Тафгай. Том 8 - Владислав Викторович Порошин
* * *
«Сюрреализм, — подумал я, выбегая под звуки футбольного марша на поле с лысым газоном. — Ещё несколько дней назад играл в Чикаго для 18-ти тысячной толпы в финале Кубка Стэнли, а сейчас буду гонять мяч против какого-то уездного „Динамо“ для трёхсот человек на единственной деревянной трибуне. Прямо какое-то зазеркалье, блеск и нищета».
— Тимоня, — обратился ко мне капитан команды шахты «Широковская», невысокий мужик лет 30-ти, к которому все уважительно обращались Дмитрич. — Ты парень здоровый, поэтому мы тебе будем в штрафную площадь грузить с флангов, а ты уже постарайся хотя бы штуку головой затолкать. И в центре поля, когда вратарь выносит мяч, так же активней борись на втором этаже. Ну, и пожалуй всё, не робей, здесь тебе не Высшая лига.
— И не киевское «Динамо», — буркнул я себе под нос, искоса глянув на будущего соперника.
У команды в белых футболках с буквой «Д» на левой груди и в голубых трусах, к моему облегчению, не было ни одного парня моих габаритов. Самый высокий защитник бело-голубых был максимум метр восемьдесят пять. «Значит сейчас будет весело», — усмехнулся я, когда главный судья дал стартовый свисток и динамовцы разыграли мяч с центра поля. И я по хоккейной привычке рванул сначала прессинговать одного, затем другого, а после, не рассчитав качества сцепления бутсы с футбольным газоном, рухнул прямо в пыль под гогот немногочисленных зрителей.
— Сила есть, ума не надо, — услышал я за спиной, как выразился по поводу меня капитан команды Дмитрич, который расположился в центре полузащиты.
«Посмотрел бы я на вас, если бы мы тут все стояли на коньках», — начиная заводиться, подумал я и, вскочив, посеменил в сторону своей штрафной площади, ведь местное «Динамо» уже переместило игру к нашим воротам.
Вообще, первые пятнадцать минут я отбегал вхолостую, коснувшись мяча на доли секунды всего три раза. «Идиотская игра, бей-беги, толи дело хоккей, бегаешь в разы меньше, зато играешь в разы больше», — думал я, пытаясь хоть как-то помочь свой команде зацепиться за мяч и организовать первую вылазку к чужим воротам. Местные динамовцы неожиданно оказались соперником более умелым и организованным, чем мои временные одноклубники. Они чаще и точнее передавали мяч друг другу и уже дважды били по воротам с опасных позиций.
Но когда соперник физически подсел, показала зубы и моя шахтёрская команда. Дмитрич из центра поля сделал длинную точную передачу на левый фланг, где мяч с третьей попытки укротил наш крайний полузащитник, и с криком: «Тимоня, держи!», сделал пас на меня. Естественно кроме моей мощной фигуры на мяч рванули сразу двое динамовцев. Однако почувствовав себя в знакомой стихии, я без труда этих игроков в бело-голубой форме буквально опрокинул, распихав широкими плечами, и первым вцепился в мяч, прижав его стопой к земле.
— Давааай! — Заорали на трибунах, воочию увидев, что такое настоящий мужской контактный футбол.
Я же, пропихнув футбольный снаряд вперёд к воротам соперника, попёр в чужую штрафную словно танк. Один из защитников «Динамо» тут же попытался с боку этот мяч отнять, но, воткнувшись в мой корпус, отлетел метра на три, растянувшись на плохо проросшей травке.
— Пасуй! Пасуй, дубина! — Потребовал, выскочивший справа от меня, капитан Дмитрич.
«Я тебе сейчас покажу свою дубину!» — зло прошипел я себе под нос и, сделав богатырский замах, шарахнул по мячу. Однако ожидаемого эффекта мой удар не произвёл.
— Б…! — Выругался я, когда мяч, подпрыгнув на кочке, срезался и полетел метров на двадцать мимо ворот соперника, после чего выкатился за лицевую линию.
— Мазила, — пробурчал Дмитрич и лёгкой трусцой побежал к центру поля, чтобы там встретить новую атаку соперника.
Кончено, можно было бы после этих обидных эпитетов, дубина и мазила, психануть, и оставшееся время первого тайма просто повалять дурака, но лично я отступать не привык, тем более когда заключил деловое соглашение. «Я в отличие от некоторых политических проституток, слова на ветер не бросаю», — подумал я и с удвоенной энергией бросился в борьбу за мяч, которая пока получалась у меня гораздо лучше, чем созидательный и красивый футбол.
Возможно поэтому к сороковой минуте матча на механическом табло всё ещё висели нули. Толку от меня в атаке не было, зато в отборе я так приноровился, что динамовские футболисты стали побаиваться вести игру через центр. А на 42-ой минуте наша шахтёрская команда получила право на подачу углового. Дмитрич, который пробивал все стандарты, пошёл на угол поля.
— Шайбу! Шайбу! — Вдруг вспомнили хоккейную кричалку малочисленный футбольные болельщики.
И я буквально кожей почувствовал, что этот розыгрыш — мой шанс, поэтому не обращая внимания на персональную опеку, встал на одиннадцатиметровую отметку и поднял руку вверх, дескать — навешивай сюда. Дмитрич дождался свистка главного судьи, разбежался и навесил точнёхонько на мою буйную головушку, ведь она возвышалась над всеми. И я, что было силы, выпрыгнул и махнул башкой по мячу. Но это вышло так коряво, что мячик сначала ударился в землю, затем подскочил и угодил в грудь защитника «Динамо», который замешкался и не смог его вовремя вынести из штрафной.
Но это уже были его проблемы, ведь я, словно раненый медведь, попёр на добивания не замечая как два футболиста в бело-голубой форме пытаются руками свалить меня на газон. Судья на доли секунды растерялся, вроде нарушение есть, а вроде его и нет. И за то время я добрался до мяча и шибанул по нему пыром, то есть носком бутсы. Голкипер «Динамо» лишь обречённо всплеснул руками, когда кожаный снаряд стремительно вонзился в сетку футбольных ворот.
— Гол! — Выкрикнули болельщики и раздались жиденькие аплодисменты.
— Годик тебя потренировать и толк будет, — поздравил меня с успехом капитан команды Дмитрич.
— Извини, что я не Рональдо, — пробурчал я.
— Кто?
— То есть я хотел сказать не Марадона, то есть не Пеле. — Отмахнулся я. — В общем, внимательней в обороне. Сейчас ваше «Динамо» в атаку полезет.
* * *
После финального свистка, как и предупреждал меня тренер шахтёрской команды Михалыч, к
