Дорога длиною в жизнь - Алекс Войтенко
Оказаться в одиночку на улице, значило бы подвергнуть себя немалой опасности. Тем более, что все говорило о том, что очень скоро здесь окажутся Красные, и тогда всем будет некогда. Потеряться в такой толпе народа, или того хуже оказаться в чьих-то заложниках, было проще простого, особенно учитывая то, что сейчас мне было всего десять лет, и я фактически был лишен возможности как-то постоять за себя. А вновь оказаться в беспризорниках, и неизвестно сколько времени, влачить нищенское существование, терпя побои и унижения от старшаков, мне совершенно не улыбалось.
Впрочем, мое заточение не продлилось слишком долго, уже спустя неделю, мы вновь взошли на баркас, приняли на борт запасы угля для паровой машины, и продуктов питания, для себя, и вышли в море. Хотя по словам того же Графа***, выходить в море на этом суденышке было довольно опасно, оно хоть и предназначалось для внутреннего плавания, но здесь скорее требовался более опытный судоводитель, что сам граф или его товарищ. И похоже одной из причин захода сюда как раз и были поиски капитана, на время перехода по Черному морю. Но увы, этот человек был так и не найден, а время поджимало. Все говорило о том, что вскоре это город придется сдать. Что должно было произойти после сдачи города Красным, было известно наверное одному богу. Но ничего хорошего от этого не ожидали.
Глава 2
2.
Была и еще одна, наверное, самая веская причина. Осень, на Черном море — сезон штормов. И если летом еще есть какая-то надежда, что все обойдется благополучно, то чем ближе к зиме, тем остается ее все меньше. Загруженного на баркас угля, должно было хватить километров на двести, поэтому вначале, пока была относительно хорошая погода, мы шли под парусом. Выйдя из бухты, наше суденышко тут же повернуло на юг и пошло к Турецким берегам. Это был самый короткий путь, чтобы оказаться за кордоном. Тем более сейчас, когда ни о каких границах не шло и речи. Какие уж тут границы, когда непонятно от кого, и для кого, охранять территории.
Правда существовала некоторая вероятность в том, что турки попытаются напасть и захватить наш баркас, но чтобы этого не произошло, отойдя от берега километров на пятьдесят, Марк Леонтьевич, вывесил на корме Швейцарский флаг, а на носу судна, вдруг откуда не возьмись появился пулемет Хайрема Максима, на высокой треноге. Да и мы находящиеся на судне люди вдруг резко перешли на немецкий язык, начисто забыв, что еще пару дней назад общались по-русски.
Меня всегда удивляла способность Графа***, без особенных проблем, переходить с одного языка на другой. Порой казалось, что ему известны все языки мира. Позже во время путешествий, я не однажды наблюдал как приезжая в чужую страну, в Италии он свободно общается на Итальянском, в Лиссабоне, переходит на португальский, а в Швейцарии на немецкий, или же на местный диалект, который вообще представлял собой дикую смесь немецкого, французского и итальянского языков. И его речь все прекрасно понимают. Знание мною нескольких языков. Конечно не такого количества как у него, он воспринимал как должное. По его мнению, образованный человек просто обязан не испытывать никаких проблем с общением в любой стране. Ради интереса я как-то спросил у него, знает ли он Китайский?
— Какой именно, ты имеешь ввиду? — Его встречный вопрос поверг меня в изумление.
Оказалось, что на территории Китая имеется больше сотни самых разных диалектов языка, и порой люди даже, живущие в соседних районах, говорят на разных языках. Но самое интересное оказалось, в том, что граф действительно знал один из этих диалектов, называемый «Пекинским», который считался как бы общим языком. Правда, утверждать, что он владеет им в совершенстве было нельзя, но как сказал сам Марк Леонтьевич, выяснить некоторые вопросы был он все же был в состоянии. Мне не было доступно даже этого, А еще его здорово удивило то, что я совершенно не знаю французского.
Для него это было просто дико, особенно учитывая тот факт, что моя мать по его словам знала этот язык чуть ли не лучше своего родного русского, и в молодости даже писала на нем недурные стихи. Почему так произошло, совершенно вылетело из моей головы, зато мои знания немецкого, испанского и португальского, не вызвали у него никаких вопросов, хотя я прекрасно помнил, что ни один из этих языков в моей семье не знали.
Уже вблизи Турецкого побережья нас застиг небольшой шторм, правда мы находились уже буквально в десятке километров от него, и шли не под парусом, а на парах. Граф, сразу же загнал меня в трюм, чтобы исключить мое выпадение за борт, а сам встал у штурвала. Двухчасовая борьба со стихией окончилась вполне благополучно, Довольно скоро, удалось завести нашу скорлупку в какую-то бухту, и там переждать непогоду.
Дальнейшее путешествие вдоль берегов Турции проходило тихо и спокойно, лишь однажды, какой-то катер, видимо не разобравшись чей флаг развивается на нашей корме, попытался перерезать нам путь, но Сергей Юрьевич, быстро привет в чувство местных пиратов, буквально скосив их с палубы, а подоспевший полицейский катер, похоже прятавшийся где-то в прибрежной бухте, вначале попытался наехать на нас, но видимо довольно скоро там разглядели флаг и принадлежность судна, и решили не вмешиваться.
В проливы мы вошли достаточно спокойно, если не считать галдящей толпы плавучих торговцев, буквально облепивших баркас со всех сторон, и предлагающих купить все, что угодно. От аляповатых глиняных свистулек в виде птичек, до довольно потертых ковров, якобы некогда принадлежащих какому-то султану. Хуже всего было то, что все они не только вразнобой расхваливали свои товары, но при этом пытались влезть и на баркас, чтобы попутно чего-нибудь скрутить или просто
