Алексей Вязовский - Микадо. Император из будущего
У теории о ригидности истории есть еще один важный аргумент. Из разряда генетики. Еще в 19-м веке в европейские головы начал приходить вопрос: "А почему мы такие крутые, а с остальными народами выходит такая засада?". Этот вопрос легко трансформировался в различные идеологии, типа фашизма. Дескать, белая раса по своей природе более продвинутая, чем те же негры, азиаты... Однако ученые никаких расовых отличий в интеллекте, обучаемости, продуктивности мышления, объеме памяти, способности к анализу и абстрагированию - не нашли. Биологи знают, что любая популяция, получившая генетические преимущества по таким значимым факторам, немедленно кроет как бык корову всех окружающих и образует новый биологический вид. Главный признак видообразования - это репродуктивный барьер. Которого, как мы знаем, нет между белыми, негроидной расой, или азиатами. Люди из любых, даже географически отдаленных и изолированных мест, с любым цветом кожи и формой волос, могут без препятствий скрещиваться друг с другом, а метисы ничуть не уступают в выживаемости своим родителям.
Хорошо, сказали генетики. Может быть тогда речь идет не о сильных различиях, а о мелких? Которые, однако, в нужный момент могут оказаться вовсе не такими мелкими. Если психика человека во многом определяется биологией (например, наличие VR-аллели увеличивает вероятность тревожного расстройства), то вполне рационально предполагать, что для разных народов и цивилизаций существует наследуемая психическая специфика. Конечно, огромную роль играет культура, образование и получаемый в ходе жизни опыт, но это касается конкретного человека. А в своей массе генетические особенности могут проявляться у множества поколений. И такие особенности были найдены. Связаны они с балансом между инстинктом самосохранения и поисковыми программами поведения. В разные периоды истории, среда может благоприятствовать либо стратегии "сиди и не высовывайся", либо стратегии "хватай, что не просят и жри что ни попадя". Данный баланс постоянно находится в динамике. Все перегибы отсекаются отбором - слишком любопытные погибают, слишком осторожные вымирают. Можно ли предположить, что в конкретных популяциях, в результате особых средовых условий, возможно смещение баланса инстинктивного поведения в ту или иную сторону? Для себя на этот вопрос я отвечаю утвердительно.
Исходя из подобной концепции, становится понятным "охранительная" стратегия тех же китайцев - отгородится от всего мира стеной и считать себя пупом земли. Импульсивная агрессивность европейцев - также скорее всего получила поддержку на уровне отбора и генетического дрейфа.
/ Дрейф генов или генетико-автоматические процессы -- явление ненаправленного изменения частот аллельных вариантов генов в популяции, обусловленное случайными статистическими причинами./
Если подобная теория верна и с генами "не поспоришь", то для того, чтобы раскочегарить наследственность японцев, сделав ее восприимчивой ко всему новому, необычному - нужны столетия войн, краж достижений, обмена вирусами... Европа шла к своим колумбам начиная с эпохи варварства и крушения Рима. Полторы тысячи лет неустанного движения вперед, несколько эпидемий Черной чумы, сотни опустошительных войн, Малый ледниковый период понадобились европейцам, чтобы получить к 15-му веку тот особый, "прогрессивный" генотип, с которым сейчас толпы немытых испанцев, португальцев, французов и англичан штурмуют свои будущие колонии во всех точках земли.
/ Малый ледниковый период -- период глобального относительного похолодания, имевший место на Земле в течение XIV--XIX веков. Исследователи полагают, что наступление малого ледникового периода было связано с замедлением течения Гольфстрима около 1300 года, а также с катастрофическим взрывом в 1600-м году вулкана Уайнапути?на, расположенного в южном Перу. Считается, что это извержение, пепел от которого попал в атмосферу и снизил проницаемость воздушных масс для солнечных лучей, вызвало Великий голод в России 1601--1603 годов, который способствовал народным брожениям Смутного времени/
Что же мы имеем в сухом остатке? Эпоха Сэнгоку Дзидай или период воющих провинций - это серьезная заявка на генетический дрейф в нужную сторону. Моя задача, поддерживать все то бурление в обществе, что я застал в 1538-м году, подкидывать под этот котел дровишек, способствуя культурной, научной, да и военной экспансии. Но одновременно не стоит заблуждаться и о своей роли в истории Японии. Если среда - климат, соседи, болезни, стихийные бедствия - будут благоприятствовать начавшемуся движению, то моя задача упрощается. Если же условия жизни на островах стабилизируются, то общество впадет в кому (как это собственно и случилось в эпоху сёгуната Токугава), с каким бы шаманским бубном я бы не прыгал вокруг.
Какие еще выводы я для себя сделал? Мне нужны творцы! Естественный отбор дополним искусственным. Требуется механизм поиска невротиков, людей с высокой тревожностью, импульсивностью. Именно они являются питательным бульоном для прогресса. И не нужно ограничиваться наукой. Открываем художественные академии, раздаем направо и налево заказы на "нетленку". Росписи соборов, скульптуры, архитектурные изыски замков - годится все. В той же Европе Ренессанс начался с чего? С новых методов литья пушек? С каравелл? Нет. С живописи. Джотто, Рафаэль, Леонардо да Винчи и Микеланджело Буонаротти. Последний, кстати, еще жив и ему вполне можно сделать заказ на картины, которыми украсить дворец в Киото.
Дальше к художникам подтягиваются музыканты - Бах, Вивальди... Если для живописи требуется всего лишь открытие масляных красок, то прогресс в музыке более значителен. Скрипки Вивальди и Амати, клавесины и органы... Почему бы не дополнить все эти унылые ритуалы синто с колокольчиками, барабанами и флейтами, органной музыкой? Это ж какой эффект, воздействие на паству! Ну, и наконец, литература. Выделить средства на поддержку писателей и драматургов. Театр в Японии уже есть, обогатим репертуар японскими "Укрощение строптивой", "Ромео и Джульетта". Джульетта (например, Ацуми) - дочь дайме, Ромео (а пусть будет Кавасаки) - самурай из вражеского клана. Подростки полюбили друг друга и пытаются сохранить свою любовь в среде ненависти и злобы межкланновой войны. И двойное самоубийство в финале - по-японски синдзю - очевидно понравится местной публике. Решено! Поджигаю встречный пал. Пожар из Европы уже не остановить. Полыхает Южная Америка, карибские острова, восточная Африка. Так пустим же навстречу азиатское пламя культурной и военной экспансии.
Глава 10
До семи лет - среди богов. Яп. поговорка
- Господин, еще раз умоляю разрешить мне поехать вместе с вами в Киото - Тотоми прижала голову к татами и застыла в таком положении
- Я сказал нет! - пиала с зеленым чаем хрустнула в моей руке и я в раздражении обросли осколки прочь. Вокруг меня сразу засуетились служанки, включая Саюки. Именно в таком статусе жена решила ввести в наш дом куноити, женщину-ниндзя. Дескать, "пока вы были в Тибе, я наняла личную горничную из Эдо, у нее очень хорошие рекомендации, прислуживала в лучшем чайном домике города...". Сделал вид, что поверил, хотя ни на секунду не забыл разговор в изголовье моей кровати. Да и все эти фокусы с искусством чтения по лицам "нинсо" - тоже хорошо отложились в моей памяти. Ах, как я хотел взять Саюки за горло и вытряхнуть из нее все секреты синоби. Пригрел, понимаешь, змею на груди. С другой стороны, эта чертовски привлекательная ведьмочка может вполне быть полезна. Шпион, про которого ты знаешь, что он - агент влияния в твоем окружении - уже не мало.
Хорошо бы посоветоваться насчет нее с главой моих спец.служб Цугарой Гэмбаном, но тот уехал выстраивать сеть доглядов в завоеванных территориях. Скоро в бывших землях Сатаке, Асина, Датэ и Яманаути появятся отделения Приказа тайных дел, который я учредил в прошлом месяце. В каждом крупном городе, провинции должен быть организован филиал Приказа со штатом не менее десяти человек, собственной голубятней, тюрьмой и силовыми группами. Мы с Цугарой решили начать с периферии и постепенно двигаться к центральным землям, покрываю всю Японию сетью учреждений, занимающихся обеспечением безопасности государства и высших чиновников.
В общем, с Саюки я решил обождать, а вот Тотоми ждать не хотела:
- Ёшихира-сама! Если вы погибните в Киото, я останусь навечно опозоренной и буду вынуждена покончить с собой.
- Я приказываю сейчас же прекратить эти разговоры! - мой голос сорвался на крик. Все окружающие - служанки, самураи охраны - низко поклонились, скрывая замешательство от перепалки главы клана и его жены. Ах, как гадостно на душе!
