Дмитрий Зурков - Бешеный прапощимк части 1-9
Нас встречает начальственная парочка, сопровождающие лица мнутся поодаль. Впереди всех какой-то упитанный лощеный тип в погонах ротмистра, нервно размахивающий руками. Чуть поодаль за ним — коренастый дяденька с седой «профессорской» бородой, разделенной надвое и переходящей в бакенбарды по старинной моде, в мундире врача. И с повязкой, спрятанной под фуражкой. Мы не успеваем представиться, как хлыщ начинает орать:
— Капитан! Быстро отправляйте солдат в лес! Без промедления, слышите?! Нужно во что бы то ни стало спасти Великую княжну Ольгу Николаевну! Я вам приказываю!!!..
— Простите, с кем имею честь беседовать? — Выдержке Валерия Антоновича можно только позавидовать.
— Комендант поезда ротмистр фон Кекк!!!
— Подождите, барон!.. — Доктор пытается его урезонить. — Я думаю, господа должны узнать, что здесь произошло, и кто совершил это злодеяние…
— Капитан!!! Действуйте немедленно!!! — В голосе ротмистра появляются визгливо-истеричные нотки.
На помощь приходят господа жандармы. Штаб-ротмистр, сделав протокольно-уставное выражение лица, задает красивый вопрос:
— Господин ротмистр, не соблаговолите ли пояснить свои личные действия при состоявшемся у вас на глазах похищении особы Императорской Фамилии?.. Мы с Валерием Антоновичем и главным врачом поезда Виктором Николаевичем Финннэ, как он представился, отходим в сторонку, до меня долетают последние слова штабса:
— … Дабы можно было с уверенностью указать в рапорте, что это было: личная трусость и неумение организовать охрану, или же сознательный злой умысел…
Доктор дополняет рассказ помощника машиниста новыми деталями:
— Когда состав остановился, я был на обходе во втором вагоне. Кстати, вместе с Ольгой Николаевной… Не удивляйтесь, Великая княжна просила, чтобы к ней обращались именно так… Так вот, поезд встал, мы с ней решили узнать, что происходит, вышли в тамбур, затем спустились на землю. Возле паровоза стояли какие-то люди и один из офицеров барона. Они о чем-то говорили, а потом внезапно раздались выстрелы. Это путейцы стреляли в солдат охраны, которые были возле вагонов. Из леса тоже стреляли. Потом появились какие-то люди с револьверами и охотничьими ружьями. Они шли вдоль вагонов, подошли к нам, один из них, видимо, главарь, достал из кармана фотографию, посмотрел на Ольгу Николаевну, и приказал своим ее забрать. Я пытался воспротивиться, но меня ударили по голове рукояткой револьвера, я упал. Кто-то из сестер милосердия бросился к нам, крича, что они не знают, что делают, и что это — Великая княжна. Санитар, стоявший рядом, бросился на напавших, но они застрелили его… Ольге Николаевне связали руки и, как на привязи, потащили в лес… Опомнившись, мы послали несколько человек за ними, но вскоре услышали выстрелы в лесу… Ни один не вернулся… Сейчас их ищут…
Так, все понятно, и все хреново. Если не сказать хуже… Разница по времени — два с лишним часа. За это время они ушли километров на десять. Учитывая похищенную княжну в длинном платье. Лес здесь, как я понимаю, густой и местами труднопроходимый, значит, лошадей у них, скорее всего, нет…
— Доктор, нам нужна какая-нибудь личная вещь княжны, чтобы собака взяла след… Кстати, Вы можете сказать, сколько их было?
— Мы насчитали около пятнадцати человек, но ведь и в лесу кто-то прятался… — Доктор подзывает одну из медсестер и что-то негромко ей говорит.
— Я понял… Господин капитан, мы уходим, будем надеяться на лучшее.
— Действуйте!.. Бог Вам в помощь!..
Высвистываю сбор, и, пока подхожу, все уже стоят в строю.
— Внимание! Уже понятно, кого спасаем?.. Вот и замечательно! Наша задача — во что бы то ни стало догнать напавших в количестве двадцати-тридцати человек, и отбить у них захваченную Великую княжну Ольгу Николаевну. Причем, в абсолютной целости и сохранности! Сначала должны умереть мы, а только потом с ней может что-нибудь случиться!.. Все понятно?.. Со мной идет Первый Состав и обе пятерки. Бежим быстро, но тихо. Одеваем лохматки!.. Иван Георгиевич! Сразу после прибытия Анатолия Ивановича вместе с его драгунами — по нашим следам частым гребнем!..
Подбежавшая медсестричка передает пару туфель, объясняя, что это — из гардероба Великой княжны. Проводник их забирает, подносит к носу собаки, подает команду «Грета, на след!». Овчарка несколько раз челночит вдоль кустов, потом рвется вперед, натягивая поводок. Следуем за ними, и на приличной скорости уходим от поезда. Похитители вообще не заморачивались заметанием следов, шпарили по тропинке, как по проспекту, видимо, надеясь на выигрыш во времени…
Вдох — выдох… Догнать!.. Во что бы то ни стало догнать!.. Вдох — выдох… Бежим уже минут двадцать… Четвероногий следопыт уверенно тащит нас по следу. Да и невооруженным глазом видно, что здесь недавно проходили. Следы на земле, несколько раз попадаются обломанные веточки…
Выскакиваем на полянку, Грета вдруг отрывается от следа, обводит заросли по краям внимательным взглядом. Поднятая шерсть и оскаленные зубы говорят об одном: «Внимание, опасность!»… Времени думать нет!.. Одновременно с командой «К бою!» из кустарника с двух сторон раздаются выстрелы. Но мы уже на земле, только проводник на мгновение замешкался, отстегивая поводок. Через секунду, схватившись за бедро, падает, успев крикнуть «Фассен!». Котяра с другим пулеметчиком «подстригают» кусты, из которых стреляли, пара бойцов слева и справа уходят в стороны, чтобы взять засаду в клещи. Но собака ломает сценарий. Поняв, что Старший ранен, она, руководствуясь командой и желанием добраться до горла врага, серой молнией влетает в кусты справа. Раздающиеся оттуда выстрелы тут же сменяются дикими воплями на фоне рычания собаки, ведущей свою отчаянную и неравную схватку. Даже несмотря на горячку боя отчетливо слышу, как в рыке причудливо переплелось все, что переполняет ее сердце и разум. Страдания за раненого друга, ненависть к подонкам, сделавшим это, и полное безразличие к своей жизни. Вопли внезапно обрываются.
Слева сбоку слышатся несколько выстрелов, затем знакомый «чвирк», типа, все в порядке. Поднимаюсь, иду смотреть на засадников. Слева от тропки за небольшим выворотнем лежат три трупа. По одежде — путеец и пара крестьян-охотников. Рядом с ними, кстати, и охотничьи двустволки. Все трое уже с контрольными дырками в головах. Справа картина более живописная. Двое «холодных» с пулевыми, еще у одного разорвано горло, валяется в луже крови, и четвертый, еще живой, но почти с тем же диагнозом. Собачьи клыки немного не дотянулись до сонной артерии, и горло целое, но из под прижатой к шее руки струйкой течет кровь. Вторая рука тоже в кровищи и, похоже, кости предплечья сломаны. Или перекушены. Впрочем, сейчас это неважно… Над ним склоняется оскаленная собачья морда, явно готовая поставить точку, добив мерзавца. Как нельзя кстати ее хозяин успевает остановить Грету коротким: «Ко мне!». Несмотря на азарт схватки, собака беспрекословно выполняет команду, подбегает к проводнику и садится рядом, прикрывая его своим телом. Я на секунду замираю, глядя на эту сцену. Позабыв о своей ноге, проводник лихорадочно ощупывает псину в поисках возможных ран, при этом шепчет ей что-то ласковое и нежное. А Грета, вылизывая ему лицо, повизгивает в ответ на своем, понятному только ему языке, не забывая при этом косится в сторону кустов, вероятно, планируя продолжить разговор с обидчиком попозже, при первой же возможности… Ладно, возвращаемся к реалиям.
— Кто вы такие? — Присаживаюсь рядом так, чтобы он мог меня видеть. — Сколько вас?
— Ниц ни… повьем… Быдлаки хамски… — Рот кривится от ненависти, глазки злющие-презлющие. — Идьж до дьябла…
Ага, ты мне тут еще «Еще польска не сгинела!» спой, сволочь! Не хочешь говорить, не надо. Вряд ли твоих дружков стало больше, учитывая шесть с половиной трупов. Так что, или подыхай сам, или, если не повезет, тебя подберут бойцы из второй волны. Только вот стволы мы уберем подальше, чтобы дурных мыслей не возникло.
Возвращаюсь на полянку, двое бойцов, осторожно бинтуют ногу проводнику, опасливо косясь на овчарку, которая лежит рядом. Михалыч протягивает ему две фляги, объясняя, что вот из этой надо хлебнуть, а вот отсюда — запить. В качестве обезболивающего. Полностью одобряю, от пары глотков спирта не обеднеем. Остальные, невзирая на охранение, крутят головами, выискивая противника. Опускаюсь рядом с кинологом.
— Прошу простить, но мы должны двигаться дальше… Я не могу даже оставить кого-то с Вами… Еще раз простите!..
— Ничего страшного… — Дядька через силу улыбается бледными губами. — Я не один, я — с Гретой… А там и Ваши подоспеют…
Оставляю рядом с ним собранное оружие, чтобы в случае чего, мог им воспользоваться, жму руку, и мы исчезаем между деревьями. Темп прежний…
Еще через четверть часа — новая остановка. Тропинка расходится в разные стороны. И Семен с Гордеем ручаются, что по обеим недавно ходили. По одной больше, по другой — меньше. Снова разделились, чтобы еще одну засаду устроить?.. Не знаю… Но проверить надо и там, и там.
