Контролер (ПВ-3) - Никита Васильевич Семин
С того дня Люда приходила ко мне каждый день. Она делилась, что происходит у нее в жизни, а я говорил, как прошел мой день. Это стало для меня отдушиной, способом отвлечься от переживаний. Может малодушно, но мыслей, как реально я могу помочь отцу, ко мне так и не пришло. Хотя думать об этом я не переставал.
И вот спустя неделю после того трагичного для нашей семьи дня ко мне вновь пришел Савинков.
— Собирайся, Сергей, тебя ждет товарищ Сталин.
Глава 9
Декабрь 1930 года
Облегчение — вот что я испытал, услышав слова Савинкова. Сейчас хоть что-то решится. Даже если все пойдет по самому плохому варианту, это многократно лучше томительной неизвестности.
Ждать я его не заставил и уже через пять минут мы вышли из дома. До Кремля шли не пешком, а ехали в машине. Кроме Савинкова был только водитель, что дало мне надежду на благополучное разрешение всей ситуации — не под конвоем еду.
Привычный путь к кабинету Иосифа Виссарионовича показался мне на этот раз чересчур долгим. Хотелось, чтобы поскорее все закончилось. Агапенко доложил о нас сразу, стоило мне с Савинковым зайти в приемную.
— Вас ждут, — кивнул мне секретарь.
Савинков остался в приемной, что тоже было привычно. И эта обыденность позволила мне собраться с мыслями и уверенно зайти к товарищу Сталину… чтобы сбиться с шага, как только я открыл дверь.
В кабинете кроме самого генерального секретаря были еще двое: неизвестный мужчина в круглых очках и с умным, спокойным лицом, и… мой отец.
Сердце пропустило удар. Жив! Он все же жив! До конца у меня оставались предательские мысли, что его могли по-быстрому расстрелять и попытаться представить врагом народа. Но нет. Стоит, на меня смотрит. Сам хмурый, но одежда не помята. Видно, что чистую и новую выдали. На лице заметен пожелтевший синяк на скуле. Взгляд недовольный, но прямой и в нем нет страха.
Я посмотрел на Иосифа Виссарионовича. А он улыбался! Пусть только глазами, но настроение у него было просто отличное.
— Здравствуй, Сергей, — первым заговорил Сталин. — Чего встал на пороге? Заходи, не стесняйся.
Я подошел к отцу и, наплевав на присутствие Сталина и незнакомца, крепко обнял того. Батя сначала смущенно, а потом уже более уверенно ответил на мои объятия. Лишь после этого я повернулся к товарищу Сталину и поприветствовал его.
— Знакомься, Сергей, это товарищ Берия, — взмахом руки показал на незнакомца Сталин. — Он вел дело твоего отца и не нашел в нем никакого состава преступления. Позже, если захочешь, сможешь ознакомиться с результатом.
— Я и не сомневался в этом, — сказал я.
— Также товарищ Берия хотел бы узнать твое мнение о работе ОГПУ в нашем городе, — продолжил Сталин, на что мужчина молча кивнул. — Поделишься позже своими наблюдениями, — вроде как спросил, но скорее утвердительно Иосиф Виссарионович.
— Конечно, — тем не менее ответил я.
— Товарищ Огнев, надеюсь, вы понимаете, что в партии не все люди такие, с кем вам пришлось столкнуться, — перевел взгляд на моего отца генеральный секретарь.
— Уж это понятно, — пробурчал отец.
Ему было неуютно здесь находиться, однако пока возможности уйти ему никто не давал. Вот он и говорил столь «ершисто». Сталин на это лишь хмыкнул.
— Что касается сотрудников ОГПУ, которые превысили свои полномочия, с ними разберутся. Можете не сомневаться в этом. Больше я вас не задерживаю, можете вернуться к семье. Полагаю, они соскучились по вам.
Отец вопросительно посмотрел на меня, как бы спрашивая, пойду ли я с ним.
— Ваш сын присоединится к вам позже, — перехватил этот его взгляд товарищ Сталин.
Бате не хотелось уходить без меня, но и игнорировать столь явный намек покинуть кабинет он не стал.
— Жду тебя, — сказал он, проходя мимо меня.
Когда батя вышел, Сталин усмехнулся.
— Теперь я знаю, в кого ты, Сергей, такой.
— Какой? — вопрос слетел раньше, чем я успел подумать, стоит ли его задавать.
— Честный и прямой, — хмыкнул Сталин. — И это хорошо. Побольше бы таких людей в партии, глядишь и не пришлось бы тебе заниматься методичкой для ОГПУ.
Тут Иосиф Виссарионович стал серьезнее, перейдя на «вы».
— С делом вашего отца мы разобрались, но такой случай не единичный. Тут вы правильно подняли вопрос в свое время. Возвращайтесь к работе с товарищами Вышинским и Кондрашевым.
О как! Он уже и фамилию моего секретаря запомнил.
— Товарищ Берия будет иногда к вам заглядывать, — продолжил генсек. — Ему предстоит внедрять вашу методичку и разработанные вами постановления в жизнь. Держите его в курсе.
На этом разговор со мной Сталин посчитал завершенным и отпустил меня. Перед уходом я все же спросил, а кто именно стоял за арестом отца, и что теперь с ним будет.
— Арест вашего отца инициировал гражданин Ягода, бывший заместитель товарища Менжинского. Сейчас он снят с должности, и проводится проверка его деятельности. По ее итогам и будет принято решение.
Дальше я задерживаться не стал и вышел. Больше волнений было, а вот сам визит к Сталину прошел быстро и… буднично, что ли? Но это и хорошо!
В приемной меня ждал отец и Савинков.
— Подвезете? — спросил я ОГПУшника.
Тот согласно кивнул, а вот батя нахмурился.
— Сергунь, давай лучше пешком пройдемся. Косточки размять хочется, насиделся я что-то в последнюю неделю.
— Ну… хорошо, — запнувшись, кивнул я.
Не, я понимаю, ассоциации у него с ОГПУ теперь самые не радужные. Но уж Савинкова он знает, и тот никогда ничего плохого нам не делал. Однако раз уж так не хочет ехать в машине с ним, то пускай. Пройдемся, не переломлюсь.
По пути на выход я зашел к Вышинскому и Кондрашеву. Был вечер и я не был уверен, что они еще работают, но те были на месте, правда уже собирались по домам.
— О, какие люди, — с улыбкой поприветствовал меня Андрей Януарьевич. — Уже готов снова к работе?
— С завтрашнего дня возвращаюсь, — кивнул я.
— Я же говорил, разберутся, — сказал Кондрашев, заметив моего отца за моей спиной.
Вышинский же, весело насвистывая какую-то мелодию, вдруг мне возразил.
— Не с завтрашнего, а с понедельника. Завтра выходной.
