Изменённый третьей серии (СИ) - Сиянов Дмитрий

Работы, связанной с длительными командировками, в «Инсауро» для меня так же не оказалось, вообще с работой затишье… За то, благодаря этому затишью, удалось взять отпуск за свой счёт, с учётом моих проблем с княжичем, мне его дали аж на три месяца, ео с условием хотя бы иногда выходить на связь с корпорацией, чтобы, в случаи чего, можно было меня из этого отпуска отозвать.

В общем, вечер снова застал меня в Пьяном Василиске — я и правда становлюсь тут завсегдатаем. Конечно, если я собираюсь скрываться от вызова на дуэль не логично «светиться» в местах где меня можно легко найти, но, имея нужные связи в городской страже, меня не проблема найти где угодно, пока я нахожусь в пределах Ньюхоума. Городская стража может отследить любого, находящегося в городе человека, по сигналу в местной локальной сети. Это что-то вроде пеленга по мобильному телефону, в нашем мире. А я, благодаря симбиотической системе, когда в городе, всегда в сети.

У Фейрина «вкусных» контрактов, подходящих к моей ситуации, не нашлось. Умника в Ньюхоуме не было — он где-то выполнял очередной контракт. Так что я, не найдя ничего лучшего, «подвязался» на сопровождение каравана с товарами к восточному форту.

Глава 13

Не перестаю удивляться, как причудливо переплелись в этом мире высокие технологии и вещи, которые я всегда считал преданиями старины глубокой. Наш караван, например, состоит из пяти повозок… Да, именно повозок, а не фур с тягачами или левитирующих самодвижущихся платформ, которые являются аналогом общественного транспорта в Ньюхоуме.

Повозка представляет из себя металлический ящик на четырёх колёсах, в передней части которого установлено сидение для возницы и две оглобли. За оглобли повозку тянет впряжённое в неё животное. То есть это вполне себе натуральная гужевая повозка. И, конечно, на фоне самодвижущихся платформ, глайдеров и автоматических дроидов выглядит это нелепо. Да что далеко ходить: рядом с повозкой иду я — киборг, вооружённый, кстати сказать, мечом и арбалетом. Абсурд!

Но если капнуть глубже, всё становится на свои места, и оказывается, что гужевой транспорт широко используется по двум причинам.

Во-первых, сложные машины вроде глайдеров и левитирующих платформ (кстати, именно леветирующих, ничего общего с судами на воздушной подушке у них нет, я узнавал, совершенно другой принцип действия) в условиях агрессивной среды, то есть высокого и переменчивого фона А.Т.-энергии, нуждаются в дополнительной защите. И защита эта перестраивается в зависимости от фона, а это значительно увеличивает и без того энергозатратный процесс, и чем быстрее она перестраивается, тем больше затраты энергии. Выходит, чтобы экономно передвигаться через поражённые катастрофой территории на глайдере, нужно делать это со скоростью не большей, чем та же гужевая повозка, но и так эксплуатация глайдера обойдётся дороже.

Здесь могли бы подойти машины вроде грузовиков, использовавшихся в нашем мире в середине двадцатого века, но тут вступает в силу вторая причина: в качестве тягловых животных в этом мире используют барраксов и костерогов, и у этих животных двойное назначение.

Барракс — всеядное животное, внешне и по некоторым повадкам напоминающее нашу земную гориллу, только чуть шире в плечах и весом от 600 кг до тонны. Барраксы — вечные спутники людей расы бангор, они всегда были довольно сообразительны и хорошо приручались, а с развитием технологий над их разумом поработали учёные, существенно усилив их интеллект. Бангоры использовали и используют этих животных вместо коней, то есть ездят на них верхом, но тут иногда возникают сложности: потаскать за собой повозку или подраться для барракса не проблема, а вот чтобы он тебя согласился у себя на спине катать — тут надо суметь с этим зверем договориться. Барраксы не разумны в полном смысле этого слова, но гораздо умнее наших собак. Длинная и густая шерсть является неплохой защитой. В атаке барракс использует, в основном, мощные передние лапы, но и пасть, в которую без проблем поместится голова человека, тоже не стоит сбрасывать со счетов. В общем, с этим зверем главное подружится, и тогда он и повозку для тебя потаскает, и довезёт на спине куда надо, и небольшую стайку гончих или парочку незадачливых разбойников передушит.

Костероги — это искусственно выведенные четвероногие животные с внешним скелетом, образующим настоящую костяную броню. Выглядят они как гибрид трицератопса и черепахи, очень выносливы, неприхотливы и живучи. Верхом на таком звере не поездишь, но можно установить на его спину что-то вроде кресла, я слышал, что так костерогов тоже используют. Впрочем, нечасто — костерог довольно медлителен.

С барраксами эти «костяные танки» образуют симбиоз, не обладая таким высоким интеллектом, они считают своих тягловых собратьев чем-то вроде части своего стада и в бою активно защищают их. Таким образом, у караванщиков есть и транспорт, и охрана: чтобы освободить животное от оглоблей, вознице достаточно дёрнуть за один рычаг — и зверь готов защищать его имущество. В общем, всё практично и рационально.

Но если у каравана есть такая охрана, спрашивается, зачем же тогда нужны наёмники? А для того, чтобы предотвратить неожиданное нападение. Например, прыгнувший из-за какого-нибудь камня скальный скхорн вполне может повредить повозку… или возничего. Ящер довольно глупый, чтобы решиться устроить засаду на цель, которая ему не по зубам, ведь если бы повозка была одна, у него были бы все шансы с ней справится, а то, что повозок больше и шансов нет (остальные его точно прикончат), этого он уже не понимает. Чтобы такого не случилось, вокруг повозок цепью, идут наемники. Повозок у нас пять, значит, наёмников должно быть двенадцать — по сторонам от каждой повозки, один во главе и один замыкающий.

Но нас девять. Трое у Диккея (командира этого наёмного отряда) выбыло: один заболел, двое напились, устроили дебош и сидят теперь в изоляторе, ожидая суда, который, скорее всего, приговорит их к общественным работам. И это перед самым выходом. Диккей срочно пытался найти людей, иначе ему грозили штрафные санкции от караванщиков и минус к репутации, но нужных людей как назло всё не находилось — и тут как раз удачно подвернулся я. Изменённый вполне может заменить впереди идущего и защитить первую повозку от неожиданных нападений справа и слева. Торговцы на такую замену согласились, и репутация Диккея, как и его кошелёк, не пострадают. А я получу оклад за троих наёмников и небольшую премию от отчаявшегося было Диккея.

Наш караван, состоящий из пяти повозок, идёт по маршруту Ньюхоум — Нижняя Шальтара — Восточный форт, и возвращается в Ньюхоум, в Шальтару уже не заходя. Один дневной переход до Шальтары, день там на торговлю; затем два дневных перехода до Восточного форта, день там на ту же торговлю; и три дневных перехода на обратный путь. Итого восемь дней, за которые я получу 35 тысяч — негусто, конечно, но и работа не должна быть тяжёлой.

До Шальтары мы добрались без всяких происшествий. Да их и не ожидалось: дорога до Нижней Шальтары пролегает по местности, называемой Зелёной равниной, — это обширная долина, густо поросшая сочной калерийской осокой, растением, даже зимой не теряющим свой насыщенный зелёный цвет. Эта трава даже под снегом остаётся зелёной, только более сухой становится.

Деревья в долине растут по одиночке и небольшими группами, но их очень немного, так что видимость — километр на километр, и любую опасность, передвигающуюся по поверхности земли или в воздухе, можно заметить загодя, а песчаных ящеров и червей Курманского тут нет. Песчаным ящерам нужен песок, в который они могут зарыться для засады или укрываясь от погодных неурядиц вроде холода и палящих солнечных лучей. А черви Курманского живут только в местах с очень высоким фоном А.Т.-энергии.

Да, Эдвард Курманский — это тот бедолага, кто первым повстречался с этими червями и выжил, чтоб об этом рассказать, потеряв, правда, при этом обе ноги выше колена, но при уровне местной медицины это не такая уж и проблема — лишь вопрос денег.