Восхождение язычника 3 - Дмитрий Шимохин
[3]Пого́ст — административно-территориальная единица, во главе которого стола большое село, куда и свозили сбор (сельский податный округ) на Руси.
[4]Чухна́, чухо́нцы — устаревшее обозначение прибалтийско-финских народов новгородских землях (весь, сету, ижора, ливвик и прочие фины).
[5] Буня — чванливый.
[6] Ерохвост — задира.
[7] Охальник — безобразник.
Глава 8
И что же делать с этим выкидышем аборта, смерил я его взглядом. Хм, видимо, выбор небольшой. А как хорошо сидели, и знакомцы новые, и еда вкусная.
— И что молчишь, спужался все-таки. Так я и знал, — и он махнул рукой.
— Сойтись-то можно, — я пожал плечами. — Вот только лить кровь гостей в доме хозяина как-то неподобающе, — и я кивнул в сторону стола Владимира.
— Не пужайся, мы же легонечко только, не буду я тебя убивать. А князюшке нашему развлечение выйдет, — со смешком проговорил он. А после закричал: — Щиты нам.
Видоки есть, что не хотел я конфликта, да и не первым его затеял. Теперь можно и сойтись.
— Ежели легонечко только, — задумчиво проговорил я.
А Всеслав, меня не дослушав, уже направился на свободный пятачок, где недавно была борьба с медведем. Я пошел за ним следом, а за мной Димитр с Гостивитом и Даленом поднялись, да и иные люди встали из-за стола.
— Он справится? — услышал я за спиной взволнованный голос Димитра.
— Кто, Яромир? Это даже не смешно, он этого щенка враз уделает. Он в дружине у Андроса только Олафу проигрывал. Да и то два поединка из пяти было за ним. Так что здесь думать даже нечего. Вот видел воев, что возле князя сегодня с утра сидели, да, вот с теми сладить тяжело было бы, — весело проговорил Дален.
Когда мы вышли на пятачок и разбрелись в разные стороны в ожидании щитов, неожиданно громко заговорил Димитр:
— Эх, была не была, бьюсь об заклад, что победа за товарищем моим Яромиром будет, и ставлю половину товара со своей ладьи.
М-да уж, в победе-то своей я не сомневался. А Димитр все-таки молодец, чует, где деньгу может срубить по-быстрому. Есть у него чуйка, это только, видимо, перед большими людьми заробел по молодости, но ничего, поднатаскается еще.
— А много ли у тебя товара-то? А есть что ставить-то? — раздались голоса из собирающейся толпы.
— Хватит, и шелка ромейские, и вино, и украшения разные, и специи, вы-то что взамен готовы поставить? — принялся к торговле Димитр.
— А я меха готов поставить, по твоему товару тогда уж, наш Всеслав победит, не опозорит он град наш и неревский конец, победит он пришлого, — решился один.
— Так и я поставлю, деньгой по цене товара против пришлого, что я, хуже, что ли, — раздался другой голос.
— Ха, а я на пришлого ставлю десять сороковин соболя, слабы вы, неревчане, только хвалиться и умеете, — влез третий.
— Да кто бы говорил, разве запамятовал, уже как в прошлой године на мосту тумаков от нас отхватили, а тут хвалишься. Тоже мне нашелся. Ты Галчон, побереги горло-то драть, — ответил ему голос, который против меня деньгу поставил.
И тут понеслась, начали травить людей с неревского конца. Вот такой дружный город.
Тем временем служки принесли щиты.
Обычный круглый с умбоном посередине, самый простой щит. Давно с таким не работал, все же за четыре года в Византии немного к другому привык.
Надев его на руку, я немного помахал, привыкая к его весу. Вроде крепкий, так что должен выдержать. Топорик из петли в правую руку, все, я готов.
У моего оппонента топор был варяжский. С широким лезвием, да и древко чуть длиннее, чем у меня, настоящая секира прям.
Он так же, как и я, выставил щит вперед, а топор отвел чуть назад.
— Ох ты ж, не забоялся, ну, это ты зря, уходить надо было, пока имелась такая возможность, а теперь все. Здесь останешься, — с усмешкой проговорил парень, а вокруг раздались крики, поддерживающие его.
— Какой ты шумный, столько слов, столько слов. Ты только гляди, чтобы папенька на помощь не прибежал, когда я тебе твои слова в глотку буду вколачивать, а то перед людьми неудобно выйдет, — скалясь, ответил я.
И, судя по раздавшимся вокруг крикам, свисту и улюлюканью, мои слова пришлись по душе местным людям, правда, не всем. Я ловил на себе злые и недовольные взгляды.
Парень стиснул зубы, на его лице заиграли желваки, и он двинулся на меня.
Я же размышлял, что мне с ним сделать. Бить насмерть или все же оставить этого придурка в живых. Судя по всему, он мне не соперник. Зубы выросли у молодого, вот и пытается укусить, все до чего может дотянуться, да самоутвердиться и показать, что не пальцем деланный. Ладно, как пойдет, это все же бой, и может случиться все что угодно. А то стою, хорохорюсь, как молодой петушок, ничем не лучше этого сопляка. Так что серьезней, Яромир, серьезней.
Парень приблизился ко мне и с наскока нанес вертикальный удар сверху вниз. Шаг вправо, и топор проносится мимо. А вокруг орут люди, раздавая непрошеные советы и только отвлекая.
Легкий толчок щитом от меня заставляет моего соперника пошатнуться немного, но стоит отдать парню должное, он не растерялся и наносит новый удар, который мне приходится уже принимать на щит. Доски щита прогибаются и скрипят, да и в руку отдает, а я вновь делаю шаг вправо, заставляя поворачиваться вслед за мной и моего противника. Так мы и кружим карусель, он атакует, а я принимаю удар и делаю новый шаг вправо. Я праздную труса и не отвечаю на удары, только защищаюсь. Парень приноровился к моей манере и начал действовать более нагло и жестко, а главное, на его лице щерится довольная улыбка, и в своих влажных фантазиях он уже победил.
И вот вновь я принимаю удар на щит, еще пару принятых ударов — и он разобьет мне его. Ладно, пора заканчивать с этим цирком.
Шаг влево, и я чуть отвожу щит от себя, заодно и топор противника. На его лице мелькает какая-то детская обида.
А сам же быстро кладу топор сверху на щит противника, чтобы голова топора оказалась за щитом,
