Не ДРД единой - Инди Видум
Он махнул рукой. Однако, как удалось развернуться Живетьевой, заполучив технологию блоков. Похоже, что от древнего целителя, на руинах дома которого построен Живетьевский особняк, осталось что-то кроме домика на Изнанке. Схемы? Записи? Или кристалл, который им удалось прочитать? Не узнаю, пока не вскрою ее сейф.
— Я вам тоже наговорил много всего из того, что следует держать в секрете, — внезапно сказал Зимин. — Может, обойдемся без клятвы?
— Извините, но нет, — покачал я головой. — Я не уверен, что вы не притворяетесь. В моей ситуации рисковать нельзя. Я слишком сильно рискую, сообщая вам, что могу снять блок с вашего ученика.
Это я говорил вполне открыто, потому что для себя решил: если Зимин откажется давать клятву, то его уговоры — всего лишь попытка вытащить из меня нужную информацию. И тогда он для меня враг, которого придется убить, как бы мне ни хотелось обойтись без этого. Казалось, что, начав изучать целительство, я впитал в себя основы целительского кодекса — не причинять зло людям. Но тут уж выбора мне не оставляли: давать Живетьевым козыри против меня я права не имею.
— На мне и без того много клятв.
— Пять. Разве это много?
Он нахмурился, но не стал требовать с меня ответа, откуда я знаю о количестве принесенных им клятв, сказал лишь:
— Разумеется. Любая клятва — это дополнительное ограничение.
— Я от вас только потребую не передавать ничего и никому из того, что прозвучало в нашем разговоре, и ничего из того, о чем вы, возможно, догадываетесь в отношении меня. Я не требую от вас присягать мне на верность или не использовать, то, что вы сегодня узнали.
Он немного поколебался, потом сказал:
— Хорошо, такая формулировка меня устраивает.
И не откладывая дела в долгий ящик, сразу принес клятву, полностью меня обезоружив.
— Поехали? — спросил он. — Право слово, дело отлагательств не терпит. Боюсь я за ученика.
— Хорошо, — согласился я и позвонил дяде, предупредить, что ненадолго отъеду под предлогом обследования на артефакте. Дядю это не обрадовало, но я ему сказал, что все дело в моих дополнительных возможностях.
— Кстати, — обрадовался Зимин, — я могу вам выписать свидетельство о количестве кругов силы. И мне даже Живетьева ничего предъявить не сможет. Я не гарантирую, конечно, что она не поставит пиявку заново, но при таком документе желания у нее поубавится.
Я только хмыкнул, намекая, что как она поставит — так я и сниму, но вслух сказал:
— Я не дам ей возможности использовать на мне магию.
— Так она вас и будет спрашивать. Ходят слухи, что она может использовать артефакт на значительном расстоянии.
— Артефакт? — удивился я. — Я думал, она вручную ставит.
— Нет, там именно артефакт, который она настраивает заранее, а дальше лишь изображает, что творит магию.
Пожалуй, один из рычагов давления Арина Ивановна точно потеряла, то-то сейчас так бесится. Если, конечно, слух об артефакте не запустила она сама.
— А снимала она тоже артефактом?
— Нет, как раз снимать можно без него. Говорят, она даже не всегда делает это сама…
— Так, Иннокентий Петрович, ваш ученик сегодня меня видеть не должен, как, впрочем, и вас. Вы мне покажете, где он живет, а дальше я действую сам.
В конце концов, присутствием Огонькова в Дальграде грех не воспользоваться. Его, кстати, тоже стоит проверить — и если нового блока на нем не найдется, то Зимин прав и ценный живетьевский артефакт лежит в контейнере в домике на Изнанке. Можно сказать, почти на территории самих Живетьевых, только немного на другой стороне бытия.
Глава 9
Я думал, что мы поедем домой к Павлу, но Зимин сообщил, что ученик не дома. Не знаю уж, как он это отслеживал — магически или технически — но приехали мы к бару, остановились чуть поодаль, и я открыл дверцу машины.
— Вам, наверное, фотография нужна? — спохватился Зимин. — Для опознания.
— Не думаю, что там будет много с заблокированной магией.
Зимин вздохнул.
— Теоретически, там может быть и не один. Этот бар облюбовала наша братия, а напиваются обычно с серьезными проблемами.
— Если будет не один, сниму со всех, — решил я.
— Мы будем перед вами в неоплатном долгу. На самом деле, это очень серьезная проблема.
— Я вам расскажу, как снимать блоки, а вы поделитесь знанием с другими целителями. Но под клятву, чтобы никто не узнал источника, потому что Живетьевы — слишком серьезная сила, чтобы ее игнорировать.
— О-о-о, — восторженно выдохнул Зимин, собираясь с силами для благодарственной речи.
Но я ее слушать не стал, выскочил из машины, чуть отошел, чтобы не на глазах у целителя использовать заклинания, а затем ушел в невидимость.
С заблокированной магией обнаружились трое, причем один из них — печально известный Огоньков, который не иначе как натренированным нюхом нашел в столице место, где можно напиться в компании коллег. Несмотря на очередной блок, унывающим он не выглядел и радостно что-то вещал сидящему рядом с ним целителю, тоже с заблокированной магией. Тот был изрядно пьян и полон скепсиса, но слушал внимательно.
— Здесь главное что? — говорил Огоньков. — Уверенность в своих силах и желание помогать людям. Нужна цель.
— Вот, например… — он задумался.
— Рядом есть детская онкологическая больница, — прошептал я ему прямо в ухо.
Огоньков даже не дернулся, посчитав это
