Патриот. Смута. Том 5 - Евгений Колдаев
* * *
От автора
✅ Продолжение популярной серии книг о попаданце в Афганистан, Сирию и Африку. История о мужестве, отваге и доблести человека, верного своему долгу.
✅ Главный герой выполняет рисковые и опасные задания.
✅ На первую книгу цикла действует СКИДКА https://author.today/work/371727
Глава 8
Три полновесные сотни сгрудились на правом берегу Сосны.
В лучах заходящего солнца было видно, что это вполне обычные, довольно плохо снаряженные казаки. Далеко не у всех были заводные кони, поэтому шли они так небыстро. Ведь выдвинулись они раньше, чем мы из Воронежа, и все конными продвигались, без обоза. Планировали встать на довольствие в Ельце. Иначе то как? Столько народу кормить. Судя по снаряжению — сабли, копья, луки в разных сочетаниях. Огнестрела почти ни у кого я не увидел, как и доспехов.
Грустное зрелище.
Да путь от Оскола до Ельца чуть подальше, но не вкруговую идти, а по берегу Олыма и Сосны. Ползли неспешно, не торопились.
Люди Яра Пенькова на пароме работали, крутили свои тяжелые вороты. Первый отряд примерно в три с половиной десятка человек переправлялся. Все же отсутствие заводных коней упрощало процесс транспортировки. Банально вмещалось больше бойцов.
— Пантелей, знамя. — Скомандовал я.
Прапор гордо взметнулся над нами. Багряное знамя. Не алое, конечно, которому я в юности присягал еще в учебке, но все же похожее и какое-то близкое, родное.
Дал пяток коню, и мы медленно двинулись на встречу к ним.
Оскольские казаки как-то занервничали, увидев наш флаг. На пароме переглядывались, шептались, переговаривались. На правом берегу тоже происходили движения. Но, судя по тому, что я видел, к бою не готовились. Больше удивленными казались, чем настороженными.
Шло время, отряд сошел с парома и двинулся нам навстречу.
Мы также построились и чуть спустились.
— Здравствуйте, люди Оскольские! — Проговорил я громко.
Вперед от них, чуть выдвинув коня, буквально на полкорпуса, выступил средних лет, крупный, крепкий, даже немного пузатый казак. Усы его переходили в бороду, и вообще вида он был больше дикого. Чем-то он мне напомнил лютого, опасного кабана, готового рвануться в бой. Одежда походная, без изысков. Шапка красивая, с брошью, на меху. Доспехов нет. Из оружия помимо сабли еще и пара пистолетов в кобурах.
Зажиточный.
У него, и еще у двух сопровождавших его людей были запасные лошади. Это отличало их от всех остальных казаков. Сразу видно атаман и его близкие люди, есаул, видимо, и кто-то еще.
Смотрел на меня недоверчиво, правую бровь приподняв. Провёл рукой по усам, произнес глубоким, утробным басом:
— Здравия тебе. Только вот не воевода же ты елецкий, служилый человек, а кто ты?
— Игорь Васильевич Данилов. Воевода воронежский. — Ответил я, смотря прямо на него.
— Хм. Добрался, значит. Это хорошо. Письма твои мы получали. Вот, явиться решили. Чего круг делать… — Он сделал паузу. — Сразу к ельцу пошли. И верно оказалось, да, собратья?
Остальные казаки закивали. Но по интонации я чувствовал, что есть в этом громоздком воине некое ко мне недоверие.
Переправа за их спинами продолжалась.
— А где же Семен Белов и верные его есаул Иван Волков? — Прогудел осколец.
— Да тут такое дело. — Я буравил его взглядом. — воевода Елецкий решил, что я татар на русскую землю веду. Сидит, ждет меня у бродов, а я тут…
Сделал паузу, но собеседник хоть и хмурился, но молчал. Ждал, что скажу.
— А что до Волкова. — Я улыбнулся холодно и так, агрессивно. Оскалился больше. — Бить меня хотел. Вот на этом самом месте, где мы с тобой, атаман стоим. Кстати…
Увидел, что он хочет сказать что-то, но не дал, продолжил.
— Кстати, как звать-то тебя.
— Чудно. — Он погладил усы, погладил бороду. — Чудно, воевода Игорь. Не возьму я в толк, как так вышло, что ты здесь. И ты руководишь всем.
— Вот так, атаман. Вот так. — Буравил я его взглядом. — Твоим людям прием обеспечим, постой, довольствие.
— Это хорошо. Скажи мне, Игорь Васильевич. А чей ты человек?
Вот, началось все, как обычно. Кто я, что я, почему, зачем и для чего все делаю. Ответил фразой известной.
— Ничей. Сам по себе, свой собственный. А что делать хочу, в письме излагал.
— Читали мы с воеводой Оскольским и собратьями письма твои, читали. — Хмурился атаман все сильнее. — А еще с казаками, что из Поля пришли, говорили.
— И что? — Я оскалился по-волчьи. Понимал, о чем речь пойдет.
— Говорят, царь ты. Татар разбил. Только, после плетей, сказали то, что в плену у самого Джанибека Герайя сидели. И это его слова.
— Его. Не мои. Я себя царем не зову.
— А чего знамя тогда царское над тобой веет. — Он прямо пошел в наступление.
— Я тебя встречать приехал, атаман, а не оправдываться. — Ситуация начала понемногу накаляться. — Так скажу…
Показал ему перстень.
— Знамя, перстень, благословение старцев Задонских, письма Хана. Все это лишь символ того, что я иду верным путем. Делаю то, что давно должен был кто-то сделать.
— И что же ты делаешь, Игорь? Ради чего мы… — Он подчеркнул это слово. — Идем на Москву. Ради кого кровь будем проливать. Ты молод, вижу. Мы ходили уже и за Дмитрия, и за Ивана Исаеввича, воеводу его. И опять идем. Пришли же! — Он поднял голос, говорил утробно. — Только, ради чего?
— Просто все, атаман. Мы идем Русскую землю защищать. Ее родную. Ради нее все. Она кормит нас, всех. А еще, за веру православную. Чтобы жить на этой земле, по правде, с богом нашим, а не с Аллахом и Католическими иезуитами Сигизмунда. — Сказал, как отрезал. — Мы идем Собор собирать всей земли Русской. Земский. И царя выбирать.
— Всем воинством христолюбивым? — Он был удивлен.
— Не только. Всем миром Русским.
Конь атамана переступил с ноги на ногу.
— Эка… Эка братцы. — Он чуть отступил, переглянулся с теми, кто его окружал. — Что скажете? Пойдем мы ради такого за этим человеком? Под этим знаменем.
Остальные
