Владимир Чистяков - Попадают по-разному
А видел бы ты, что они про медицину пишут!!! Единственное, что путное – взято из наших трактатов двухсотлетней давности. Всё, что после – то врагом рода человеческого нашептано.
Ведь главные, оскверненные святыни, – она кривовато усмехается, – кое-что, мной лично, в основном в Старой армейской столице, да в Приморье. У них мечта – поход за возвращение святынь. Возврат святынь и грабёж наших городов просто прекрасно сочетаются.
Императорский двор уже заявил, что одобряет мое решение идти за линию. Всем остальным наместникам уже предписано оказывать мне всяческую поддержку. Толку-то от этих предписаний немного. При дворе болтун на болтуне сидит и болтуном погоняет, но хоть идиотов там нет. Власть их первосвященника должна быть единой, императорская власть – не от рода человеческого. Императорский дом должен быть уничтожен. Двор боится. Им без разницы, я или Безглазый – Верховный. Им нужен кто-то, способный удержать линию. Их мирок – осколок былого. Сейчас – другая жизнь, но это осколок того былого, без которого не было бы меня. Я помню о великом прошлом погибшего мира. Они же хотят стереть его. Видела разбитые статуи. Держала в руках книги с погибшего материка. Они страшные события пережили. Но пятна гари на них – следы пожара в Императорской библиотеке. Ещё живы люди, тот пожар помнящие… Того пожара, что устроили невежественные дурни в рясах. Солдаты Кэрдин смогли с пожаром справиться и многое отстоять от огня. – она усмехается. – С той поры у Пятого на знамени пожарный багор.
Линия должна переместиться на границу со степью. А потом – и до океана Дальнего. Граница должна идти по непригодным для земледелия местам. Леса на южной границе, горы, пустыни. То, откуда ничто на нас больше не приползёт. Те, кто согласятся жить по нашим законам – станут со временем такими же, как мы. Те же, кто нет, – она сжимает кулак.
– Пройдёт линия, где ты сказала.
– Думаешь?
– Уверен.
– Что же… Хорошо, если так! Дел там не на один десяток лет. Их мало покорить. Их надо в грэдов переделать. Тут лет сто надо, судя по южным грэдам.
– Мы не успеем – Динка продолжит.
Волевое лицо великого полководца теплеет. Черты разглаживаются.
– Она сможет. Ей легче будет. Дина заложила здание. Начала строить стены. Великий проект. Мы чуть не разрушили созданное ей. Навеки бы прокляли нас потомки, не сохрани мы этого. Но мы – сохранили! И приумножим.
Да, Дина фанатик. Из тех кто верит в то, что говорит. Пожалуй, я увижу новый взлёт империи. Хотя, выпивка часто способствует неумеренному оптимизму. В любых делах.
Краем глазу замечаю, как в комнату входит громадный чёрный пёс. Местных слов для описания нет. Подходит только наше – инфернальный. Громадный, чёрный, глаза кровью налиты, только языков пламени для полноты картины и не хватает. Неторопливо подходит к столу. Дина привычным жестом кладёт руку на голову. Чудовище садится. Пёс немолод, но ещё крепок. Наверняка, потомок тех, что спасли Кэретту когда-то. Ещё одна обученная убивать машина.
– Дина на нём каталась, когда маленькая была… Как быстро дети растут! – не поймёшь, что в голосе – констатация факта или грусть. Мне её не понять – ни жены, ни детей у меня нет. Ладно, хоть у Рэндэрда тоже.
– А я помню его деда… Здоровый был, на него даже доспехи сделали. Всегда был с матерью… Потомки его умные псы, но вполне обычные. А он. До сих пор сомневаюсь, действительно ли это простой пёс был. Люди часто с собаками разговаривают. С ним тоже разговаривала. Только, он ей, похоже, отвечал. Всегда с ней в бой ходил. Когда… Беда случилась, я видела, как он солдата Безглазого загрыз. В клетку глянул на меня. Клыки в крови. А глаза – не зверя, и не человека. Испугалась, побоялась, что он решётку разгрызёт и меня не узнает. Маму помню, сшибающую шестопёром замок… Потом не помню нескольких дней. Кэр с повязкой на глазах. Пёс у её ног. Он потом её до своей смерти охранял. Много болтовни слышала, что про маму говорят, будто она зверям может приказывать. Видела такое только тогда. Пёс от Кэр ни отходил. Когда умер – памятник поставила как человеку. Да ты видел в саду у них.
– Нет. Не видел. Особо не смотрел. У них же считай официальный ужин был. Да и Дина с Яграном всё с вопросами лезли.
– Лез-то, я думаю, больше Ягран.
– Верно.
– За линию пойдём – с собой его прихватим. Хватит за материнскую юбку прятаться. И плевать, что там мать скажет.
– А ничего не скажет, если его в Динкин отряд пихнуть. Не слишком-то ей нравиться, как он на сестру двоюродную поглядывает.
Глава 9
Осень. Осенние месяцы 277 г.
Что-то страшновато стало. Писали о победе. Но Дину с коня телохранители снимают. Кэретта стоит рядом, просто жутко поводя маской по сторонам. Рэндэрд сам с коня слез, но я вижу – голова перевязана.
Только когда вслед за ними во двор влетает Динка, и резко воткнув в землю парадное материнское знамя, соскакивает и бросается к ней на шею, хохоча. А та вертится и смеётся совсем, как дочь. У всех у них за спинами – боевые знамёна.
Только тогда поняла – всё! Война на самом деле, выиграна!
Кэретта тоже смеётся. Повесив клевец на пояс, вертит головой по сторонам. Вспоминается высказывание Динки "Она видит. Но, не как человек". Часто добавляет. "И мыслит тоже по-другому".
Маска поворачивается в мою сторону. На мгновение, улыбка пропадает с лица. Кого она хочет видеть? Дочь? Сына? Так они ещё и не знают о поднятом флаге над башней. Если не спят ещё.
Казначей снова смеётся. Тычет в меня пальцем.
– Эй ты! Осень, если не забыла? Сюда иди!
Обеим Динам, генералу и телохранителям просто не до меня. Спускаюсь вниз. Страшновато! Кэретта меня, как и всех, не любит, мягко говоря. Но рядом с грозной сестрой и Динкой, вряд ли мне что-то плохое сделает. Тем более, она и раньше только ругалась, но не навредила никому и никогда.
Останавливаюсь пред ней.
Миг!
И казначей кружится подхватив меня на руки, как мать с Динкой, хохоча просто безудержно.
– Эй, Кэр! Поставь девочку, а то уронишь!
Ставит, потом неожиданно целует меня в лоб. Смеётся. Вертится уже сама, хотя и в тяжеленых латах.
– Генерал! Как ты там говорил?
"На полях, где шли бои когда-то
Где гремела грозная броня
Строят мир бывалые солдаты
Наступает мирная весна!"
Продолжает вертеться, снова завизжав. У её клевца гранёная часть – прямая. Сорвав с пояса, отправляет оружие в полёт. То втыкается в один из столбов. Я бы вряд ли вытащила.
– Канцлер… – как-то неожиданно странным и незнакомым словом обращается к ней генерал.
– Что, Рэдд? А плевать на всё!!! Я с детских лет мечтала эту тварь убить! И всё!!! Понимаешь, всё!!!! Жаль, не я ему башку раскроила! Но ведь всё!!! Вы понимаете?
– Угу! Куда уж понятнее! – смеётся старшая Дина, – Ты одну из моих девчонок расцеловала, а я раньше думала, прирезать ты хочешь их.
– Да за что их резать? Таких красивых и молодых! Дурные, правда, но сами такими были!
– Я умная!
– Сестра, ты за словами-то при Осени следи! Она и обидеться может!
– Самой-то мне какое дело до чьих-то обид? Я, если на забыла, кое- на кого из обиженных в атаки ходила. И клевец не в бревно всаживала!
– А то, думаешь, я не помню! Но с ней в бою тебе сходиться не придётся.
– Да поняла я это уже! Дурные твои девчонки, но мне с ними воевать не придётся. Пусть тут живут и с ума сходят по мере способностей. Я больше на них шипеть не буду. Если сладости перестанут воровать, что столько уже раз было!
Динка смеётся.
– А ты нас так ни одного раза и не поймала!
– Ага! А ты не забывай, я ведь, и убить могу!
– А то я не знаю!
– А раз знаешь, тащи завтра к вечеру ко мне весь свой цветник. Войну моей жизни выиграли! Отметим уж!
Госпожа угрюма.
– Смотри, Кэр, если у кого-то из девчонок потом будет что-то, кроме похмелья… Пожалеешь!
М-дя. Драться с мечом и щитом меня учили. Сражаться пикой тоже. Почти с любым оружием могу, только ружья со стороны видела. В тот раз Динка мне пострелять не дала. Но я кое-какие выводы сделала. Сходила в крепостную кузницу, нам уже объяснили, мы, как приравненные к младшим офицерам, можем там оружие и доспехи за свои средства заказать. Описание кирасы Динки узнали. Они же и делали. Цену без украшений назвали тоже. У меня почти столько подарочных денег и скопилось. Младший мастер явно играл. Я где-то ещё вижу, как мне врут. Мастер-то лет на пять меня старше, не больше. Старший подошёл. Плохо его знаю, ровесник самой Чёрной Змеи. Младший сразу сбежал.
Старший подошёл, расспросил о кирасе, задав вопросов раз в десять меньше.
– Сделаем. Боевую. Как у неё. Вот о цене… Сама броня столько-вот стоит, но у неё… Сама же знаешь, деньги там не считают. Я могу любые украшения сделать, но будет сильно дороже. Или потом можешь где заказать…
– Мне броня нужна. Боевая. Не красота.
– Первая с этим сюда пришла… Другие… За украшениями приходили. Сама правила знаешь. Цену я назвал, при оплате сразу, – когда за работой прийти, знаешь тоже.
