Тринадцатый апостол. Том II - Алексей Викторович Вязовский
— Эту дверь нам не открыть. Придется искать другие выходы из подземелья — принимаю я нелегкое решение.
— А ты уверен, что они здесь есть?
— Уверен. По-другому и быть не может. Залика — обернулся я к блондинке — тебя через эту дверь привели?
— Не знаю, господин. Я очнулась уже внизу.
Зэма и Манифа согласно закивали головами. Латынь девушки знали, но плохо, и оттого испуганно переводили взгляды с меня на Лонгина, пытаясь понять, что происходит — в городах египтяне со времен Птолемеев в основном говорят на греческом. Зато кто здесь командует парадом, они догадались быстро, вон, я уже у них и господином стал. Да и пусть, лишь бы помалкивали и снова в истерику не свалились.
Возвращаемся в зал с черными статуями, где нас потравили дымом, и не задерживаясь там, организовано выходим в коридор, направляясь в ритуальный зал. Начинать поиски нужно явно оттуда. На пороге огромного зала, засыпанного каменным крошевом, Лонгин останавливается и изумленно обводит взглядом трупы жрецов, застывших на полу в самых причудливых позах.
— Марк, что здесь произошло?!
— Эти уроды хотели воскресить своего Сета, он у египтян был богом зла, войны и песчаных бурь. Я воззвал молитвой к Иешуа, и Мессия не дал победить Тьме. Древняя статуя, воплощающая Сета, разрушилась, жрецы сдохли, мы с девушками выжили.
— Тебя послушать, так все просто… — качает головой сотник.
— Нет, не просто. Слугам Сета нужно было мое тело, и если бы он вселился в него…
— Да как вообще такое возможно?! Уничтожить душу человека, вселив вместо нее чудовище!
Благоразумно замолкаю, давая центуриону выплеснуть свое возмущение. Я ведь тоже вселенная душа, занявшая чужое тело, меняю внешность и биографию с завидной регулярностью. А где теперь душа самого Марка? Бог его знает. Надеюсь, она нашла успокоение.
Но хватит лирики. Поднимаю с пола небольшой кусок алебастра от какого-то разлетевшегося вдребезги ритуально сосуда. Провожу им по алтарному камню, оставляя белую черту — то, что надо. Вручаю такие же куски парням.
— Нам нужно осмотреть коридоры. Что искать вы уже знаете — женщину с поднятой ладонью, изображенную на барельефах. Найдете, сами ничего не трогайте, зовите меня. Скорее всего, кроме нас живых здесь больше нет, но осторожность не помешает, поэтому разделитесь на группы по три человека. Чтобы не заблудиться, рисуйте стрелки на стенах коридора, указывая направление своего движения, и всегда держитесь правой стороны. Если коридор проверен и заканчивается тупиком, при возвращении ставите крест на первой стрелке.
Обвожу всех взглядом, стремясь донести до них всю серьезность задания.
— И ради Езуса! Ни до чего не дотрагивайтесь! Если, конечно, не хотите остаться в этом подземелье навечно. Максимум осторожности: заденете случайно локтем какую-нибудь из фигур на стене, и привет! Любая красивая статуэтка здесь может оказаться ловушкой, а безобидная с виду вещица или монетка нести на себе смертельное проклятие жрецов.
Парни понятливо кивают, быстро разделяются на группы и, приложив кулаки к груди, расходятся по подземелью. Лонгин раздает короткие команды, направляя своих людей в разные стороны. А я приступаю к тщательному осмотру зала. Ну, где же ты, царица, где…
«Царица» нашлась часа через два в совершенно неприметном коротком коридорчике, больше смахивающим на глубокую нишу. Проход в подземный туннель оказался довольно узким, не больше метра шириной — нам пришлось заходить в него по одному. Правда потом туннель расширялся, и идти по нему можно было уже по двое. Стоило мне вынуть ключ, и за спиной начала опускаться плита, отрезая нам дорогу назад. Мы очутились в темноте. Тут-то и пригодились наши факелы.
Шли мы долго. Мне самому показалось, что целую вечность. Но воздух в туннеле был на удивление сухим и прохладным, словно над нами нет толщи раскаленного песка и камней. Подозреваю, что древние строители туннеля позаботились и о вентиляции. Пару раз за стеной отчетливо слышался шум воды, и она в этих местах была влажной от выступившего конденсата. Видимо, где-то совсем рядом проходил канал, которых в Мемфисе было предостаточно. Наконец, сделав очередной загиб, туннель начал снова сужаться, зато на нас пахнуло свежим речным воздухом, и пламя факела затрепетало от сквозняка. Все приободрились и прибавили шагу.
Надо отдать должное девушкам — они не ныли и не требовали к себе особого отношения, а наше долгое путешествие по туннелю перенесли довольно стойко. Их одежда и сандалии тоже нашлись в одной из келий, так что ногами они перебирали довольно шустро, вполне поспевая за размеренно шагающими легионерами.
Туннель закончился в подвале одного из заброшенных и полуразрушенных домов в районе порта. И когда на закате мы вывалились оттуда на свежий воздух, радости нашей не было конца. А стоило нашему отряду добраться до триер, как обрадовались уже все остальные легионеры, потому что Галерий поставил весь Мемфис на уши из-за нашего исчезновения. Все устали и вымотались за этот бесконечный день. У нас же с парнями была только одна мечта: ополоснуться, пожрать и завалиться спать. Все остальное, по моему мнению, ждало до завтра, но оказалось, что префект имеет на этот счет свои резоны…
* * *В божеский вид нам еще дали себе привести, и даже сытно покормили, а вот с «завалиться спать» повезло далеко не всем — например, мы с Лонгином вместо этого отправились на ковер к начальству.
Надо отдать должное Галерию, «кошмарил» Мемфис он грамотно, и с первой минуты показал всем, что шутить не намерен. Сам утром видел, как на заискивающее приглашение Захера Лизимбы поселиться в его огромном
