Чума с привкусом шоколада - Юрий Станиславович Климонов
Выйдя из аптеки, Лена повернула в сторону дома. И тут на нее накатило. Слезы незаметно подобрались к глазам. Шок от нападения, обида, да и ушибленная после удара рука начала болеть. Поискала в сумке платок, нашла салфетки. На ходу вытирая ими слезы, Лена медленно брела домой. Она прошла половину пути, когда сбоку посигналила машина. Девушка вяло повернулась на сигнал и увидела свёкра. Тот лихо притормозил около неё и через несколько секунд уже сидела рядом с ним.
— Так, в Гортопе договорился, сегодня за день сделают три ходки, — весело рассказывая о своём достижении, Мочалов взглянул на невестку и сразу понял, что что-то не так. — Стоп. Лена, что случилось? Ну, не молчи!
Та, сбиваясь на каждой фразе, разом выпалила ему об утреннем происшествии. Сергей ни разу не перебил девушку, а потом вдруг резко остановился и повернул к РОВД.
— Пап, ты чего собрался делать? — испуганно спросила она.
— Таких… кхм-гхм… учить надо! И учить так, чтобы на всю жизнь запомнили, ясно? — он не доехал до РОВД пары сотен метров и остановился у здания прокуратуры. — Посиди немного, успокойся, а я наберу кое-кого, — он полез в карман за мобильным. — Алло, Александра Петровна, день добрый. Звоню с проблемой… Да, она касается моей семьи… Мы можем подойти сейчас?.. Отлично… да, мы у прокуратуры. Сейчас будем.
Александра Петровна с улыбкой встретила их чаем с баранками. Увидев заплаканное лицо девушки, она разом помрачнела:
— Что случилось?
— Лена! Не бойся и расскажи всё подробно Александре Петровне. Она — одна из нас, — Мочалов ободряюще кивнул невестке.
— Леночка! Успокойся, не переживай! На-ка вот, выпей чаю, — Жукова протянула Лене уже налитый в чашку чай, — Рассказывай, что случилось? Мы тебя в обиду не дадим.
Последняя фраза и чашка чая в руках как-то сразу придали девушке спокойствия и уверенности, и она уже без слез заново пересказала все перипетии сегодняшнего столкновения с Чернышовой. Жукова внимательно слушала Лену, периодически кивая головой. Наконец, после окончания повествования, она встала со своего места.
— Сергей! Я понимаю, что эта дура не осознаёт случившегося — это я о Чернышовой, — сразу поправилась она, видя недоумённый взгляд Мочалова. — С одной стороны, нам светиться не с руки, но с другой… ведь эта стервь не успокоится. Она либо свою инициативу проявляет, стремясь выслужиться перед высшим руководством этого долбанного общественного движения, либо, что ещё хуже, получила заказ на эту информацию сверху. После визита к тебе, она просчитала, что к твоему сыну соваться бесполезно, к тебе, второй раз тоже. Значит, остаётся твоя невестка — Леночка. И теперь, если спустить всё на тормозах она точно не успокоится. Следовательно, что? — она внимательно посмотрела на Сергея.
— С ней — понятно, а с этими двумя «боевиками» так сказать?
— Тут не получится. Им наверняка нет восемнадцати, а это не «тяжёлая» статья, так что… — Жукова развела руками. — …но эту дуру я закрою. За неделю уедет платки шить. Ну что, делаем? — И, получив кивок от Сергея, взяла трубку городского телефона. — Алло, Петровский? Привет, это Жукова из прокуратуры беспокоит. Ты сегодня материалы просматривал?.. Все?.. Там постановления об уголовном делопроизводстве на Чернышову Эмилию было?.. Почему нет?.. Мне плевать, что она хочет, понял?! Примирения сторон не будет! Ты вообще в курсе, что она натворила, нет?.. Короче, жду дело у себя через… — она посмотрела на часы — … нет, до обеда не успеть, тогда, скажем, в два часа. Устроит?.. Ещё раз повторяю, что примирения не будет… По кочану, Петровский!.. Мне плевать, чья она родственница в администрации, понял?! Или ты хочешь чтобы сюда ФСБ из Бражска нагрянуло? Там дело совсем другим пахнет, а сейчас уже поздно пить «Боржоми», когда почки отвалились… Ну и молодец, что понял. И учти, если в четырнадцать ноль-ноль дела у меня не будет, пеняй на себя. До связи.
Жукова повесила трубку.
— Ну что? После двух дело будет у меня. Я думаю, все интересанты слетятся.
— Тогда, я отвезу Лену домой. И потом надо в Тополиновку — там у меня уголь должны привезти, — Мочалов поднялся, — Поехали, доча.
Но Мочалову так и не удалось лично проконтролировать поставку угля в деревню. Поручив осуществлять разгрузку Кайсарову, он вновь выехал в прокуратуру. Одним из «дрищей» оказался сын руководителя местного филиала налоговой инспекции. Мамочка отложила служебные дела, помчавшись защищать своё чадушко, порезавшее рученьку. Точнее, он рассказал, что его «подрезала аптекарша». Естественно, они зарегистрировали сей акт в местной ЦРБ и сразу за этим вызвонили Мочалова на разговор. Мамаша уже предвкушала неплохие отступные, когда её с несовершеннолетним отпрыском и вторым «пострадавшим», сыном местного владельца крупной автомастерской, пригласили вместе с их «главнокомандующей» на беседу в кабинет заместителя прокурора района. С Чернышовой пришёл её дядя — Аркадий Борисович — один из заместителей главы района.
В кабинете Жуковой было тесно: ещё бы, семеро человек и вошедший Сергей стал восьмым. Ему не хватило стула, но отлично устроился, присев на сейф и, скрестив на груди руки, молча стал наблюдать за происходящим.
— Что ваша невестка себе позволяет?! — сразу набросилась на него налоговичка. — Я этого так не оставлю, слышите?
— Минуточку внимания для всех собравшихся, — да, когда это требовалось, голос у Жуковой был что надо: злой, с металлическим оттенком. — Для начала прошу ознакомиться с одним видеоматериалом.
— Каким материалом? — напряглась Эмилия.
— Ваше мнение, гражданка Чернышова, будет учитываться самым последним, если вообще будет, — разом осадила её Жукова. — Вы спокойно можете сушить сухари, образно говоря.
— Да что вы такое говорите! — вскипел Аркадий Борисович.
— Спокойно, господин Вишневский, для начала посмотрите запись, думаю, что потом лишние вопросы отпадут сами собой.
По мере просмотра налоговичка уже не делала резких заявлений, а лишь тихо ёрзала на своём стуле. На лице отца второго «дрища» нервно ходили желваки, а кулаки давно были сжаты по максимуму. Досмотрев видеозапись до конца,
