Карамазов. Книга 2 (СИ) - "Гоблин (MeXXanik)"

— Все, теперь он будет говорить, что заработал, — прокоментировал Виктор.

Я приложил большой палец к сканеру, и на дисплее аппарата появилась надпись:

“Пожалуйста, подождите…

Инициация пользователя…

Идет синхронизация с облаком…

Синхронизация завершена. Добро пожаловать, Алексей Юрьевич”.

Я быстро выбрал оператора связи и тариф, восстанавливая номер. И тут же посыпались оповещения.

Первое сообщение пришло от Кристины. Сначала выпало “Этот абонент звонил вам двадцать пять раз”, а следом высветилось:

“Что стряслось? Перезвони, как только включишь телефон. Целую”.

Я улыбнулся и хотел было убрать аппарат в карман, но заиграла мелодия вызова. А на дисплее высветилось имя. И прочитав надпись, Катерина недовольно скривилась. Но не сказала ни слова. Я же провел пальцем по экрану, принимая вызов:

— Слушаю!

— Ну наконец-то!

Голос в трубке был раздраженным. Но за недовольством я уловил плохо скрытую тревогу.

— Прости. Старый телефон сломался, — попытался было успокоить девушку я.

— Папа не смог до тебя дозвониться. Приглашал в гости. На разговор.

Я покосился на часы и с сожалением ответил:

— Сегодня я не успею. У меня еще остались кое-какие дела.

— Будь осторожен, — с тревогой произнесла Кристина. — В городе творится не пойми что. Говорят, Император ввел военное положение из-за сбежавших психов.

— Не переживай, я с Виктором.

— И еще поди с этой старухой? — уточнила девушка. — Смотри. Заманит она тебя в пряничный домик. Зажарит и съест.

— Не съест, — с улыбкой ответил я. — Ладно, мне пора.

— Созвонимся, когда приедешь домой? — с надеждой спросила Юсупова. — Отец не отпускает меня из особняка. Хочет, чтобы все были под охраной.

— Позвоню, — клятвенно пообещал я. — Ладно, мне пора бежать.

— Жду звонка, — бодро ответила Кристина и отключилась.

Я же убрал телефон в карман.

— Как поживает Юсупова? — ехидно осведомилась Катерина. — Опять называла меня старухой?

— Ну что ты? — притворно удивился я. — Кристина Михайловна — воспитанная, образованная девочка. Она не станет оскорблять тебя за глаза.

— Не хочу вмешиваться в вашу беседу, но нам пора, — иронично обронил Феникс. — Доктор уже скоро свалит из Страны Дураков.

Мы сели в машину, и Круглов выбрал адрес из памяти навигатора. Когда мы оказались у больницы, я напомнил:

— Виктор, камеры.

Напарник достал прибор, похожий на бинокль. Приложил хитроумную штуковину к глазам, осматривая территорию:

— Ага, вижу, — кивнул он и убрал прибор. — Действительно полно.

В эту секунду, кованые металлические ворота дома призрения открылись, и с территории выехала машина.

— А вот и наш клиент, — пробормотал Виктор.

— С чего ты взял? — удивился я.

— На номера посмотри — и сам поймешь.

Я покосился на номер и не смог удержаться от улыбки. На металлической табличке было выбито “ГОРШ 359”

— Молодость, семья и сцена, — буркнул Виктор. — Ладно, поехали за ним.

Феникс переключил машину на ручное управление, подождал, пока автомобиль лекаря-настоятеля отъедет на достаточное расстояние. И двинулся следом.

Преследуемый нами объект проехал по Академической набережной, и выехал на Никитинское шоссе.

— Куда это он? — удивился я.

— Не знаю. Но его путь лежит через Корабельный район. А там клиента спокойно можно будет взять на абордаж.

Машина и правда пересекла знак с надписью, которую кто-то остроумно подправил “Добро пожаловать в Карательный район”. И Виктор, словно ждал этого.

— Советую пристегнуться, — бросил он и вдавил газ в пол.

Авто сорвалось с места, нагоняя Горшковича. Нас прижало к спинкам сидений. Виктор же завершил маневр, выскочив перед машиной преследуемого и перегородив дорогу:

— Выходим, господа и дамы, — весело скомандовал он и выскочил из машины.

Рванул пассажирскую дверь автомобиля лекаря-настоятеля:

— А ну выходи, животное! — рявкнул он.

Видимо, лекарь-настоятель предусмотрел этот ход и заблокировал двери. Но Виктора было не остановить. Кулак напарника окутало пламя. Круглов размахнулся и ударил в стекло. Поверхность пошла трещинами, но выдержала.

Я подскочил к машине и притронулся к плетению. И в салоне оказался фантом. Который покосился на бледную от страха жертву:

— Он размажет тебя по сиденьям, — предупредил я. — Так что выходи по-хорошему.

— Что вы себе позволяете? В с ума сошли?

— Не надо ставить диагнозы, — недобро протянул Виктор и на мгновенье кости на лице моего товарища проявились под кожей.

Удивиться я не успел. Семен Семенович лихорадочно завозился, открывая дверь и выбираясь наружу.

— Мы ведь с вами цивилизованные люди! — возопил он. — Давайте договоримся! Катерина Сергеевна! Остановите этих безумцев!

— Забирайтесь в багажник, — холодно отчеканила девушка, открывая отсек. — Давайте обойдемся без ваших сломанных ног. И наденьте сами, — она вынула и сумочки наручники, блокирующие силу.

— Сучка, — прошипел мужчина, забираясь вовнутрь со скованными руками.

Виктор загадочно усмехнулся:

— Кажется, я знаю одно подходящее место, где нам никто не помешает.

Вскоре мы подъехали к гаражному кооперативу, который каким-то чудом не был снесен еще во времена борьбы с нелегальными застройками. Рядом проходила железная дорога, по которой таскались редкие вагоны со строительной базы по соседству.

Виктор вышел из машины, направляясь к металлическим воротам. Склонился над замком. Через несколько секунд потянул на себя изрисованную граффити створку, и скрылся в гараже.

Заскрипели ворота, и вскоре Круглов появился в свете тусклой лампочки, дав мне знак въезжать.

— Ладно, достаем клиента.

Крышка подпрыгнула, и багажник открылся.

— А ты это? Не перестарался? — осторожно спросил я, указывая на бессознательное тело, лежавшее на дне багажника.

— Вроде нет, — ответил Виктор. Но в голосе напарника не было уверенности. — Эй! Просыпайся, хрячина.

Парень несколько раз с силой ударил по щекам директора, но это не подействовало.

— Ладно, давай его вытащим. И потом уже решим, как быть.

Сказано — сделано. Вдвоем мы быстро вынули бессознательное тело и бросили его на протёртый диван. Виктор задумчиво почесал в затылке:

— И что теперь с ним делать? — спросил он, глядя на тушу.

Но делать ничего не пришлось. Мужичок сам пришел в себя. Резко распахнул глаза, уставился на нас полным непонимания взглядом:

— Где я?

— В гостях, — просто ответил мой товарищ. — И ты пробудешь в нашем обществе ровно до того момента, пока не расскажешь все, что знаешь о человеке, которому ты продал психов.

— Чего — о — о?

У мужика от удивления аж глаза округлились. Но на нас эта актерская игра не подействовала. Напарник подвинул к дивану стул и уселся на него. А в руке его появился такой знакомый мне нож для разделки. И мне на секунду показалось, будто бы на лезвии темнели бурые пятна крови. Однако в следующее мгновенье я убедился, что их там нет.

— В психологии есть понятие: пять стадий принятия неизбежного, — начал объяснять Виктор. — Отрицание, когда ты будешь гнать одно и то же, что ничего не знаешь. Потом гнев, когда ты начнёшь грозить нам. Типа "да вы понимаете, кто он", и "вам всем хана". Потом будут торги, когда ты будешь отчаянно предлагать нам все, что имеешь, чтобы остаться целым. Потом депрессия, когда ты будешь плакать и просить тебя не убивать. И, наконец, принятие, когда ты поплывешь и расскажешь все. Переход с одной стадии на другую будет очень болезненным. Потому что…

Виктор проверил большим пальцем остроту лезвия. И убедившись, что все в порядке, продолжил:

— Потому что очень устал и вымотался за сегодняшний день. И больше всего на свете хочу поехать домой. Искупаться, попить чаю и выспаться. Поэтому я приложу все усилия, чтобы узнать нужную мне информацию как можно быстрее.

— Кто приходил к тебе накануне произошедшего?