Дорога длиною в жизнь - Алекс Войтенко
Нам же было объявлено, что Германия в лице Геринга, заключила договоренности с Бенито Муссолини и нас направляют на стажировку в несколько авиационных частей Италии, для того, чтобы отточить и закрепить навыки пилотирования. Увы, действие многих пунктов Версальского договора, пока еще не было прекращено, поэтому мы должны были отправиться инкогнито. Кто-то под видом туристов, кто-то — работников, приглашенных на время летних вакаций, а кто-то по линии Красного Креста. Каждому из нас было предложено выбрать место где он хотел бы продолжить службу, и после выбора, выдавалось предписание, и некоторые средства для того, чтобы добраться до места службы, где нас должны были обеспечить всем необходимым.
Я выбрал для себя город Больцано, находящийся в Южном Тироле. От замка моего приемного отца до этого городка, было всего чуть больше двухсот километров, к тому же, мне совсем не хотелось, изображать из себя поденщика, отправляющегося на сбор урожая фруктов, чтобы замаскировать истинную цель перехода двух границ. Поэтому я поднял руку обращая на себя внимание и получив разрешение произнес.
— Алекс фон Визен. — представился я и продолжил. — В баронстве Визен, что находится на озере Валенсия, находится замок моего отца Графа***, я мог бы предложить, троим или четверым моим товарищам, некоторое время погостить в замке, для отдыха или осмотра достопримечательностей, а затем мы могли бы добраться до Больцано, своим ходом, тем более, то от моего дома, до места будущей службы, не более двухсот километров, что означает около четырех часов неспешной езды на автомобиле.
Произнося мое предложение, заметил, какой-то мужчина, сидящий неподалеку от Геринга, нашептывает ему что-то на ухо. Тот выслушав советчика кивнул, и произнес.
— Меня устраивает это предложение барон. Оно снимает многие неудобства и проблемы.
В итоге я и еще четверо моих приятелей, которые с удовольствием согласились несколько потесниться на время пути, все же мой автомобиль хоть и был достаточно просторен, но не был рассчитан на такое количество пассажиров, выехали из Берлина и отправились в замок моего отца в городок Визен. Впереди нас ждал двухнедельный отдых, с условием, что уже в начале марта 1933 года, мы появились в предписанной нам авиационной базе Итальянских ВВС.
Кстати перед отъездом дал телеграмму отцу. Хотя он всегда был рад моим приятелям, но являться как снег на голову с четырьмя взрослыми мужчинами, да еще и на несколько дней, было бы не слишком правильным. С другой стороны, у нас постоянно кто-то пребывал в гостях. То заезжали какие-то знакомые графа, то его дальняя тетушка, порой со всем своим семейством, состоящим из забитого жизнью и постоянными проблемами муженька, трех дочурок, двоих из которых можно было смело назвать старыми девами, и младшенькую готовящуюся последовать примеру старших.
По всему выходило, что семейство Никитиных, в лице тетушки и ее муженька, не сообразили вовремя, что большевики, пришедшие к власти в России, это надолго, и не позаботились эвакуации имущества. В итоге, довольствовались кое-какими куцыми сбережениями на счету в одном из Французских банков, выведенных в свое время, для летних вакаций на Лазурном берегу. Увы, счет оказался не таким уж и большим, приличного приданного вывести из него было невозможно и потому дочери слегка засиделись в девицах.
Больше всего тетушке не нравилось именно мое присутствие в доме, судя по ее взглядам в мою сторону, будь ее на то воля, давно бы удавила меня собственными руками. По словам Графа***, она очень надеялась, что он так и останется в холостяках, и тогда она могла бы претендовать на наследство, как как являлась его двоюродной сестрой со стороны отца. Но, мое появление спутало все ее материальные планы. Правда вначале, она попыталась было пристроить хотя бы свою младшенькую, выдав ее за меня замуж, но, во-первых, та была старше меня на три года, а во-вторых, похоже пошла в отца. И ладно бы если только нравом, так нет же, нрав она унаследовала как раз материнский, в отличие от старших сестер, зато лицом была копией отца.
Будь она мужчиной, ее лицо можно было бы назвать в какой-то степени интересным, до для женщины рубленные черты лица, тонкий рот с практически полным отсутствием губ, и слегка оттопыренные уши, вызывали у меня скорее неприязнь, нежели, что-то иное. Да и отец, видя старания своей кузины, как-то подмигнул мне, а чуть позже вполне успокоил меня предложив воспринимать «ужимки и прыжки» тетушки, с некоторой иронией. В общем-то я ничего иного от него и не ждал. Отец просто не рассматривал любую из этих девиц в качестве моей суженой.
В итоге, пожалев бедную родственницу, Граф***, предложил ей в подарок небольшую ферму на юго-востоке Франции, неподалеку от городка Безансон. При ферме имелось около пятидесяти гектаров земли, расположенных возле реки Дуб, две трети которых были заняты под виноградники, на южном склоне небольшого холма, а оставшаяся часть являлась заливными лугами. При ферме имелся, довольно приличный домик, в котором вполне могло разместиться все семейство Никитиных, да и до Безансона, было всего около десяти километров, при этом сама ферма примыкала, к довольно большому поселку.
— Вы, бы еще предложили мне пойти в холопки, Граф***! — С негодованием, отвергла предложение тетушка. — Никитины никогда не опустятся до положения крестьян!
Хотя, судя по глазам всего остального семейства, они были готовы на что угодно, и уж тем более на предложенную графом ферму. Отец, просто пожал плечами, была бы честь предложена. Больше разговоров на эту тему не поднималось. Но, тем не менее тетушка продолжала поддерживать знакомство, надеясь все же получить после кончины графа, хоть что-то, на правах родственницы. Впрочем, отец, предполагая подобное, при написании завещания, упомянул в нем Анну Ивановну, отписав ей ту самую ферму, что предлагал ранее. В конце концов, в завещании она упомянута, часть наследства в виде фермы, и доходов с нее, которые по распоряжению графо отсылались на специальный счет, присутствуют, а на большее она может не рассчитывать. А дальше пусть делает с нею что пожелает. Захочет, пусть перебирается со съемных квартир туда, нет продолжает вести жизнь помещицы, приехавшей на Лазурный берег, а от
