Олег Дивов - Выбраковка
Майор демонстративно посмотрел на часы.
– А действительно! – оживились в первых рядах. – Куда Бобика заныкал, начальник?
– Он где-то в Америке залег, – нехотя ответил майор. – Ищем. Вместе с ФБР ищем.
– Точнее ФБР ищет, а вы к ним в гости катаетесь, – заметил кто-то. – Виски со льдом, клубника со сливками, зеленые бумажки с портретами…
Майора основательно перекосило. Теперь Валюшок смог бы его описать: «крепко обиженный человек в галстуке».
– Сами же упустили, – буркнул майор. – А мы за вас отдувайся.
Группа угрожающе зашипела. Валюшок пригляделся: здесь не было его ровесников, в основном люди глубоко за тридцать, а то и за сорок. Ветераны Агентства. И чем-то пресловутый Бобик их всех здорово взял за живое.
– Хватит! – Мышкин хлопнул ладонью по столу. – Короче! Время. Отвели душу, и будет с вас. Так сказать, хлебом не корми – дай наехать на человека. А он, между прочим, нам халтурку подбросил. Короче, майор, рисуйте задачу.
– Опять за ментов говно разгребать, – буркнул плечистый дядька, сидевший от Валюшка слева. Валюшок его узнал: это был Калинин, один из мышкинских ведущих. Он еще зевал на планерке в отделении, чем навлек на себя гнев начальства. А может и не зевал вовсе, просто не успел гадость сказать.
Майор вместо того, чтобы рассердиться, вдруг улыбнулся. Мол именно это и разгребать. Каждому свое. Кому-то тонкая работа, а некоторым, которые полагают себя круче всех – лопату в руки и вперед. Для этого, собственно, и создавали АСБ.
– Итак, вот что у нашего ведомства есть для вас, – сказал майор. – Семь лет назад суд присяжных оправдал пятерых. Это была устойчивая преступная группа, за ними числится минимум одно убийство, множество фактов вымогательства, разбои, грабежи. Мы их ломали, как могли, а на суде все равно дело рассыпалось. Лидеру дали пятнадцать лет строгого, а остальных – за недоказанностью. Разумеется, после «указа сто два» они легли на дно. Мы их долго искали – и вот, нашли. Снова лазают по городу. Похоже, ведут разведку, высматривают слабые места в нашей системе. Ищут, чем бы поживиться. Сейчас эта компания отмокает в сауне, отсюда пара кварталов. Пробудет там… Минимум еще часа два. Вряд ли они вооружены, но может быть всякое. И у охраны, понятное дело, какая-нибудь пукалка найдется. Сауна в прошлом бандитская, да и сейчас там народ собирается довольно поганый. В общем, можно не церемониться. Гребите всех. И побольше шухера. Чтобы те, кого потом отпустят, надолго запомнили и другим рассказали. А основные лица мы вам сейчас покажем…
Мышкин утвердительно кивнул и повернулся к видеопроектору.
– Вот так всегда, – заявил Калинин. – Как из уголовника признание выбить, так вы и лапки кверху. А честных людей запугивать…
– Закон суров, но это закон, – развел руками майор. – Всего лишь буквы. И мы этим буквам обязаны следовать. Не то, что некоторые.
– Интересно, что ты будешь делать, майор, когда нас всех поубивают? – спросил Гусев. – Кому ты будешь это говорить – побольше шума, ребята, побольше страха на гадов нагоните… Омоновцам своим, которые под тем же законом ходят? И так же, как ты, зубами скрипят, когда адвокаты отмазывают убийц? Чего стоит твой закон без АСБ, а, майор?
– Если честно, Павел, я с самого начала был против «указа сто два», – сказал майор. – Я и сейчас против. Двухступенчатого правосудия не может быть в принципе. Где это видано…
– А где видано, чтобы ты ночью прошел сквозь огромный город, и навстречу тебе попадались сплошь улыбающиеся лица? – парировал Гусев. – Где видано, чтобы на каждой скамеечке влюбленные сидели, и ни одна сволочь, ни одна… – он задохнулся и умолк.
– И чтобы простой работяга за год мог на машину накопить, – ввернул Калинин. – А бутылка трешник стоила?
– Кто о чем, а вшивый о бане, – откомментировали с передних рядов. – А действительно, майор, где еще так живут?
– В Европе, – скромно ответил майор.
– Хватил! – фыркнул Калинин. – И вообще, начальник, если ты такой принципиальный, какого черта к нам таскаешься?
– Вообще-то, я не сам пришел. У меня приказ взаимодействовать.
– Хорошо, а что руководство твое думает?
– Да не нужны вы уголовке! – взорвался майор. – На фиг не нужны! И без вас справимся. Ясно?! Мы просто ловим момент. Пока вы есть – пользуемся.
– Паранойя какая-то, – помотал головой Калинин. – Верно, Пэ?
– Угу, – согласился Гусев. – У тебя раздвоение личности, майор. Ты готовый клиент одного нашего интересного департамента. Где двери без ручек и всем постоянно спать хочется.
– Короче, вы фотки будете смотреть? – поинтересовался Мышкин. – Пятнадцать минут до выхода. Большая труповозка уже на месте должна быть. И закрывайте, так сказать, дискуссию.
– Уже закрыли, – сказал Калинин. – Только вот… Ты это, майор. Ты правильно сказал: пока мы есть, надо ловить момент. Потому что скоро нас не станет. Ты-то, понятное дело, плакать не будешь. Но вот народ… Люди нас еще вспомнят. Потому что вы эту страну… Нет, не удержите. Попомни мое слово, не удержите вы ее. Здесь еще браковать и браковать. Каждого десятого выводить из строя и на Колыму. Вот так.
Майор что-то хотел сказать, но передумал и отвернулся.
– Короче, гасим свет, – подвел черту Мышкин. – Давайте, парни, запоминайте вражьи рыла. Чтоб их всех…
* * *Сауна занимала длинный полуподвал жилого дома. В прежние времена Мышкин обкладывал такие заведения со всех сторон и устраивал спектакль с ультиматумом через мегафон и прочими театральными выкрутасами. Чаще всего осажденные прятали оружие и другие компрометирующие предметы и понуро лезли в руки выбраковщиков, уповая на то, что пронесет нелегкая. Местное население торчало из окон и ловило кайф от того, как его берегут и защищают. Иногда выбраковку даже подбадривали радостными воплями – сцены усмирения бандитов особенно воодушевляли пенсионеров из числа самых малограмотных.
Случались, конечно, эксцессы, когда захваченные врасплох подозреваемые оценивали шансы на жизнь объективно и упирались рогом. В таких случаях Мышкин произносил свое знаменитое: «Короче, если пидор не сдается, его уничтожают», жителей просили убраться от окошек подальше, и начиналась пальба. Увы, даже самый лояльный гражданин терпеть не может трупы и кровищу, пусть это все и бандитское. По телевизору он с великим удовольствием смотрит, как негодяев разделывают под орех, а от грубой реальности воротит нос. Поначалу АСБ такие мелочи не учитывало. Но однажды выяснилось, что рейтинг Агентства падает из-за явно видимой его кровожадности. Тогда упор был сделан на кошачью тактику скрадывания. Засады, скрытное проникновение, никаких битых стекол и поменьше насилия, которое мог бы заметить посторонний глаз. На бумаге все получалось отлично. По жизни – не очень. Тем не менее, все последние годы выбраковщики работали, скованные рамками строжайшего приказа: минимум беспокойства для частных лиц. Особенно в ночные часы, когда налогоплательщик обязан реализовывать конституционное право на отдых.
Поэтому Мышкин вместо того, чтобы блокировать входы-выходы и предложить клиентам сдаваться по-хорошему, выбрал другой путь, куда более опасный, зато относительно бесшумный.
Когда на экране появилась схема полуподвала, командир группы обозначил расстановку сил буквально двумя словами. Но непосредственно на объекте Валюшок поразился тому, насколько четко действовали люди Мышкина. Группа заняла позиции в считанные мгновения. И сам того не ожидая, Валюшок оказался в двух шагах от парадного входа в закрытый спортклуб, который сейчас ему предстояло штурмовать.
Тут же, за углом, ждала своего часа и «большая труповозка» – фургон с надписью «Хлеб» на борту. Из нее кого-то вывели, но Валюшок так и не разглядел, кого именно.
Рядом с Мышкиным встали четверо из шести его ведущих – остальные развели группу куда-то вдоль дома и на черный ход. Неподалеку околачивался майор. И еще здесь был Гусев. Который обернулся и бросил Валюшку:
– Останешься на входе, перестреляешь там всех, кого прикажут. Если что, позову.
Валюшок, надеявшийся на большее – обещали ведь подвиг! – разочарованно хмыкнул и вытащил игольник. Да так и застыл со своей пневматической игрушкой в руке. Потому что Мышкин, Гусев и ведущие тоже достали оружие. Но какое!
У Мышкина оказалась «беретта», похожая на гусевскую, только раза в полтора больше. Такое Валюшок видал только в кино: это был уже не пистолет, а целый пистолет-пулемет с удлиненной обоймой и откидной рукояткой под стволом. А остальные… Здесь был «Глок», здесь был армейский «Кольт», хотя тоже какой-то странный, явно доработанный, мелькнул роскошный «Зиг-Зауэр», и еще одна неприличных размеров пушка, в которой Валюшок заподозрил «Дезерт Игл», хотя и не очень уверенно.
Затвор никто не передергивал. Значит, патроны уже в стволах.
«Господи, да что же это они такое замышляют?» – поразился Валюшок.
