Никита Костылев - Агломерат. Последний Оплот

— Это и есть засада!? Это и есть тот, кто вас в угол загнал!? Где полсотни охотников!?

— Бестолковые они у вас, — прохрипел старик, захлебываясь собственной кровью, — бестолковые… раз стрельнул, они и обделались… друг друга постреляли…помощь звали. Куда вам с чистильщиком тягаться… Привет вам из четвертого отделения…

Капитан молча поднял пистолет и выстрелил умирающему воину в голову. Помолчав, офицер сказал:

— О случившемся я сообщу Господарю. Завершайте работу, командиры уже можете готовиться к казни. Артемьев не простит. Это просто позор.

Еще раз посмотрев на тело мертвого воина, он тихо выматерился и залез в кабину своего вездехода.

Марту они не нашли, в момент общего хаоса она успела убежать. Ее по сути никто не искал и не пытался догнать. Словно ее и не было. Она просто ушла в сторону, указанную на карте. На ее плечах был небольшой рюкзак, а на ногах широкие снегоступы. Девушка шла по пути, которую ей наметил этот странный воин в маске, который сказал ей свое имя. Олег. Утром его уже не было, он словно испарился, Марте даже стало казаться, что его никогда и не было. Надев защитный шлем и облачившись в одеяние охотницы, отважная девушка шла на встречу своей судьбе. У нее не было плана пути и версий, что она будет делать, у нее была только отметка на карте и нестерпимое желание покинуть это место. Марта поправила неудобный шлем, который был ей на несколько размеров больше и весело сказала:

— Выживем.

Она шла вперед и у нее было четкое ощущение, что ее судьба в надежных руках. Словно кто то помогает ей сверху и внимательно следит. Она верила.

…В нескольких десятках километров от идущей отважной девушки, в разбитой, наспех починенной машине слышался тихий разговор:

— И как? Первая линия сразу погибла? Я думал, они еще продержались.

— Нет, они все погибли. Их просто сожгли.

— А кто вел их в бой?

— Смертоносец Ремм. Лучший воронежский охотник. Я лично видел, как его снегоход вспыхнул как спичка. Спастись было нереально.

— Ремм!? — удивленно спросил собеседник, — да… великолепный был охотник. Жалко, что погиб. Он сейчас, наверное, там, где всегда спокойно.

— А ты знаешь, как мы его звали!? — спросил рассказчик.

— Ну?

— Ангел-хранитель, — ответил собеседник, — он всегда всем помогал. Это у него в крови…наверное, даже после смерти всегда будет всем помогать… уж точно…я то его знал…

Машина снова застряла в снегу, и охотники высыпали ее вытаскивать. До нового места сбора было еще далеко…

Новая жизнь

Антон несколько раз выходил из забытья и видел только одно — согнутую фигуру Марка, который схватив длинный трос, тащил сани, на которых он лежал. У собирателя все время дико болела голова, чудовищная боль в висках долбила все сильнее, когда она становилась просто невыносимой, Антон снова терял сознание. В сознание он приходил от нее же.

Потом был свет. И тепло, в очередной раз очнувшись от невероятного удара по голове, собиратель очнулся. Когда он пришел в себя, саней и согнутой фигуры Марка не было. Открыв один глаз, собиратель измученно осматривал свое новое убежище. От открыл рот и попытался что то сказать, он хотел позвать Марка, он хотел воззвать Эрика, но из его уст раздался только тихий хрип. Но, как ни странно боли больше не было, состояние, которое он испытывал, было совершенно необычно для него. Он словно смотрел на себя со стороны, будто видел себя, раненного и полубесчувственного на продавленной кровати. Хлопнула дверь и в комнату вошла женщина, безразлично посмотрев на открывающего рот, словно рыба, Антона, она покачала головой и тихо сказала:

— Подожди, мальчик. Марк скоро придет.

— Эээ… — просипел Антон, но женщина только вытерла его лоб тряпкой и вышла, тихо закрыв за собой дверь.

Марк пришел не скоро, молодому собирателю показалось, что прошла целая вечность, прежде чем в его крохотную каморку заглянул врач. Сев рядом, воин только бросил:

— Ты в безопасности. Не бойся ничего и никого. Мы у друзей.

— Эрик… — прошептал Антон.

— Эрик пропал, — ответил Марк. — Когда я очнулся, его уже не было.

— Он погиб? — спросил Антон.

— Вот в чем я точно уверен, что он жив, — грустно проговорил Марк, - У него это врожденное, живучий как таракан.

— Живучий как кто!?

— Не знаю, — пожал плечами врач. — Просто мама всегда так говорила, слово то такое смешное "Таракан". Я уверен в одном — Эрик жив. И в этом меня никто не разубедит, я поверю, если только увижу его труп. Да и то перед этим прощупаю пульс.

— Что произошло!?

— Эрик не справился с маневром, — вздохнул собеседник раненного собирателя. — Изначально идея была плохая. Хотел по грани пройти — стрельнуть из гранатометов и обратно вернуться, не рассчитал, что у них пушки более дальнобойные, чем его торпеды на носу. Дурак. Потом нас подбили, уже не знаю почему не сожгли окончательно, может не до нашего корыта им было, может, думали, что никто не выживет после тех кульбитов, которые мы вытворяли. Как ты не пристегнутый ремнем в лепешку не разбился — ума не приложу. Когда я очнулся, Эрик пропал, нас чуть было не поймали каратели. Искать его не было времени, пришлось улепетывать от имперских карателей. Единственное, что нас спасло — это то что они двинулись за армией.

— Как за армией? — спросил Антон. — Империя победила?

— Когда я со выбитым плечом вытаскивал тебя из снегохода, почему то я не заметил нашего флага над крепостью, — проговорил Марк, только сейчас Антон заметил перемотанную область, после недолгой паузы Марк продолжил: — была метель, скорее всего поэтому наши армии и разошлись. Потери с нашей стороны были слишком большие — может поэтому лагерь снялся с места и ушел. Только такой вариант я рассматриваю, а каратели бросились догонять. Не знаю, что там произошло.

— Почему мы проиграли? — отрешенно спросил Антон. — Охотники непобедимы…

— Скажи это смолянам, — хмыкнул Марк и встал со своего места. — Отдыхай.

— Марк, это все? — со слезами на глазах проговорил Антон, глядя на понурого воина. — Все? Совсем!? МЫ же проиграли… больше ничего, охотников больше нет. Война закончилась…

— Война закончится, когда умрет последний охотник, — бросил Марк. — Или последний ледяной. Пока что ни первое, ни второе не произошло. Мы будем драться.

После этих слов охотник затворил дверь. Выйдя из комнаты, он оказался в небольшой круглой комнатке, которая и служила основным помещением, сев на крохотный стул, воин угрюмо уселся за стол, собранный из каких то железных осколков. Кроме него в комнате находились пожилой мужчина и женщина средних лет, когда Марк сел за стол, женщина подошла и поставила перед ним небольшую кружку, в которой дымился редкий по нынешним временам чай. Марк молча взял кружку и сделал глоток, пожилой мужчина спросил:

— Как там юный охотник?

— Он не охотник, он собиратель, — поправил врач и тихо продолжил: — Скоро придет в себя окончательно. Как только сможет идти, мы уйдем. Обещаю.

— Что вы! — жарко запротестовала женщина. — Оставайтесь, сколько хотите, вы нас не стесняете. Даже и не думайте!

— Алла права, — кивнул старик. — Вы нас не стесняете. Помещение небольшое — это верно, но мы всегда рады вам помочь. У нас есть еда, есть лекарства. Вы тут не будете ни в чем нуждаться.

— Спасибо, — ответил Марк. — Я не думал, что в Ледяной пустыне еще остались добрые люди. Наверное, я уже во всем разочаровался, после всех этих войн стало казаться, что люди ненавидят друг друга настолько, что уже не способны на что то иное. Мне это… непривычно. Я словно в другом мире.

— Вы — очень добрый человек, — проговорила Алла, добрым взглядом посмотрев на огромного воина. — Просто война в вас всю жизнь. Но даже будучи воином, вы стали лекарем, вы по своей природе хотите помогать людям.

— Готов поспорить, что если бы вы родились лет пятьдесят назад, то наверняка бы стали каким-нибудь главным врачом! — улыбнулся старик. — Откуда это у вас?

— Мой отец умер рано, — сказал Марк. — Он был врачом. Он знал, что когда умирают все и вся, сын должен знать хоть что то. Поэтому он меня и обучал с малых лет, хотя… какой я врач, санитар наверное простой. Он почему то меня так и называл, маленьким санитаром.

— Ваш отец был очень дальновидным человеком, — проговорила Алла. — Такие люди ценятся всегда. В такое время вам досталась очень благородная профессия. Цените это. Ведь это дар.

— Надеюсь, вы правы, — кивнул Марк, потом он перевел взгляд на старика. — Вы хотели меня о чем то попросить. Я помню.

— Да… — ответил старик и немного замялся, потом он перевел взгляд на женщину и сказал: — Алла, приготовь ужин. Мне нужно поговорить с охотником, — когда женщина ушла, то продолжил, — понимаете, я хотел вас попросить об одолжении. Но… я не знаю… возможно ли это…