Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2 - Алим Тыналин
Старик указал на дверь и заорал:
— Ты чего расселся здесь и уши развесил? Ну-ка, быстро в зал и начинай работать с грушей.
Я побежал в спортзал и быстро размявшись, начал потихоньку обрабатывать грушу. Поскольку я только недавно позавтракал и еще не переварил пищу, я избегал быстрых движений.
— Ты что, заснул, что ли? — закричал Егор Дмитриевич, войдя в зал вслед за мной. — Спящая красавица? Ну-ка, работай быстрее и сильнее, от души!
До самого обеда теперь мы отрабатывали с ним технику. Он показал мне кое-что интересное в движении ног, а также в движении корпусом.
— Твоя голова никогда не должна оставаться на одном месте, — говорил он. — Стремительность и быстрота, ты должен всегда перемещаться из стороны в сторону. Когда ты неуязвим для противника, для самых его сокрушительных ударов, то вскоре ты обескураживаешь его. Он утомляется и теряется, потому что не может попасть по тебе. И в это время от тебя должна пойти контратака.
Он показал мне, как проникать в «окна» и «слепые» зоны в обороне противника, чтобы кулаки оказались вне поля его зрения. Я, в свою очередь, во время небольшого перерыва рассказал ему о новинках в тренировках и спортивных снарядах.
Егор Дмитриевич с удовольствием выслушал идеи насчет манекена для отработки ударов, напольной и скоростной груши, а также груши на растяжках. Кроме того, я рассказал ему насчет работы с веревкой, натянутой поперек ринга для отработки движения ног и корпуса. Он пришел в восторг от этой идеи и тут же натянул бечевку на своем ринге и заставил меня показать, как работать на ней.
— Где это ты таких чудных мыслей набрался, а? — спросил он меня, стараясь проникнуть в душу пронзительным взглядом.
Между прочим, я заметил, что его глаза обладают гипнотическим эффектом. Во-первых, сам по себе его взгляд притягивал к себе и заставлял остановить свой взор. А затем уже от его взгляда невозможно было оторваться. В голове возникал сумбур и все перед глазами постепенно затягивал туман.
Когда я пожаловался на это, Егор Дмитриевич рассмеялся.
— Это оттого, что ты еще не достиг нужной степени концентрации, — ответил он. — Я называю это взгляд убийцы, взгляд тигра. Если ты хочешь победить противника, сначала овладей его разумом, а сделать это лучше всего через взгляд. Если хочешь, я научу тебя, как внушить сопернику страх одним твоим появлением. Очень полезная наука, особенно если ты намерен впоследствии подчинять животных одним взглядом.
— Звучит неплохо, но еще я хотел бы овладеть сознанием противника, — ответил я.
Егор Дмитриевич удивленно покачал головой.
— Давно уже я не видел таких учеников, как ты. Наверное, только в дореволюционное время были такие, которые верили в превосходство духа над материей. С нынешними всеми, коммунистами, спорить приходится, доказывать, что материя ничуть не первичнее сознания. Ты как будто родился в царское время, мыслишь по-другому.
Да, как ни крути, но видно, что я человек, родившийся в другую эпоху, уже после развала СССР. Невольно выдаю себя. Наверное, аура особенная.
— Так, ты чего расселся? — опять спросил Черный ворон. — Давай, начинай работать.
Мы договорились, что я буду заниматься у него утром, до обеда, затем буду ходить на учебу и в «Орленок», чтобы не прерывать занятия, а вечером снова буду возвращаться к нему.
Поэтому мы продолжали работать над моей техникой боя до самого обеда, а потом Егор Дмитриевич угостил меня все той же картошкой, только теперь с грибами и тушенкой. Затем я помчался на учебу, чтобы успеть в техникум.
Но едва я пришел в учебное заведение, как первым делом меня встретил заместитель директора по учебной части.
— Рубцов, немедленно к директору!
Я вздохнул и отправился в кабинет директора, чувствуя себя обреченным на казнь.
Глава 11. Хлопотливый денек
Взгляд директора не предвещал ничего хорошего.
Я быстро перерыл в памяти все, что произошло со мной плохого за последние дни и не мог вспомнить ничего хуже, чем драку с Лехой у дома Лены. Неужели милиционеры все-таки составили протокол и прислали на место учебы? Но нет, они же даже не узнали мои данные.
— Присаживайся, Рубцов, — сказал директор, поправив очки и глядя на меня, как на подопытное животное. — Разговор будет недолгий, но важный.
Мда, начало не очень оптимистичное. Я с замиранием сердца сел на стул перед столом директора, ожидая, что он сейчас скажет о том, что вынужден отчислить меня из техникума. Да уж, очень приятная будет новость для родителей и бабушки. Такая, что предки разорвут меня на радостях на части.
— Ознакомься вот с этим документом, Рубцов, — и директор подвинул ко мне лист желтоватой бумаги, с набранным машинописным текстом.
Это было приглашение для участия в чемпионате по боксу между учебными заведениями РСФСР. Для юношей от 16 до 18 лет. Через две недели, в конце января. Я прочитал документ дважды, прежде чем понял, что это вовсе не уведомление о моем отчислении. И вздохнул про себя с громадным облегчением.
— Что скажешь, Рубцов? — спросил Анатолий Юрьевич. — Защитишь честь нашего техникума?
Наконец-то я мог глядеть на него спокойно и даже с некоторым вызовом.
— Почему бы и нет, Анатолий Юрьевич? — спросил я в ответ. — Я всегда готов, только скажите. Вот только…
— Ты получишь свободное посещение, — перебил меня директор. — Я подписал два приказа. Вот смотри сюда. Один — это на свободное посещение. Второй — на отчисление, в том случае, если ты вернешься без медали. Хотя бы бронзовой. Но я искренне надеюсь на серебро или золото.
— Но, Анатолий Юрьевич… — начал было я.
Директор предупреждающе поднял ладонь.
— Не хочу ничего слышать. Я и так проявил к тебе снисходительность, когда ты устроил погром в туалете. Наши борцы из-за травм, полученных, между прочим, от тебя, не смогут поехать на очередные соревнования. Поэтому, на тебя вся надежда. Если ты не выиграешь, ты испортишь нам все квартальные показатели. А это очень, очень плохо, Рубцов. Ты меня понял?
Он забрал у меня приглашение и приказы.
— Готовься к соревнованиям, Рубцов. С этого самого дня, только предупреди методиста. Я надеюсь, ты нас порадуешь.
Он замолчал и склонился над другими бумагами. Я понял, что аудиенция у нашего монарха закончена и вышел из кабинета. Поначалу я хотел отправиться прямиком на занятия, а потом вспомнил, что получил освобождение от них. Мне надо только переговорить с методистом. Честно говоря, как будто гора с плеч свалилась. Правда, теперь надо выиграть эти соревнования среди ВУЗов и ПТУ, а я так чувствую, что там будет много
