Тафгай. Том 8 - Владислав Викторович Порошин
Поэтому в четверг днём из-за ночных звонков в Чикаго Лизе моя бедная голова раскалывалась на части. Я сидел в гостинице «Юность» и, обложившись бумагами, переписывал на чистовую тезисы для выступления перед товарищами из ЦК. Моя боевая подруга нашла несколько вариантов аренды жилья для всей команды, но всё упиралось в один из пунктов контракта, который я не предусмотрел. НХЛ оплачивал аренду хоккейной арены в день матча, а о тренировочном катке мы должны были позаботиться сами.
— Как не крути, а лучше Принстона места в мире нет, — пробурчал я себе под нос, выписывая на чистом листе пункт номер три, первыми два являлись название и состав ледовой дружины. — Двенадцать прекрасных домиков на берегу озера Карнеги, отличное место для утренних пробежек. А тренировочный каток — это университетская арена имени Хоби Бейкера на 2 тысячи человек. Замечательно! — Пропел я по слогам и, оторвавшись от письменного стола, сделал несколько спортивных упражнений, чтобы размять затёкшую спину.
— Две тысячи человек, — продолжал напевать я, приняв позу для отжиманий от пола. — Пару каких-нибудь весёлых акций по 3 доллара за вход и аренду мы отработаем не напрягаясь.
Я сделал двадцать резких жимов и, вспомнив, как недавно поплатился за самонадеянность, пробормотал:
— Только бы не назначали начальником команды какого-нибудь козла, который всю малину обосрёт.
И на этих словах, кто-то тревожно постучал в дверь моего номера. «Неужели это он — козёл?» — подумал я, направляясь в мини-прихожую. К счастью на пороге оказался Валерий Харламов со своей невестой Мариной. Форма одежды моих друзей говорила о том, что они собрались или в театр, или на концерт.
— Диссертацию что ли пишешь? — Усмехнулся Валера, кивнув на разбросанную по помещению бумагу.
— Хуже, — отмахнулся я. — Сочиняю майские тезисы для товарища Брежнева и других членов советского руководства. Голова сейчас взорвётся.
— Тогда у тебя ровно десять минут, — засмеялся Харламов. — Есть лишний билетик на Высоцкого. Он сегодня в НИИ имени Герсеванова выступает. И тогда сразу прояснится в голове.
— Высоцкий? — Заколебался я. — Если только одним глазком посмотреть. Проходите, я быстро.
После чего я впустил влюблённую пару к себе в номер, а сам, взяв костюм и рубашку, заперся в санузле. «Что ещё могут спросить завтра? — подумал я, переодеваясь. — Кто тренер? Так эта кандидатура появится, лишь когда будут подписаны всё бумаги окончательно. Сейчас просто нет смысла кого-то баламутить».
— А почему для базирования ты выбрал Принстон? — Послышался голос Валерия Харламова из-за двери.
— Потому что 60 километров до Нью-Йорка и 70 до Филадельфии. Мы на часть матчей сможем добираться на автобусе. Это менее затратно, чем самолётом, да и комфортней. Ведь после перелётов ноги часов шесть не слушаются. Кстати, в Бостон и в Питтсбург так же можно ездить автобусом.
— А дома там какие?
— Двухэтажные с мансардой. Дом будем делить на две семьи. На первых порах так веселее и проще вести хозяйство. Дальше посмотрим — кто не уживётся, расселим. Сезон-то большой.
— А кто у нас будет начальником команды? — Снова спросил Валера.
— Надеюсь, завтра познакомят, — буркнул я, выйдя из ванной комнаты. — Всё, я готов.
* * *
В харламовской «Волге» с именным номером «00–17», на которой мы поехали на Рязанский проспект, где находился нужный нам НИИ, разговор опять коснулся будущей команды.
— С первой пятёркой всё ясно, — произнёс Валерий, нажимая педаль газа. — А во второй пятёрке будут играть одни чехи, Фарда, Кохта, Недомански, Махач и Поспишил, так получается?
— Если вторую ударную пятёрку набрать из наших лучших игроков, то во что тогда превратится чемпионат СССР? — Уже не в первый раз ответил я на каверзный вопрос. — Вот представь первенство высшей лиги без Якушева, Петрова и Мальцева, а ещё пары защитников — Ляпкина и Паладьева. Да меня старшие тренеры всех клубов страны на маленькие кусочки разорвут.
— А правда, что на вас уже Анатолий Тарасов с клюшкой кидался? — Спросила скромная и молчаливая Марина.
— Чуть голову не пробил, — хохотнул я.
— Да, это тебе ещё повезло, — захохотал Харламов. — Ладно, сыграемся как-нибудь с чехами. Франтишек Поспишил вообще мировой парень. Но у меня есть вопросы по третьей пятёрке — братья Солодухины и Коля Свистухин, а в защите пара — Александр Палыч Рагулин и Виктор Хатулёв из рижского «Динамо». Лично я, кто такой Хатулёв, извини, не знаю. А наш Палыч — весь больной, у него колени и спина не держат.
— Палыча подлечим, для третьей пары защитников он вполне сгодится. Есть у меня хороший врач на примете, — ответил я, сразу же подумав про шамана Волкова. — Хатулёв же большой и сильный парень с огромным хоккейным потенциалом. Ему только мозги нужно будет на место поставить, чтобы не бухал. Об этом я тоже позабочусь.
— От пьянки что ли вылечишь? — Валерий прыснул от смеха.
— Перевоспитаю, — пробурчал я. — Меня сейчас больше молодёжная тройка из Горького волнует, Ковин, Доброхотов и Скворцов.
— По этим парням как раз нет вопросов, — сказал Харламов. — Они за год в НХЛ так заматереют, что Горький и сборная получат отличных мастеров.
— Верно, — кивнул я. — Только старший тренер «Торпедо» Игорь Борисович Чистовский меня вчера на коленях умолял не трогать пацанов. Говорил, что без них команда из «Вышки» вылетит. И я сейчас даже не знаю, что делать. Горьковское «Торпедо» для меня не чужой клуб.
— Неужели их некем заменить? — Всплеснула руками Марина. — Из другой команды возьмите молодёжь.
— Да легко, — засмеялся Валера. — Давай из «Динамо» молодёжную тройку заберём — Капустина, Жлуктова и Балдериса.
— Не смешно, — пробурчал я. — Во-первых, Бобров меня проклянёт. А во-вторых, эти парни уже одни из лидеров сборной
