
— В деловых, — честно ответил я. К этому вопросу я готовился особенно тщательно. Уж очень он скользкий. — Я, когда шлюху в бане пользую, плачу. И от этого сам шлюхой не стал. Вот и ментам я тоже плачу, и ничего плохого в этом не вижу. Они тоже за деньги услуги оказывают.
Воры заржали. Сравнение всем понравилось. А я продолжил.
— Теперь ответь ты, Циркуль. Как так получилось, что ты меня на стрелку позвал, а вместо тебя мусора с автоматами приехали?
— А ты кто такой, чтобы с меня спрашивать, Хлыст? — вскинулся Циркуль.
