Последний министр. Книга 2 - Валерий Гуров
Репутацию слабака без внутреннего стержня.
Никому из собравшихся и в голову не могло прийти, что министр внутренних дел, которого таки схватили как нашкодившего пацана за шкирку взрослые дяди, подумает о сопротивлении. Да и как, если вокруг вооружённые охранники, которые и пристрелить могут, как бы ненароком. Но вся проблема в том, что подобная безалаберность давала Протопопову ту самую единственную возможность, которой он теперь и собирался воспользоваться сполна.
— Так что выбирай, на щите или со щитом, Сашенька. Тому, кто берет меня на понт, жить остаётся мало, — закончил министр.
Выпрямился, занимая своё прежнее положение.
Вторая рука взяла бокал шампанского.
Час развязки стремительно наступал.
Надо было видеть, как менялось лицо Гучкова после этих слов. Он покосился на вилку, посмотрел на Протопопова, сам аж пунцовый весь стал. Будучи бретёром, он только что получил по сути смертельное оскорбление. Рука Александра Ивановича будто бы сама по себе потянулась к поясу, за пистолетом, словно по привычке, чтобы найти сатисфакцию у обидчика. Глаза Александра Ивановича округлились, потом сузились до двух щёлок.
Однако ответить он не успел, хотя остальные революционеры уже начали задавать вопросы. И неизвестно бы, что произошло дальше, но в этот момент со стороны входа в ресторан раздался жуткий грохот!
Одновременно левая рука Протопопова разбила стакан, а а правая уже подняла вилку со стола, чтобы нанести тот самый стремительный, смертельный удар…
Ба-БАХ!
Бронированный армейский грузовоз министерского охранника Феди на полном ходу влетел в большое витринное окно. Осколки стёкол, щепки дерева, каменная крошка — все это брызнуло фонтаном по большому залу. Сам грузовик грохнулся на пол, и продолжая движение снес несколько столов и стульев, пока не врезался в колонну. А заодно будто молотом о наковальню, вбил в эту самую колонну Кирпичникова.
Зашатались люстры на потолке.
Заискрило.
Погас свет — видимо где-то перебило электрические провода.
Ресторан разом провалился в темень. Но ненадолго — полыхнули скатерти, огонь перекинулся на гардины.
Пожар.
Федя начал стрелять, приоткрыв дверь своего броневика. И первым же выстрелом завалил рыжего предателя.
Охрана революционеров встрепенулась и среагировала молниеносно, открыв огонь по бронированной машине с разных сторон. Но не тут то было, в ресторан, через разбитые окна гурьбой повалили ребята Каланчи, во главе с самим Федькой.
Наглые по хорошему.
Решительные.
И не готовые останавливаться ни перед чем.
Палили черт пойми как, без разбору, что с той, что с другой стороны, толком не целясь. Да и как тут прицепишься — со всех сторон валит дым, сокращая кругозор.
Несколько охранников упали замертво, сражённые пулями, потом упали пара бандитов. Стрельба не прекращалась ни на секунду.
Не бездействовал Протопопов. Да, неожиданная атака смазалась — революционеры повскакивали со своих мест и бросились в рассыпную. Похоже, что ни у кого из них, кроме Гучкова, с собой не было оружия. Но Александр Дмитриевич не стал тянуть кота за яйца и пошёл в решительную атаку, хотя ровным счетом не видел ничего, разгорающееся пламя только слепило.
Клац.
Разбил бокал быстрым и хлестким ударом о стол. В руках осталась острая розочка, не хуже ножа. Ей министр наотмашь ударил по вскочившему князю Львову. Задумка перерезать князю горло не удалась. Тот, из-за того, что уже поднялся на ноги, сумел отшатнуться и выставил перед собой руки, защищаясь. Острые осколки стекла резанули ладони, брызнула кровь. Протопопов почувствовал влажную и тёплую княжескую кровь на себе.
Львов заверещал, как попавшая на убой свинья.
Кинулся на утёк, заливая кровью пол.
Александр Дмитриевич запрыгнул на стол, все ещё зажимая вилку и стремясь настичь Гучкова вторым ударом. Александр Иванович тоже не зевал, выхвалил пистолет и начал стрелять буквально в слепую, как попало, не боясь, что может случайно завалить кого-то из своих революционных подельников.
Удар.
Вилка воткнулась Гучкову в район ключицы, войдя на половину.
Мимо!
Гучков в последний момент сумел извернуться.
Артерия осталась не задета.
Живучий сукин сын!
Бух-бух-бух!
Несколько выстрелов пролетели в полуметре от Протопова, попав в столешницу, разливая тарелки, порча дорогущие блюда. Одна пуля полоснула плечо, обжигая яркой вспышкой боли.
Протопопов стиснул зубы, чувствуя бешеный прилив адреналина. Вот так в открытую, считай в мясорубке, он не дрался со времени тёмных девяностых.
Гучков взвыл, хватаясь за торчавшую из плеча вилку подался назад, скрываясь в темноте и дыму. Но не похоже, чтобы он собирался отступать — менял позицию. Протопопов чувствовал, что одним прыжком настигнет Александра Ивановича и вырвет подлецу глотку голыми руками.
Прыжок, в который министр вложил всю свою злость.
Но мимо!
Гучкова не удалось настичь. Отталкиваясь от стола, Александр Дмитриевич подвернул лодыжку в самый не подходящий момент — нет, таки это тело не было готово к серьёзным нагрузкам. Перелома не было, однако прыжок вышел смазанный именно из за неготовности связок.
— Ах ты сука… — зашипел он.
Протопопов выпрямился запрыгал на одной ноге. Боковым зрением увидел как в другом конце здания мелькнула открывшаяся дверь заднего входа, куда начали бежать революционеры, спасаясь не столько от стрельбы, сколько от разгорающегося пламени. Увидел среди бегущих силуэт князя Львова, потом Терещенко.
Но и Гучков оказался не промах. Бежать революционер не стал и атаковал в ответ. Протопопов почувствовал как дубовый стул опустился ему на голову со спины. Он не Ван Дамм и это не «Кровавый спорт», поэтому удара стулом в полутемноте не увидел. Пришлось распластаться по полу, потеряв равновесие и почву из под ног. Гучков заколебался — стоит ли продолжить атаку. Бросил взгляд на лежащий рядом со столом ножик, но видя, что пламя разгорается, отступил, качая головой. Не решился добить министра, слишком высок был риск угореть.
Он что-то говорил, тряся пальцем в воздухе и пятясь, но Протопопов не слышал — голова после пропущенного удара гудела. Потом Александр Иванович развернулся и побежал к запасному выходу.
Перестрелка между охранной революционеров и бандитами продолжалась, но уже не с той интенсивностью, что раньше. Выжившие и с той, и с другой стороны хотели уцелеть и выбраться из передряги на своих двоих, потому теперь искали пути отступления из ресторана, превратившегося в духовку. Да и патроны были не бесконечные. Но точку в споре поставила рухнувшая на пол одна из четырёх люстр, разделившая две противоборствующие стороны линией баррикад.
Протопопова поднял Федя, который прихрамывал на одну ногу и ничего не говоря потащил его к выходу через продырявленный броневиком проход. Отступали бандиты Каланчи, изрядно потрёпанные, но явно довольные собой. Дым уже выедал глаза становилось трудно дышать. Все кашляли и задыхались.
Протопопов приходил в себя, но не так быстро, как хотелось. Голова кружилась, как после опрокинутой стопки самогона — Гучков съездил стулом так, чтобы наверняка.
Когда удалось выбраться из ресторана, Федя внимательно и с тревогой взглянул в глаза Протопопову — лицо министра заливала кровь
