Нагибатор или Сказка для детей старшего пенсионного возраста - Павел Ионов
Почти бесшумно выехав на выбранную позицию, Виктор прицелился и, пожелав себе удачи, выпалил осколочно-фугасным по самой дальней из зениток. Хорошо так он попал. Ствол от той аж метров на десять улетел.
Следующий выстрел разнёс и второе орудие. А вот третий снаряд угодил уже в здание с радиоантеннами. В штаб, скорее всего.
Добавив по штабу ещё парочку снарядов, от которых там вспыхнул сильный пожар, Виктор переключился и на личный состав. Он отметил у себя, куда отправлялись на ночёвку пилоты, и теперь не жалел для них снарядов.
А тем временем на аэродроме воцарилась паника. Вспыхнули прожектора и зашарили своими лучами по ночному небу. Заработали зенитные автоматы, расчерчивая его огненными трассами. По видимому фрицы решили, что их бомбит советская авиация. Ну и пусть они так думают.
Первоначально Виктор собирался уничтожить побольше лётного состава, а затем своим танком раздавить хвосты у самолётов. Но сейчас свой план он решил немного поменять. Раз уж немцы сами так ему в этом помогли.
Сдвинувшись ещё немного в сторону, он тремя снарядами разнёс и поджёг запасы топлива. А затем добавил и по складу с бомбами.
Грохнуло так, что его танк аж качнуло немного, а пламя пожара едва не сдуло взрывной волной. Потух последний свет и наступила тишина. Относительная, конечно.
Ревело рвущееся в небо пламя, взрывались в огне оставшиеся бомбы. Но все зенитки заткнулись и пропал свет прожекторов. Лишь надрывно кричал кто-то из раненых немцев.
Пламя пожара добралось и до самолётов. И те тоже добавили веселья оставшимся в живых фрицам. Стало светло, как днём...
Виктор аккуратно сдал назад, развернулся и покинул устроенный им для немцев филиал ада на земле. Он отомстил...
Глава 11
Утро у Виктора началось, как обычно. Выполнение мыльно-рыльных упражнений, то да сё. Позавтракал он хлебом с мёдом, запивая всё это молоком. Молоко, кстати, надо было побыстрее допивать. А то скиснет оно скоро. Можно, конечно, и кислым его пить, но таким оно Виктору не очень нравилось.
Так что, позавтракав, он определился со своими дальнейшими действиями, покурил и решительно запустил двигатель. Топлива у него полные баки, боекомплект в наличии, танк тоже в порядке. Так чего же время тянуть?
После разгрома аэродрома он довольно далеко уехать успел, пока не вышло время и глушитель не отключился. Поэтому пришлось в лес ему заезжать и на ночлег там вставать. Так что сейчас даже дыма со стороны аэродрома ему не было видно.
Виктор выехал на дорогу и поехал примерно на восток. Дорога пока была относительно пуста. Только, подняв клубы пыли, его обогнали три мотоцикла и небольшой броневик. Пришлось даже скорость слегка скинуть из-за этих байкеров и люк прикрыть, чтобы пыли не наглотаться.
— Придурки долбаные! Чтоб вы там колёса попробивали себе! — пожелал им Виктор. — Вы ж не одни на дороге!
Минут через десять он услышал впереди несколько коротких пулемётных очередей.
Виктор уже мог определять на слух работу пулемётов. Так вот, сейчас стреляли немецкие агрегаты. Слишком уж часто по сравнению с советскими. Как будто крепкую ткань рвут.
Обзор показал, что обогнавшие его недавно мотоциклисты сейчас гоняли по полю одинокого красноармейца. И подъехав ближе, Виктор увидел эту картину во всей красе.
Броневик и один из мотоциклов сейчас находились на дороге, меняя заднее колесо на мотоцикле, а оставшиеся двое рассекали по полю вокруг красноармейца, короткими пулемётными очередями направляя его к дороге.
— Чёрт! Крутятся суки... Так и бойца зацепить можно...
Подъехав к стоящим немцам, Виктор остановился в метрах пятнадцати от них и стал ждать результата этой "игры".
А фашисты натурально играли с совсем молоденьким на вид бойцом. То пинка ему на ходу отвесят, то коляской наедут.
А тот, прихрамывая, пытался вырваться от них, падал, но свою винтовку так и не бросал. Но и не стрелял. Скорее всего, патронов у него не было.
Стоящие на дороге. фрицы даже ремонт своего колеса забросили, наблюдая за этим представлением. Собрались все вместе, даже экипаж броневика наружу вылез, курили и ржали как кони, комментируя особенно удачный по их мнению удар. Даже на подъехавший к ним танк особого внимания не обратили.
Подогнав красноармейца к своим, мотоциклисты забрали у того винтовку, бросили её на землю и снова отвесили пинка.
Парнишка лет на семнадцать-восемнадцать всего выглядел. Очевидно, только что призвали его. Потное лицо в грязных разводах ещё и бритвы, скорее всего, не знало.
Один из немцев вытащил из кармана его гимнастёрки комсомольский билет и показал его остальным.
Те столпились в кучу, посмотрели и один из них пихнул бойца дулом автомата. Дескать, беги давай. Тот непонимающе уставился на него.
— Комм, комм... — и снова пихнул стволом.
Боец осторожно сделал два шага, обернулся, посмотрев на немцев, и прихрамывая, рванул бегом от них. Немцы опять заржали и один из них вскинул винтовку.
— Да ну на х..й!
Прогремела длинная пулемётная очередь и боец со всего размаху шлёпнулся на землю...
Приподнял голову, глянул назад... и от удивления даже привстал. Все немцы валялись на земле... Потряс головой, не веря своим глазам, и поднялся на ноги.
— Ну и чего замёрз то? Иди, забирай назад своё имущество.
Из танкового люка выглядывал танкист в немецкой форме и щерился во весь рот. И обращался он к нему на чистейшем русском языке...
Срезав одной очередью всех фашистов, Виктор подозвал к себе красноармейца.
— Не ссы, боец. Я не немец. Сержант Павлов. Выполняю секретное задание. А ты кто такой?
Боец постарался вытянуться по стойке смирно и совсем ещё мальчишеским голосом отрапортовал:
— Красноармеец Улькин!
— К пустой голове руку не прикладывают! Где твоя пилотка, Улькин?
— Э-э-э... Потерял, товарищ сержант...
— Ну и хуле тогда ты честь отдаёшь? Чему тебя тут вообще учили?
Боец покраснел и стал ковырять землю носком сапога.
Ну ваще-е!.. Детский сад, бля, штаны на лямках!
— Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка... Пошли, будем мародёркой заниматься...
— Мародёрство это незаконно! Нельзя!
— Боец! Ты чё? Ваще с дуба рухнул? Кто тут о мародёрстве говорил?
— Так Вы ж сами сейчас сказали... Давай мародёрством займёмся...
— Так ты, Улькин, ещё и глухой вдобавок! Как тебя в армию то вообще призвали?.. И не мародёрством, а мародёркой! А это, как нам говорят товарищи из славного города Одессы, две большие разницы.
— Какие разницы? — у Улькина явно произошёл разрыв шаблона и он
