Солдат и пес. Книга 1 (СИ) - Валерий Александрович Гуров
— Пойдем-ка, брат, разомнемся немного… — произнес я, надевая поводок. И в этот момент услышал шаги, причем шел не один человек.
Держа Грома на поводке, я развернулся.
Двое. Командирский водитель Гладков и еще один старослужащий. Я его видел не раз, но толком не знал. Пожарный, из ВПК. Явно ко мне. С какими-то темами.
Я незаметно двинул поводком. Гром предупреждающе зарычал. Негромко, но отчетливо. Хватило для того, чтобы двое притормозились.
— Привет, — сказал я вполне вежливо. — Ко мне?
— К тебе, — ответил Гладков вроде бы нейтрально, но в тоне почувствовался вызов.
— Слушаю.
— Ты пса своего убери, тогда и послушаешь, — недобро молвил второй.
Он был невысок — ну как невысок, среднего роста — и плечист, явно спортивного телосложения.
— Не могу, — я слегка ухмыльнулся. — У нас по плану прогулка. Разминка. Дорогу освобождаем…
И я сделал правой ладонью скупой проникающий жест. Гром вновь издал легкое ворчание, должное остудить горячие головы.
Но Гладков, напротив, вспыхнул. Его товарищ, видимо, лучше умел властвовать собой.
— Слышь, ты? — со злым напором заговорил водила. — Ты че вообще о себе думаешь? Ты типа самый-самый здесь? Эверест? К начальству без мыла в жопу лезешь?.. А⁈
Последнее междометие он выкрикнул с угрожающим напором. Подавляюще.
Ну, мы таких психологов видали.
— Ребят, — сказал я спокойно и даже миролюбиво. — Это насчет моих поощрений?.. Не вижу причин для волнений. Я просто свое дело делаю. Начальство реагирует. Все! Я при чем?
— Ты при чем? — Гладков сощурился. — Так я сейчас объясню, при чем ты!
Должно быть, он взбесился. Шагнул вперед, но и я не зевал. И Гром, оскалясь, рванул вперед, свирепо рявкнул, показав клыки, способные легко разодрать человеческую плоть. Естественно, взбеленились и другие псы.
— Парни! — перекрикивая их и не без труда удерживая Грома, возвысил голос я. — Вы старослужащие, я к вам с уважением, пока, с уважением. Ну так и вы не борзейте! Не то сейчас открою два вольера, скажу «Фас»! И вы до дембеля в госпитале… И объяснительные будете писать: почему вы оказались на территории собачьего питомника.
Про объяснительные я сочинил на ходу, но не исключаю, что могло бы повернуться и так.
— Поэтому, давайте не будем подрывать ваш авторитет. Я вас отпускаю, а вы меня не замечаете. Все! Других базаров нет.
Собаки еще взбудораженно гавкали, метались в вольерах, но затихали. Зато со стороны нашей казармы спешил Гена Зинкевич.
— Что у вас там! — крикнул он скорее восклицательно, чем вопросительно.
— Да ничего, — ответил я. — Ребята вон, зашли к нам… ну, а псы-то наши службу знают.
— Да?.. — с подозрением спросил сержант. — Здорово, Витек! Здорово, Серега!
Водитель с пожарным поздоровались не очень охотно, но в рамках. Разговор у «дедов» завязался о чем-то своем дедовском, а я, строго приказав Грому «Рядом!», отправился с ним на пробежку.
Во время проведения работ техническая территория была доступна всем служащим части — и гражданским, и военным. Часовые, конечно, должны были требовать пароли-отзывы, но в реальности это сорвало бы всю работу, поэтому действовали по обстановке. Бойцы ВВКС территорию для разминок-тренировок использовали регулярно, особенно похожую на стадион дорогу вокруг больших резервуаров — поэтому ничего удивительного в нашей с Громом пробежке не было, а псу так и вовсе в кайф.
Добежав до того места, где мы вышли тогда из зарослей, я свернул туда, в лес.
Что я хотел найти?.. Да сам не знал. И даже не уверен был, что вообще от нашего поиска толк будет. И даже Гром с некоторым недоумением взглянул: «Хозяин, что мы тут забыли?..»
— Пока не знаю, дружище… — пробормотал я, зная, что от Грома мне тут требовать нечего, все эти поиски на мне.
Мы медленно шли, я вглядывался в окружающее. Был уже настоящий осенний день, ясный, солнечный и студеный — как будто призрак ушедшего лета, потому что здесь, в хвойном лесу, только холод и отличал осеннюю картину от летней… И хорошо, что здесь ни травы, ни кустов, и если что и есть, заметить не в пример легче…
Стоп! Под елкой справа мелькнуло что-то белое.
Я бросился туда, подлез под нижний ярус ветвей. Гром, сопя, напряженно дыша, сунулся за мной…
Есть! Есть! Бумага, завернутая в целлофан.
— Нашли! Дружище, кажется, нашли!..
Еще не веря сбывшемуся предчувствию, я осторожно развернул целлофан, достал бумагу — это был тетрадный листок в клетку. И почуял явный запашок не то бензина, не то солярки… ну, словом, чего-то вот такого топливно-масляного. Нашего, как раз для базы ГСМ. Гром, разумеется, уловил это куда отчетливее и полнее меня, деловито зашевелил носом.
Я развернул листок. Мать честная!..
Карандашом, грубовато, но вполне достоверно на нем была набросана план-схема нашей части.
Вот оно что, товарищи…
Я выбрался из-под елки, побродил взглядом вокруг. Зрительная память сработала четко.
Да, несомненно, вот оно, то место, где мы взяли нарушителя. Значит, за несколько секунд до задержания он успел скинуть эту бумагу, в расчете, что ее не найдут. И в общем-то, расчет достаточно разумный. Если бы не…
Если бы не дотошный рядовой Сергеев.
— Вот так, Гром, — наставительно сказал я, сунув находку в карман штанов. — Ну, пошли, не то без обеда можно остаться!..
Успели. Размялись неплохо, я завел Грома в вольер, дал воды и побежал в казарму — строиться на обед. Тут-то я и застал Смольникова.
Взводный поощрительно глянул на меня: ну, заслужил, что уж там говорить.
— Где был, Сергеев?
— Да как сказать, товарищ старший лейтенант… Можно вас на минуту?
Он вмиг нахмурился:
— Что еще за тайны Мадридского двора?..
Но отошел со мной.
Я достал план-схему, показал и рассказал, при каких обстоятельствах нашел ее.
— … понимаете? Значит, этот хмырь сбросил ее, карту эту. Значит, он в самом деле злоумышленник, а не мелкий жулик!
Старлей невидящим взглядом смотрел в стену казармы.
— Час от часу не легче… — пробормотал он. — Что происходит, понять не могу… Но что-то происходит, не бывает же такого стечения обстоятельств случайно…
— А… что-то еще? — осторожно спросил я.
Он помолчал, прежде, чем нехотя ответить:
— Да. Не вышел на работу…
Оказывается, не вышел
