Валерий Белоусов - Спасти СССР! «Попаданец в пенсне»

— Ничего, будет ещё время узнать. А знает меня лично товарищ Харитон. Этого достаточно? Говорите.

— Ну ладно. Сами напросились. Сидите тут, пенсне протираете… а тут… Я-то думал, это просто «донкихотство», что мы не получаем равноценного ответа в процессе сокращения стратегических и обычных вооружений… но судите сами!

Первое: блок НАТО сейчас существует и укрепляется, а Варшавского Договора уже нет.

Второе: в процессе переговоров из них был исключён вопрос о военно-морских силах США, которые являются основными в триаде стратегических наступательных сил США…

— Это вы еще не всё знаете… Мы пообещали ликвидировать все ядерные головные части на ракетах «корабль — корабль» и все ядерные глубинные бомбы — в одностороннем порядке.

— Это когда же?!

— Да… была у нас тут в Москве сцена на балконе, прямо как у Ромео и Джульетты — причем Ромео был Буш, а Джульетта наша вон, в приёмной в наручниках сидит…

— Вот гад. Не хуже Горбатого… Но продолжу. Третье: соотношение боевых блоков за счёт методики подсчётов, а также за счёт того, что потенциал Англии и Франции выведен за скобки, складывается в пользу США, примерно в два раза…

Далее. Наш престиж в глазах арабского мира в связи с нашей позицией в Персидском заливе значительно упал… да что там арабцы! Судите сами — мы свой контингент из Германии в 1994 полностью выведем, а американцы там останутся. Да и выводим войска в чисто поле… Оставили мадьярам имущества на полтора миллиарда рублей, а они с нас требуют возмещения убытков. Мы ликвидировали ОВД, а НАТО приближается к нашим границам. Союзников мы растеряли…

— Вы про Кубу?

— Что?!

— Да тут одна вечно пьяная Джульетта пообещала немедленно вывести наш одиннадцатитысячный контингент с Кубы и немедленно прекратить поставки на остров жидкого топлива…

— Да это же…

— Я знаю. Давайте без эмоций. В вашей епархии когда начались изменения к худшему?

— Это произошло в конце 1989 — начале 90-х годов, это явно было заметно со стороны Горбачёва и его компании, которые не верили в силы нашей науки, промышленности, в силы нашей экономики.

А после целенаправленного слома советского хозяйства со стороны всей этой компании Ельцина, а ведь он даже и не пришёл ещё к власти! — от космонавтики все отвернулись.

— У меня мало времени, так что в двух словах… что такое «Буран»?

— Это эпохальный проект, который подводит черту под тем, что было создано до него в области космической техники.

Сорок лет назад у нас была создана ракета, так называемая «семёрка». Она летает до сих пор, но у неё есть как свои плюсы, так и недостатки. Сейчас мы смотрим на неё другими глазами.

На ней используются экологически вредные компоненты топлива, гептил, например, как и на «пятисотке» («Протоне»), Поэтому, чтобы полностью уйти от гептила, мы создавали «семьдесят седьмую» машину на керосине и жидком кислороде на базе бокового блока «Энергии».

В составе носителя «Энергия» они используются для выведения на опорную орбиту до ста тонн, вместо двадцати тонн челомеевской ракеты. «Семьдесят седьмая» должна была заменить королевскую «семёрку» с массой полезной нагрузки порядка десяти тонн.

Несмотря на внешнюю схожесть с «Шаттлом», с его боковыми ускорителями, орбитальным кораблем, внешним топливным баком и единой системой управления, наша «Энергия-Буран» имеет принципиальные отличия. Создавался отдельно носитель со своей системой управления, способный выводить до ста тонн, а в перспективе с модернизацией двигателей, с удлинением топливного бака — до 180 тонн, и «семьдесят седьмая» для доставки грузов и космонавтов на орбитальную станцию с массой полезной нагрузки 10–20 тонн. Всё это экологически чисто.

Кроме того, если на имевшихся ракетах мы имели размерность по диаметру около трёх метров, то с новой ракетой эта размерность увеличивается до девяти метров.

Новая ракета потребовала новых технологий создания больших корпусов, новых средств транспортировки — по железной дороге их уже не доставишь.

Пришлось подтягивать авиацию, создали самолёт, способный перевозить баки такого диаметра и саму «птичку» — «Буран».

Мы создали большой задел, шаг вперед на 50-100 лет.

— А может, ну её, эту систему? — задал провокационный вопрос Берия.

— Да вы что? — вскинулся учёный возмущённо. — До начала 90-х годов мы имели в космосе на всех орбитах порядка 120–130 спутников, которые решали вопросы навигации, мониторинга, спасения, телевидения, связи и т. д. и т. п. — можно долго перечислять.

Нам необходимо было иметь на геостационаре, это очень выгодная во многих отношениях орбита, гораздо большую группировку. Очень невыгодно, дорого запускать туда аппараты и потом их терять, поэтому нам необходимо было иметь систему, которая позволяла бы их возвращать, ремонтировать, модернизировать, дозаправлять и повторно использовать, возвращая обратно на геостационарную орбиту. К примеру, тот же телескоп «Хаббл», у нас предполагался такой же проект, позволяющий вести фундаментальные научные работы по изучению вселенной, космологии, физики. Он и подобные ему аппараты чрезвычайно дороги и нужны средства их обслуживания.

У нас таких средств нет.

О самой «Энергии» надо сказать, что с десятого полёта рассматривались проекты многократного использования отдельных блоков и центрального бака с возвращением их на аэродром. То есть вся система становилась многоразовой. А работа самой системы «Энергия» позволила бы использовать многоразово все аппараты, выводимые на орбиты.

Были проработки использования лазеров на орбите для технологических целей и для обороны. Рейган тогда объявил о создании СОИ, и мы вынуждены были думать о противодействии этим планам…

— Значит, есть кое-что в загашнике?

Бакланов чуть смутился, посмотрел искоса:

— К сожалению, я вашего допуска, товарищ, не видел… Могу только сказать, что, не имея статистики по запускам, мы не могли сразу рисковать «Бураном», да он еще и не был готов.

Поэтому я как председатель Государственной комиссии настоял, и комиссия согласилась, чтобы носителю «Энергия» дать нагрузку в виде грузомакета массой в 100 тонн. Было очень интересно посмотреть, как можно с помощью соответствующих импульсов управлять в космосе такими массами по скорости, вращению и так далее. Поэтому был создан макет массой в 100 тонн и системой строгой ориентации. Вот что мы запускали под названием «Скиф». К сожалению, более подробно я вам сказать ничего не могу…

Берия ласково-насмешливо улыбнулся:

— Хорошо, хорошо… в каждой избушке свои игрушки. Предпоследний вопрос. Зачем нам столько танков?

— Да ведь это живые деньги! Оружие продавать — очень выгодно…. только если продавать! А не раздаривать любым голожопым папуасам, которые смекнут заявить, что хотят вступить на некапиталистический путь развития! Только за наличный расчёт.

— Ясно. Последний вопрос. Сколько времени вам надо, чтобы принять дела у бывшего премьер-министра Павлова? Двух часов вам хватит? Эй, эй… а ну не баловать мне. Водички выпейте. Экий вы горячий… ладно. Дам четыре часа. Но не больше!

Странно! Но сидевший в сталинском кабинете как две капли воды напоминал только что выбежавшего из кабинета (при этом схватившегося за голову и на ходу восклицавшего: «Мать! Мать! Мать! И дёрнула же меня нелёгкая! Нахрен я согласился! Машину мне, машину!! Время не ждёт!») Бакланова…

Такой же, по внешнему виду, научный работник (одетый в такой же немодный костюм, но весь жёваный и с депутатским значком на лацкане) — только в отличие от первого это был явно не талантливый, удачливый пахарь — а типичная серая бездарь, витийствующая в институтской курилке… Демократ, короче… в возрасте Христа, научный сотрудник Института Высоких Температур АН СССР, народный депутат СССР, сопредседатель «Демократической России», секретарь Межрегиональной депутатской группы Мурашов Аркадий…

Развалившись на кожаном кресле, посетитель с апломбом витийствовал, как глухарь, ничего не замечая:

— По мысли САМОГО Гавриила Попова, на этом посту не просто должен стоять гражданский человек, а человек, в отношении которого у представителей лучших, экономически активных слоёв населения не должно возникать сомнений, за кого он.

Чтобы предприниматели были уверены, что ОМОН не будет их бить, что отныне никогда-никогда ОБХСС не будет бандитствовать, проводя какие-то гадкие проверки, ревизии на предприятиях, что не будет милиция бизнесменов душить!

Берия с профессиональным интересом рассматривал его, как рассматривает эпидемиолог жидкие фекалии с холерным вибрионом:

— Ну, и как этого вы будете добиваться?

Мурашов пел далее, найдя благодарного слушателя: