Александр Шаповалов - Переход

— Но, Юрий Николаевич, это от Александра Викторовича, — стала оправдываться секретарша.

— Хорошо, пусть войдет, — разрешил Кузьмин.

Спустя мгновение дверь постучали.

— Можно? — раздался нежный женский голос.

— Входите.

— Я же сказал мо…жно, — поперхнулся Кузьмин, когда увидел вошедшую в кабинет незнакомку. Среднего роста девушка с ярко-рыжими волосами и голубыми глазами смущено смотрела на него.

— Вы кто? — глупо хлопая глазами, спросил он.

— Аглая, — ответила девушка, но затем спохватилась, добавила, — Шмелёва Аглая Васильевна, инженер — проектировщик воздухоплавательных судов. По направлению прибыла к вам для консультаций.

— Да, да, проходите — спешно произнес Кузьмин. — Чай, кофе?

— Что?

— Что будете пить, чай, кофе? — переспросил Кузьмин и от волнения сглотнул слюну, которая не вовремя начала выделятся.

— Водички, если можно, — продолжая стоять в дверях, ответила девушка.

— Конечно можно, — заверил хозяин кабинета и нажал на кнопку внутренней связи. — Анжела, принеси, пожалуйста, чай, кофе и минералку.

— Да чего же вы в дверях стоите, — Кузьмин вскочил, больно ударился, едва не перевернув стол, поспешил к девушке. Он чувствовал, как краснеют его щёки, выдавая волнение. Сердце буквально готово было вырваться из груди. Кузьмин заставил себя отвести взгляд от девушки, но её глаза манили, и от этого он становился все неуклюжее. В общем, когда Кузьмину удалось усадить девушку на стул, в кабинете царил бардак. В кабинет вошла секретарша, неся на подносе напитки. Она с подозрением, перемешанным с любопытством, осмотрела кабинет, одарив своего шефа и посетительницу многозначительной улыбкой. Кузьмин и девушка с приходом секретарши, как по команде развернулись в разные друг от друга стороны, на их щеках горели румянцы. Секретарша еле заметно покачала головой, её левая бровь приподнялась, поставила поднос и молча удалилась.

— Вот, — неловко разводя руки, произнес Кузьмин, — угощайтесь.

— Спасибо, — ответила девушка и взяла стакан с водой. Она сделала глоток, затем поставила стакан на место. — Юрий Николаевич, вот.

Девушка положила на стол стопку документов.

— Что это? — спросил Кузьмин.

— Паспорт, диплом, трудовая книжка, — ответила девушка и сделала ещё один глоток.

— Так это не ко мне, а в отдел кадров, — взяв паспорт, сказал Кузьмин.

— Извините, — смутилась Аглая, потянулась за документами. — Мне Александр Дмитриевич говорил, чтобы я через месяц к вам пришла. Но я не удержалась, думала пока в курс дела войду. Извините ещё раз.

Девушка забрала диплом и трудовую. Когда же она взяла паспорт из рук Кузьмина, их пальцы соприкоснулись. Они, как дети оба покраснели, будто их застали за чем-то неприличным.

— Нет, нет, вы правильно сделали, что пришли сейчас. Я, признаться, уже начал скучать без дела. Вы как раз вовремя, — сказал Кузьмин, а затем налил из графина воды и залпом её выпил. — А документы оставьте, я сам занесу их в отдел кадров.

— Спасибо, Юрий Николаевич, а когда мне на работу выходить?

— Можете хоть завтра, я вас лично представлю коллективу. Правда, основная масса народа разъехалась по отпускам, но это даже к лучшему. Вам легче будет.

— До свидания, Юрий Николаевич, ещё раз спасибо за все, — девушка встала со стула, на который её усадил Кузьмин, и направилась к выходу. В дверях она остановилась, не решаясь что-то сказать.

— Я вас провожу, Аглая… — Кузьмин к своему ужасу понял, что отчество девушки вылетело у него из головы.

— Васильевна, — подсказала девушка.

— Да, да, — на этот раз смущаться пришлось хозяину кабинета, — пройдемте, я вас провожу.

Девушка кивнула головой и вышла. Первое, что увидел в приемной Кузьмин, были смеющиеся глаза секретарши.

— Анжела, — как можно суровее, произнес он, — я скоро буду. Пойду, покажу новой сотруднице наше предприятие.

Кузьмин одернул пиджак, стряхнул невидимую пылинку, направился к выходу.

— Юрий Николаевич, — остановила его секретарша, — к вам господин Осипов.

Кузьмин взглянул на молодого человека, сидевшего в углу около окна. Слово «господин» подходило к внешнему облику посетителя меньше всего. Высокий, худой, с длинными волосами, собранными в хвост на затылке, он больше походил на какого-нибудь компьютерного мальчика — переростка.

— Вы ко мне? — недовольно спросил Кузьмин. — По какому вопросу?

— Меня к вам направил Александр Дмитриевич. Он считает, что моя помощь в новом проекте будет необходима.

Кузьмин обречено вдохнул, посмотрел вслед уходящей Аглае.

— Хорошо, заходите, — произнес он и зашел в кабинет.

Усевшись за стол, он ещё раз придирчиво осмотрел посетителя.

— Ну и кто, вы, молодой человек, какова ваша специальность?

— Соловьев Андрей Иванович, — представился посетитель, — ну а насчет моей специальности, скажем так, я эксперт по левитации.

— Ещё раз, в какой области вы эксперт? — переспросил Кузьмин.

— По левитации, — не обращая внимание на удивление хозяина кабинета, ответил юноша. — Надеюсь, значение этого слова вам известно.

— Так, молодой человек, немедленно покиньте мой кабинет, — разозлился Кузьмин, — Вы, что не слышите, что я вам сказал, или мне вызвать охрану.

— Не надо никого звать, Юрий Николаевич. Позвоните, пожалуйста, Шапникову, он очень просил, — спокойно отреагировал Соловьев.

Кузьмин набрал номер Шапникова, исподлобья взирая на юношу. На десятый гудок ему ответили:

— Слушаю.

— Александр Дмитриевич, это вас Кузьмин беспокоит.

— Слушаю вас, Юрий Николаевич.

— Ко мне пришёл некий Соловьев, говорит, что вы его направили к нам?

— Да, Юрий Николаевич, он весьма будет полезен для вас в новом проекте, — подтвердил слова юноши Шапников.

— Мне кажется, вы на этот раз ошибаетесь, Александр Дмитриевич. Этот юноша утверждает, что он эксперт по левитации, понимаете — по ле-ви-та-ции, — Кузьмин в запале, казалось, забыл, что разговаривает со вторым лицом государства. — Я не знаю, что он вам наплел, но левитации не существует.

— Юрий Николаевич, я прекрасно осведомлен, чем занимается Андрей Иванович, — дав выговориться инженеру, произнес Шапников. — Могу заверить вас, он один из лучших в своем деле. Именно поэтому я его и послал к вам. Мы очень надеемся, что вы найдете общий язык. Вам, Юрий Николаевич, выпадает уникальный шанс, как сказал один наш поэт «сказку сделать былью». Так что, дорогой Юрий Николаевич, дерзайте, вы наш последний шанс. Ведь никто, кроме вас с этой задачей не справится. И кстати, я направил к вам ещё одного специалиста.

— Да, она уже была здесь — сказал Кузьмин и почувствовал, как опять начал краснеть.

— Ну, вот и хорошо. Вы уж сильно на нас не серчайте, Юрий Николаевич, что совсем не даем вам отдохнуть, но сроки буквально душат. Ещё раз желаю вам удачи, если возникнут какие-нибудь вопросы, звоните. До свидания, Юрий Николаевич, — произнес Шапников.

— До свидания, Александр Дмитриевич, — попрощался Кузьмин.

— Вопрос исчерпан? — поинтересовался Соловьев.

— Давайте договоримся сразу, Андрей Иванович. Вы оставите свою иронию за воротами нашего учреждения. Коллектив у нас хороший, слаженный, чтобы влиться в него, надо будет соблюдать правила и традиции, которые в нем сложились. Уважение к друг другу — основное из правил. Прошу вас запомнить это, — официальным тоном произнес Кузьмин.

— Хорошо, я учту. Только зря вы сочли мою манеру разговаривать, за иронию или попытку задеть вас. Просто, когда говоришь людям, чем я занимаюсь, на тебя смотрят, как на душевнобольного, отсюда и выработалась такая своеобразная манера разговора, — ответил на замечание Соловьев.

— Да, действительно, как-то нехорошо получилось, — согласился Кузьмин, вспомнив свою реакцию на слова юноши. — Знаете, трудно поверить в то, что противоречит законам физики. Тем более, когда об этом говорит такой молодой человек, — словно оправдываясь, проговорил хозяин кабинета.

— Между прочим, мне тридцать пять лет, — усмехнулся Соловьёв.

— Не может быть? Вы старше меня на три года? — не поверил своим глазам Кузьмин и не удержался, чтобы не взглянуть в зеркало, которое висело сбоку на стене. Я дал бы вам не больше двадцати и то с натяжкой.

— Знаю, мне даже в магазин приходится ходить с паспортом, если надо купить что-нибудь крепче газировки, — посетовал Соловьев. — Это, так сказать, побочный эффект моей работы.

— Неплохой эффект, — позавидовал Кузьмин.

— Хорошего тоже мало, приходится всё время доказывать, кто ты на самом деле, а это раздражает, — не согласился Андрей.

— И все же мне хотелось бы знать, как вы сможете помочь строить воздухопланы? — задал вопрос Кузьмин.

— Смотрите, — Соловьев закрыл глаза. По его лицу было видно, что Андрей полностью сосредоточен. Вдруг со стола Кузьмина стали подниматься вверх предметы: сначала был карандаш, потом ручки и документы, лежавшие на столе. Затем в воздух взмыли более тяжелые вещи, но что добило Кузьмина — так это стулья, которые оторвались от пола и парили на уровне глаз.