Княжич Соколов - Роман Саваровский
— Да сразу и перешел, — пожал я плечами, — ее убийцы то одеты были как дружинники лицея. Эта дурочка все не так поняла, начала орать что я пришел ее убить, вопить о помощи на весь центр... — вздохнул я, — ну мне и пришлось ее вырубить.
— Ты посмел ударить цесаревну?! — опять начала концентрироваться не на том Зверева.
И зачем вообще людям эмоции, если они не умеют ими пользоваться?
— Нет конечно, — закатил я глаза, — выкачал воздух из ее легких. Кричать перестала, правда сознание потеряла, но это тоже был плюс, на ее вопли ко мне начали сбегаться студенты с тренировочного поля.
— И куда ты ее дел? — из последних сил сохраняя самообладание, задала Анна Зверева вопрос, с которого, по-хорошему, и должна была начинать наш разговор еще у тюрьмы.
— Да вон там лежит, — указал я рукой на темный уголок сквера в пяти метрах впереди.
— ЧЕГО?! — сорвалась Анна Зверева с места, перескочила золотую скамейку и замерла с раскрытым ртом перед полянкой, надежно укрытой от фонарей освещения раскидистым старым дубом.
Я подошел следом и своими глазами убедился, что рыжеволосая веснушчатая девушка с аристократически белой кожей и не в совсем аристократической позе мерно сопит лежа на траве.
— Ты бросил цесаревну под дерево... — находясь в ступоре тихо констатировала Анна Зверева.
Вслух это конечно звучит так себе, но, по факту, после анализа местности, «Око» определило именно это место наиболее укромным.
— ТЫ ВЗЯЛ И БРОСИЛ ЦЕСАРЕВНУ ПОД ДЕРЕВО КАК ДВОРНЯГУ?! — справившись с шоком повернулась ко мне разъяренная телохранительница.
— Да как ты смеешь! — искренне возмутился я, — я подложил ей под голову пиджак!
— Соколов... — прошипела Анна Зверева и схватила меня за грудки, — ты о чем думал? А если бы она проснулась?!
— Исключено, — заявил я, — я ограничил приток кислорода к ее мозгу.
— Твою мать... — уже устав злиться буркнула Анна Зверева и отпрянула на шаг, окинув Елецкую сочувствующим взглядом, — и ты оставил ее без присмотра?
— Алекс приглядывал, — возразил я.
— Какой еще, нахер, Алекс?!
— Мой друг, потом вас познакомлю, — отмахнулся я и одним ловким движением забросил цесаревну себе на плечо, — ты лучше скажи, предпочитаешь в здании или на улице?
— Соколов...
— Ты права, конечно, здание, — задумчиво огляделся я по сторонам, — вон на крыше медицинского блока, — указал я на единственное здание, которое еще не успел прочесать враг, — и обзор хороший, и морг рядом.
— Там нет морга...
— А зря, — посетовал я, — изначально я хотел принять бой в той тюрьме, но наш безопасный коридор уже перекрыли, придется выбирать из того, что есть здесь.
— Сколько их? — сухо уточнила Анна Зверева.
— Пятнадцать, — ответил я, — все одаренные не ниже четвертого ранга, точнее сказать не могу.
— Слишком много для открытой местности, — покачала головой Анна Зверева, — если цесаревну убьют, разбираться пытались ли мы ее спасти или нет никто не будет.
— Узнаю старую добрую Анну Звереву, — улыбнулся я, — ну так, какие варианты? Опыта по защите у тебя явно больше.
— Защите, — хмыкнула девушка, — я огневик, а ты ветряк. На двоих у нас ноль целых ноль десятых техник, способных эффективно закрыть беззащитное тело цесаревны от атак.
— Потому я и хотел забаррикадироваться в тюрьме, — напомнил я, — но где еще здесь найти здание с такими же укрепленными магическими стенами, чтобы не схлопнулись под градом атак?
— Здания нет... — задумчиво пробубнила себе под нос Зверева осматриваясь вокруг, — но есть кое-что другое!
С этими словами девушка резко взяла влево и побежала к центру сквера, где располагалась одна единственная постройка.
И хоть она и была красного цвета как тюрьма, но под магическим огнем обычному гостевому дому из кирпича, в котором меня утром допрашивал Алексей Алексеевич Кропоткин не устоять и минуты.
Но кольцо оцепления стягивалось со всех сторон и выбора у нас особо не было. Перехватив рыжеволосую высокородную поклажу поудобнее, я двинул следом.
Анна Зверева первая влетела внутрь гостевого дома, выбив дверь прямым ударом ноги, и на миг замерла от увиденной картины.
— А, совсем забыл сказать, — зарывшись носом в мягкие и пахнущие луговыми цветами волосы цесаревны буркнул я, — Алексея Кропоткина и всех его людей убили стоило мне получить ключ-карту и выйти на прогулку.
— И их хотели на тебя повесить, — фыркнула Анна Зверева, закрыв нос от вони десятков разлагающихся в запертом здании тел, — каждому свернули шею атрибутом ветра, изучали твой почерк. Вот именно поэтому и не стоило соваться в этот проклятый лицей!
— И пропускать такое веселье? — возразил я и скептически посмотрел на длинную лестницу ведущую в подвал, перед которой остановилась Анна Зверева, — уверена, что подойдет?
— Вполне, — ответила Зверева, — там внизу раньше была пыточная, ее стены выдержат и ядерный удар. Но есть проблема посерьезнее, Артем. Ты ведь понимаешь, что как бы ни закончился бой, нас все равно найдут в доме с кучей дворянских трупов и цесаревной, которая укажет на тебя как на похитителя своим милым пальчиком, стоит ей проснуться?
Чего вполне хватит на десяток смертных казней. Скверно.
А отец слов на ветер не бросает.
Сказал меня ждет смертельная опасность без страховки и пути назад.
Вот пожалуйста, получите распишитесь.
Страшно ли мне?
Не особо.
Скорее весело... действительно весело.
Впервые за пять лет в этом мире мой шанс на победу не является стопроцентным и из-за этого я... чувствую себя живым.
Тело подрагивает, кровь бурлит по венам, эфир разрывает мозг бешеным потоком и чувство предвкушения битвы пьянит разум.
Тот Рюрикович, который стоит за всем этим действительно неплох. Такому и сотня тхагов в подметки не годятся. Но если умник решил, что этого достаточно чтобы одолеть Ловца, то он ошибается.
Наша игра только началась.
— С Елецкой и штурмовым отрядом я сам разберусь, — после короткой паузы ответил я, — на тебе пятерка одаренных на севере.
— Ты спятил если решил, что я позволю тебе подохнуть в одиночку, — возразила Анна Зверева.
— А что, если я скажу, что среди той пятерки есть Глеб Одоевский? — добавил я и лицо Зверевой мигом изменилось.
