Цена империи. На начинающего Бог - Игорь Аркадьевич Черепнев
– Да, так я на проблему современной армии не смотрел. – Слова государя сильно смутили меня.
– Скажите, Илларион Иванович, в ваших имениях сколько крестьян выкупили землю?
И тут я потерялся окончательно.
Санкт-Петербург. Ново-Михайловский дворец.
6 марта 1880 года
ЕИВ Михаил II
Хочу заметить, что беседы с глазу на глаз у меня получаются пока что намного лучше, чем проведение многолюдных совещаний. Вот и вчера общими усилиями мы с академиком засчитали совещание по военным вопросам на твердую троечку, то уже за разговор с Воронцовым-Дашковым общая оценка колебалась между твердой четверкой и отлично! Вот и ладненько. Посему решил провести беседу с важнейшей фигурой первых лет царствования, как мне это представлялось, Петром Александровичем Валуевым, в том же формате: тет-а-тет. Единственное исключение заключалось в том, что в соседней комнате, которую именовали еще «комнатой отдохновения», расположились государыня Ольга Федоровна и старшие дети – Николай, который успешно поправлялся от ранения, Михаил и Георгий. Сандро был слишком непоседлив, чтобы слушать секретные разговоры. Почему я так сделал? Во-первых, в Ольге Федоровне я почувствовал надежную опору трону и моей династии. Она умна, хозяйственна, кроме того, довольно быстро соображает и остра на язык. Это черты императрицы, которые мне нравятся. Если буду отъезжать, буду спокоен, что столица и государство будут находиться в надежных руках. Не на братьев же оставлять! Тем более не на племянников! Теперь дети… а как мне узнать, кто из них что собой представляет? Никто из них в той истории до реального управления государством допущен не был, никак себя не проявил, что вызывает у меня чувство истинного разочарования. Сандро в порядке наследования теперь номер четвертый. Не самая лучшая стартовая позиция. Но пока что ничем учителю помочь не могу. И выделять его может быть слишком опасно.
Секретарь вошел в кабинет и почтительно склонил голову. Умное волевое лицо, аккуратно подстриженная борода. Он произвел на Ольгу сразу же благоприятное впечатление. Да и дела в моей канцелярии сразу же наладились. Весьма работоспособный и целеустремленный тип. Я взял его, можно сказать, по знакомству. Батюшку его знал по Кавказу, в бытность свою наместником. Это был весьма серьезный и ответственный чиновник, вот и сына воспитал весьма достойно. Я выдернул его из управления Юго-западной железной дороги и сразу же назначил руководителем секретариата. Юный чиновник сначала поскрипел: объем работы был намного больший, нежели на старом месте работы, но с Божьей помощью справляется.
– Сергей Юльевич, как только появится Петр Александрович, просите его немедля.
Секретарь кивнул головой. Он был немногословен и исполнителен. Это плюс. Огромный. Кто хоть раз был руководителем, тот понимает, о чем я говорю. Через пять минут Витте впустил в кабинет только что прибывшего Валуева. Да, я разве забыл сказать, что Юлий Федорович Витте (Юлиус Христофор Генрих Георг Витте) был директором Департамента государственных имуществ Главного управления наместника Кавказского, служил под моим началом, у нас даже разногласия были… точнее у моего меня бывшего на Кавказе с оным, но Сергей Юльевич рос буквально на моих глазах. Вот вам и ядреный протекционизм! Ну и еще… Надеюсь, что Витте станет игроком моей команды, а не слишком самостоятельным чиновником, ведущим собственную игру. Таких игроков нам не надо! А посему лучше держать его на виду.
Глава десятая
Происшествия
Нет в жизни звука более захватывающего, чем стук в дверь.
Чарльз Лэм
Потсдам. 11 марта 1880 года
Вильгельм Штибер
Когда тебе перевалило за шестьдесят лет, любое неожиданное происшествие начинает вызывать невольное раздражение. Вот и сейчас, когда в двери постучали – настойчиво, но не слишком громко, – Вилли поморщился, после чего двинулся открывать дверь.
Он был одет в свой любимый домашний халат с большими карманами. Кроме тепла, сей предмет гардероба давал небольшую уверенность в безопасности: в его огромных полостях прекрасно поместился небольшой револьвер. Встречать неизвестного посетителя без оружия… такой глупости от него даже на старости ожидать не приходилось. Петер, слуга и телохранитель, сорокалетний вестфалец, увидев сигнал хозяина, пошел открывать дверь, сам хозяин стоял рядом, но немного сбоку, страхуя бодигарда. Сначала Петер поинтересовался: «Кого принесла нелегкая?» и тут же получил ответ, который Вильгельма удивил. Он давно не слышал этой фразы. «Это я, Карл, племянник, привез привет дядюшке Отто от дядюшки Алекса». По кивку Вилли бодигард открыл дверь, в которую ввалился хорошо известный хозяину человек. Вот только быть его в Потсдаме не могло по определению. Худощавый человек среднего роста с копной седеющих курчавых волос, роскошными усами и небольшой бородкой, которые тоже тронула серебром седина. Лицом он был весьма похож на графа Андраши, канцлера Австро-Венгерской империи. Конечно, это был не Дьюла, ни старший, ни младший. Вилли ждал.
– Вилли, не держитесь за револьвер. Я не опасен для вас. Нам надо поговорить. Это действительно весьма важно.
– Хорошо… только как?
– Как я попал к вам? Профессионал он и в Африке – профессионал. Хотите знать, где у вас на границе протекает? Понимаете, дело настолько срочное и важное, что я действовал внаглую… Пересек границу с Австрией в карете с гербом Андраши и фальшивыми документами на имя Андраши…
– Сукин сын! Идите за мной.
Вошедший так и не понял, была последняя фраза проявлением гнева или восхищения. Конечно, он появился в Германии другим путем, но зачем господину Штиберу знать его маленькие секреты…
Хозяин дома опустился в свое любимое кресло недалеко от камина. Гость сел напротив, придвинув свое кресло ближе к огню. Они были внешне неуловимо похожи: оба круглолицые, с густыми курчавыми волосами, вот только Вилли не носил бороды, и волосы его седина покрыла намного щедрее. Да, еще фигура была не столь спортивной. Все-таки возраст давал о себе знать. Мнимый граф Андраши, он
