Последний министр. Книга 3 (СИ) - Гуров Валерий Александрович

— Опускаем оружие. Или вас будут собирать по кусочкам, господа, — процедил Александр Дмитриевич, вдавливая пальцем в чеку.

Глава 13

«Я хочу жить полной жизнью, не считая оставшиеся у меня минуты».

К/ф «Время».

События происходят там же, раннее утро.

Часики тикали.

Секундная стрелка послушно огибала циферблат.

Как нельзя кстати, очередной напряженный предреволюционный день вступал в свои полноценные права. И обстановка для встречи этого нового дня сложилась как нельзя подобающая. Соответствующая.

Если говорить ещё конкретнее — обстановочка на въезде в Царское село складывалась напряженная и на грани нервного срыва. В такой ситуации зачастую утрачивается любая внятная логика и вместо этого включаются природные инстинкты.

Что тут ещё сказать...

Рассвет застал две противоборствующие стороны первыми лучами утреннего солнца. Солнце отчаянно слепило глаза, лучи игриво блестели по снегу, побликивая и преломляясь. Это определено ухудшало видимость и раздражало, но есть как есть.

Каждая из сторон заняла выжидательную позицию перед тем, как небольшой пятачок на въезде в Царское село окажется утоплен в крови. В том, что кровь прольётся, в больших количествах, обильно и при этом по обе стороны баррикад, у Александра Дмитриевича не было совершенно никаких сомнений.

Почему?

Ну хотя бы потому, что министерские охранники во главе с Федей стреляли очень хорошо, как заправские мастера своего дела. Все до одного. И это стоило признать. Конечно, в рублёвую монету, да ещё и со ста шагов им было не попасть, если только на полном везении. Однако и голова бойцов из дворцовой полиции размером серьезно отличалась от той же монеты. В такую, скажем прямо, «мишень» не промазать со ста шагов, даже если очень постараешься и немного смажешь свой выстрел. Тем более, что сейчас между министерскими охранниками и царскими телохранителями было от силы шагов двадцать или двадцать пять по прямой.

Как то так...

Правда, стоило признать, что элитные телохранители Государя Императора тоже отнюдь не были мальчиками для битья. И стреляли они ничуть не хуже любого министерского. А положа руку на сердце, Протопопов понимал, что как раз эти ребята из дворцовой полиции, будь у них поставлена такая задача от своего начальника, могут и в монету попасть...

Со ста шагов — вообще запросто.

Что уж говорить о двадцати или двадцати пяти шагах?

Казалось бы, понятно на чей стороне окажется итоговое преимущество, если перестрелка таки возымеет место быть.

Так то оно так, но существовало одно НО. И вот это самое «но» как раз таки путало все карты противоборствующим сторонам. Протопопов, за короткое время оценив ситуацию тактически, тут же понял, что действо разворачивалось на открытом пространстве. Соответственно, вокруг царских телохранителей не было ни подходящих заграждений, ни какого либо рода укрытий и каждый из них располагался перед противником, как на ладони на прямой линии огня.

Начнётся стрельба — не спрячешься и шансы уцелеть крайне низкие.

Того же самого нельзя было сказать про министерских телохранителей во главе с Федей, которые как раз таки прятались не просто за ограждением, а внутри хорошо так бронированного автомобиля. Сам бронеавтомобиль конструировал далеко не глупый человек, который одной из своих задач при проектировке ставил возможность относительно безопасного ведения огня с борта авто. И броня во многом защищала даже от самых лучших и метких стрелков.

Вот это самое озвученное НО по сути нивелировало внушительное численное большинство царских телохранителей над телохранителями министерскими. Ну а заодно перевешивало невидимую чашу весов огневого преимущества в пользу последних.

Однако там, где есть всякого рода «но» всегда присутствуют и другие «нюансы», тоже самые разнообразные. Так сам Александр Дмитриевич отнюдь не был защищён толстой броней автомобиля и перед дулами ружей противника (все же не поворачивался язык называть влагами дворцовую полицию) располагался будто мишень в тире. Добавь сюда ещё и то, что сейчас сразу несколько опытных царских стрелков направили на Протопопова свои ружья и тогда вовсе становилось понятно, что расстрелять министра внутренних дел было делом нескольких секунд.

Первая секунда на то чтобы нажать крючок спускового механизма.

И ещё одна секунда на то, чтобы выстрел сразил Александра Дмитриевича наповал (это если мерить с тем, как тело упадёт наземь — пуля то понятно, что прилетит гораздо быстрее).

Вот только незадача заключалась в ещё одном «нюансе», который собственно подвешивал и ставил на паузу всю эту ситуацию, переиначивая ее в другую сторону от изначальной.

Конкретней?

Пожалуйста, ниже конкретика.

Ровно столько же времени понадобилось бы и РГ-14 на то, чтобы несколько сотен смертельных осколков жадно поджарили живчикам из дворцовой полиции пятые точки. Считанные секунды отделяли гранату, которую держал Александр Дмитриевич в своих руках, от взрыва после ее активации. И именно потому до сих пор молчали ружья и пистолеты. Убивай Протопопова, стреляй по нему — РГ-14 все равно разлетится осколками.

Надо ли говорить, что холодный утренний воздух так и трещал от напряжения, которое в одно мгновение наэлектризовало окружающее пространство.

Чувство нависающий смерти в такие минуты становится осязаемым... и Протопопов буквально ощущал, как смерть подошла к нему сзади и положила на плечо свою руку.

Впрочем, рано умирать — мы поборемся ещё.

Мысленно Александр Дмитриевич дал себе именно такую установку. А потом, видя, что первое требование оказалось пропущено противником мимо ушей, Протопопов повторил его, немного переформатировав и сделав более удобоваримым для собеседника:

— Опускаем оружие, мои хорошие. Или граната, а вернее ее осколки будут торчать из твоей задницы, господин комендант, — Александр Дмитриевич чувствовал как РГ-14 приятно тяготила руку. — Неужто хочешь проверить, как все получится?

Понятно, что выполнять это требование министра и опускать ружья и на этот раз никто не собирался — снова не нашлось идиотов.

Впрочем, никто из присутствующих точно также не торопился стрелять. Ребята всем своим видом показывали, что хотят избежать горячки.

Хотелось бы особо отметить, что вряд ли царских телохранителей сковывал страх, потому как, положа руку на сердце, каждый из этих живчиков пусть и испытывал волнение, все же был готов отдать свою жизнь за правое дело не задумываясь. Скорее речь здесь шла о том, что каждая сторона хотела выйти из развязавшейся схватки победителем и проявляла осторожность.

На карту ныне было поставлено если не все, то очень и очень многое. И горячкой можно было это многое перечеркнуть.

Достаточно сказать, что если бойцы министра внутренних дел перестреляют царских телохранителей, то те не смогут выполнить свой главный долг и защитить Государя, а значит удержать Романовых на престоле у них тоже возможно не получится. А в том, что перед ними враг — в дворцовой полиции были уверены более чем. Никто не сомневался в незаконном посягательстве на престол господина министра Протопопова, особенно учитывая последние новости из столицы и проведённое им экстренное заседание совета российского правительства. В Царском селе министров быстро окрестили последними предателями, изменщиками, антимонархистами и в общем крайне нехорошими последними людьми. Ну а сам Александр Дмитриевич, сначала соврав (про то, что приехал на бронеавтомобиле один), потом вытащив из запазухи гранату, а затем и вовсе отдав распоряжение своим бойцам в бронеавтомобиле, лишь собственноручно расписался под всеми этими жесткими обвинениями. И только подтвердил все опасения дворцовой полиции.

Красная отделяющая линия оказалась стремительно пройдена.

И последствия этого критического шага могли стать самыми что ни на есть непредсказуемыми, как для одной, так и для другой стороны конфликта.