Один шанс из тысячи [СИ] - Владимир Анатольевич Тимофеев
Собеседник заржал:
— Бывший начальник полиции Крыжодуповки Остап Переляк. Прошу любить и жаловать.
— Це як? — вытаращили глаза «новенькие».
Местный заржал ещё громче:
— Ну, вы, хлопцы, даёте! Вы що, ничего не знаете?
— Откуды нам знать-то?
— Дык, это же всем известно… — Остап перестал смеяться и обвел рукой камеру. — Хорошее мисто, почти санаторий. Я, например, сюды уже третий раз попадаю.
— Зачем? — удивился Грицько
— Затем, что кажный устраивается, как может, — принялся объяснять Переляк. — Тут же чого? Дед Мануил сразу смекнул, що лучшего места, чем полицейское отделение, в Крыжодуповке не найти. Как междувластие, дед тут за всем следит, щобы не спёрли чего-нибудь. А как новая влада приходит, опять же при отделении остаётся. Сюда же в полицию и дрова забесплатно носят, и продовольствие. Деду почёт-уважение, плюс хата и стол, чего ещё нужно для старости? Влада меняется, новый пан-атаман в полицию нового начальника ставит. А старого, спрашивается, куда девать? Ежели выдать, то могут и отомстить потом, мало ли у нас идиотов. А так, в камеру спрятал, и всего делов. Никто ведь и не подумает, что старый начальник в кутузке сидит. Тут-то, я скажу, хорошо, не хуже, чем на воле. Охрана, тепло, кормёжка. Бежать никуда не надо, отоспишься опять же. Недельку-другую тут прокантуешься и — амнистия.
— Так мы, значить, это, — начал догадываться Палывода. — Якого вчора видпустылы, он, получается, теж?
— Ага. Это Петро, из банды Щербанюка. Он до меня начальником был.
— А ты…
— А я из распопинских, — Переляк растянулся на койке и заложил руки за голову. — Эх, не успел отоспаться, как следует. Слишком уж быстро ваших погнали. Только приладился, сел, а чую, уже выходить. Слушай! — он неожиданно вскинулся и вопросительно посмотрел на сокамерников. — А давай, вы заместо меня сегодня на волю пойдете? А?
Приятели переглянулись и синхронно выдали:
— Ни, по очереди значить по очереди.
— Ну, нет так нет, — Остап «тяжко» вздохнул и вытащил из-под матраса засаленную колоду. — Может, тогда в дурачка перекинемся?
Размышления длились недолго.
— Раздавай, — махнул рукой Палывода…
США. Штат Вашингтон. Бремертон (6.12.2018 г.)
— Успеете?
— Должны.
Два адмирала медленно шли по причалу. Свита следовала в десяти шагах позади. Слева и справа нависали громады авианосцев. «Карл Винсон» и «Джордж Вашингтон». Ещё два — «Теодор Рузвельт» и «Джон Стеннис», пришвартованные у соседних причалов, начальник военно-морских операций Джон Ричардсон и командующий Третьим флотом Джон Александер успели проинспектировать до обеда.
Увиденное внушало сдержанный оптимизм. За те полгода, что прошли с момента ядерной катастрофы, подрядчики выполнили колоссальный объем работ. Сегодня эти усилия выливались в конкретные результаты.
Военно-морским силам Соединенных Штатов несказанно повезло в том, что майские «сдвиги», хоть и пришлись по главным местам базирования флота, но полностью их не уничтожили. Например, всем известная Жемчужная гавань[6] практически не пострадала, а находящийся на том же Оаху лагерь КМП[7], где располагался спецарсенал, исчез полностью.
Более тяжёлая судьба — по причине малых размеров — постигла остров Гуам. Одиннадцатого мая в три часа девять минут пополудни он превратился в нетронутый цивилизацией заповедник дикой природы. На месте первоклассных военных аэродромов сегодня шумел девственный тропический лес, а по песчаным пляжам ползали непуганые черепахи. Нечто похожее произошло и с основной базой Третьего флота в Сан-Диего. Хранилище ядерных боеприпасов находилось рядом с портовыми сооружениями, поэтому двенадцатимильным «сдвигом» накрыло всю гавань вместе с причалами и кораблями. Именно там ВМС США потеряли без боя авианосцы «Дуайт Эйзенхауэр» и «Авраам Линкольн». Ещё один носитель морской авиации пропал в Норфолке. Новейший, введенный в строй год назад, но так и не получивший собственного авиакрыла «Джеральд Форд» отстаивался в глубине залива отдельно от основных сил и канул в неведомое ничто в двадцать ноль шесть по североамериканскому восточному времени. Кроме южной части Норфолка и Литл-Крик в список безвозвратных потерь вошли пункты базирования атомных подводных лодок Гротон, Кингс-Бэй и Китсап-Бангор. Последняя располагалась в восьми милях к северу от Бремертона, и то, что его судоверфи не пострадали, выглядело настоящим чудом…
— Ходовые испытания предполагаются?
— Нет, Джон. Ходовых испытаний не будет, — покачал головой Ричардсон. — В смысле, будем проводить их во время похода. На Филиппинах мы должны высадиться раньше китайцев и русских.
Ситуация неопределенности, сложившаяся на стратегически важных островах после майского исчезновения американских военных баз Субик-Бэй и Кларк, заканчивалась. Переломным моментом в судьбе Филиппин, как ни странно, стала кубинская операция США. Президент Родриго Дутерте, зацикленный на войне с наркоторговцами и поносивший Америку буквально на каждом шагу, видимо, испугался и в конце октября резко активизировал дипломатические контакты с Россией и КНР, пообещав передать им в долгосрочное пользование несколько военных объектов на Лусоне и Минданао. И хотя до того ни китайцы, ни русские вступаться за чокнутого на всю голову филиппинского лидера желанием не горели, однако, хочешь не хочешь, оказались вынуждены договариваться. Восстанавливающие свое влияние Соединенные Штаты снова становились опасными, и позволять им опять иметь военные базы вблизи евразийского континента — этого две сверхдержавы Восточного полушария допустить не могли.
По данным разведки, переговоры между Филиппинами и КНР вступали в завершающую стадию. В самое ближайшее время к ним должна была подключиться Россия. Америке требовалось опередить противников. Окончательно потерянные в августе-сентябре Япония и Корея в качестве операционной базы не подходили. Близость к российской границе сделало бы размещенные там войска просто заложниками. Или ещё того хуже — мишенями для русских ракет. А вот север Малайского архипелага, наоборот — с точки зрения будущей политической и военной экспансии, выглядел почти идеальным местом.
Сложная логистика играла здесь в пользу Соединенных Штатов. Они, в отличие от своих главных геополитических конкурентов, имели возможность вывести на «поле боя» мощнейшую со времен Вьетнама ударную группировку. Сразу четыре авианосца, три дивизиона эсминцев, полторы сотни боевых самолетов и целую флотилию десантных судов. Ракетные, военно-морские и военно-воздушные силы Китайской Народной Республики, серьезно ослабленные «ядерной катастрофой», даже в теории не могли противостоять этой армаде. У восточного Дракона имелся только один шанс — закрепиться на островах раньше американцев и организовать туда надежный логистический коридор с севера — для уже показавших себя в июньской войне ВКС и флота России.
В Лэнгли и Пентагоне были уверены — сделать это до января китайцы, в любом случае, не успеют. Дальше — возможно, поэтому время сейчас становилось решающим фактором.
В качестве отвлекающего маневра предполагалось имитировать похожую операцию и в Атлантике. Формальная цель — установление контроля над Исландией и Фарерскими островами. Любому было понятно, что, в условиях ещё продолжающегося «Карибского кризиса», для её достижения не нужно гнать через океан оба имеющихся во Втором флоте авианосца: старенький «Нимиц» и самый молодой в серии «Джордж Буш», а в качестве их эскорта — десяток эсминцев УРО, плюс корабли снабжения и боеприпасов.
Всякий аналитик подумал бы: у этой эскадры есть и другие задачи.
Какие?
Надо смотреть варианты.
А ещё — собирать силы для нейтрализации возможных угроз…
Адмиралы остановились у главного трапа на «Карл Винсон».
— Срок остается прежним?
Ричардсон поднял ладонь к козырьку и, чуть прищурившись, посмотрел на возвышающуюся над бортом надстройку авианосца.
— Да, Джон. Оба флота должны выйти в море не позднее двадцатого декабря…
Глава 4
Вторая волна (1)
'День 118 (10 октября, четверг).
И всё-таки мы их поймали. В смысле, птичек. Уткогусей или куроуток, даже не знаю, как правильно называть. До позавчерашнего дня перепробовал практически всё. И самозатягивающиеся петли, и крючки на веревке, и клетки с захлопывающимися дверцами, и гнутые прутья, и глиняные обманки– ничего не помогало. А потом неожиданно вспомнил, как в детстве неправильно открывал банку
