За тысячи лет до Рагнарека - Андрей Каминский
— Хороших клинков всегда мало, — произнес незнакомец, — этот меч я выковал сам.
— Ты хочешь продать его? — спросил Кель, — я отдам тебе за него пять…десять своих клинков.
Наметанный взгляд кузнеца подсказал, что за это оружие он выручит куда больше на ярмарке. Или вовсе не будет продавать, но рассмотрев как следует в своей кузне, сам придумает, как ковать такие мечи.
— Да кому нужны твои поделки, — с презрением сказал молодой воин, — уж точно не человеку, создавшему такое оружие. У меня есть золото, незнакомец. Я готов купить его у тебя!
— Ты зарежешься им прежде чем поднимешь против своего противника, — ответил кузнец, — поручи настоящее оружие настоящему мастеру- и тогда, когда мы встретимся на новой ярмарке, я сам вручу тебе похожее оружие — за достойную цену.
— Ты говоришь как торгаш, а не кузнец, — презрительно бросил воин, — какова тогда твоя цена?
— Не ссорьтесь, уважаемые, — сказал незнакомец, — меч не продается. Я отдам его даром!
— Отдашь, -недоверчиво спросил Кель, — и кому же?
Голос под капюшоном сочился почти непристойным весельем.
— Самому достойному!
Воин и кузнец обменялись жадными взглядами — никто из них не сомневался в том, что достойным был именно он. Рорих потянулся к клинку первым, но Кель оттолкнул его руку.
— Думаешь, если отец подарил тебе дорогие цацки, то ты можешь брать все что захочешь?! — прорычал кузнец, — этот меч для настоящего мастера
Воин вскочил на ноги, рука метнулась к рукояти бронзового меча.
— Ты поплатишься за это, чернь! — воскликнул он, — этот меч мой!
С ревом ярости Кель ухватил со стола первый попавшийся меч и бросился на Рориха. Молодой человек отразил удар собственным клинком, и звон бронзы о бронзу прозвенел как колокол. Молодой воин имел преимущество в ловкости и выучке, зато кузнец, пусть и не имея особого боевого опыта, превосходил противника силой. Выпитое пиво только подогревало их решимость скорее добраться до глотки противника: выкрикивая ругательства и поминая всех богов, они набрасывались друг на друга, опрокидывая скамьи и разбивая посуду. Незнакомец наблюдал за ними с холодной ухмылкой, не сделав ни единой попытки чтобы разнять или хотя как-то урезонить драчунов. Ярость и жадность двух мужчин только забавляла его и он с нетерпением ждал кровавой развязки.
По мере того, как длился бой, кузнец и воин становились все более дикими и отчаянными. Вскоре уже и первая кровь брызнула на землю, смешиваясь с пролитым элем, заливая осколки глиняных сосудов. Но Кель при всей своей силе, не мог противостоять молодости и проворству противника. Очередной удар пришелся кузнецу по ребрам, прорубив кровавую полосу на кожаной одежде. Кель отшатнулся, его лицо исказилось маской боли и ярости. С диким криком он бросился на Рориха, пытаясь закончить бой одним мощным ударом. Бронза со звоном ударилась о бронзу, когда молодой воин, отразив выпад кузнеца нанес ответный ударом. Лезвие глубоко вошло в грудь Келя, но тот в последнем отчаянном броске метнулся вперед, еще сильнее насаживаясь на вражеский меч. Бронзовый клинок по рукоять вошел в живот Рориха, уже праздновавшего победу. Кровь выплеснулась изо рта молодого воина и он повалился на пол рядом с поверженным противником Оба мужчины лежали на полу и жизнь исчезала из их глаз вместе с вытекавшей из страшных ран кровью
Незнакомец, все это время не трогавшийся с места, наконец, поднялся со скамьи перешагивая через мертвые тела. Пальцы его сомкнулись на рукояти железного меча, так и лежавшего на столе. Другой рукой он сгреб со стола бронзовые изделия кузнеца.
— Увы, похоже, здесь нет достойных, — с притворным сожалением сказал он обращаясь к мертвецам, — но не бойтесь — такие еще найдутся. Будут новые распри и много людей, куда лучше вас, падут на поле брани, которой еще не видали эти края. Все окрестные земли окрасятся кровью, когда старые пути уступят место новым. Грядет время мечей и волков, железа и крови — и пусть пролитая вами кровь станет одной из первых средь тех раздоров, что вскоре охватят весь мир.
До него уже слышались крики и топот ног, когда хозяева дома и их постояльцы, бесцеремонно вырванные изо сна лязгом мечей и воинственными криками, выбегали во двор. Однако они успели увидеть только окровавленные тела валявшиеся на полу, средь разбитых кружек и разлитого пива. Незнакомец, так никем и не замеченный, растворился в ночной тьме, оставив мертвецов и резню позади. Близился осенний фестиваль, но намечавшееся празднование предвещало нечто темное и страшное, явившееся из царства мертвых, дверь в которое отворилось сегодня смертоносными ударами клинков.
Золотая дева
В первых лучах рассвета принцесса Амала проснулась в своих покоях. Ее длинные волосы разметались по устланному мягкими шкурами ложу словно река из чистого золота. Воздух вокруг нее был пропитан запахом сосновой смолы и влажной земли, знакомого с рождения аромата густых лесов раскинувшихся у самых стен городища. Мир за стенами пробуждался, громкое пение птиц звучало как приветствие новому дню. Принцесса разомкнула все еще тяжелые от сна веки, открывая глаза, ярко-синие, подобно водоемам, давшим имя этой земле — краю густых лесов, топких болот и глубоких озер, вокруг которых возносились молитвы древней Матери Земель и Вод. Солнечный свет пробирался сквозь занавески из оленьей шкуры, прикрывавшие вход в покои принцессы, золотые лучи танцевали на ее алебастрово-белой коже и взъерошенных светлых локонах, когда Амала томно потянулась и ее гибкое тело выгнулось под покрывалом из куньих и собольих шкур.
За дверью послышались тихие шаги и негромкие перешептывания. Снисходительная улыбка искривила пухлые алые губы, когда Амала громко крикнула:
— Можете войти!
Две рабыни в простых белых туниках, терпеливо дожидавшиеся у порога пробуждения своей госпожи, скользнули внутрь покоев. Первой вошла пышнотелая темноволосая и темноглазая венетка средних лет. Своими сильными мозолистыми руками она без лишних слов принялась разминать тело Амалы, разнося умиротворяющее расслабление по всем ее членам. Другая рабыня, совсем еще молоденькая девушка, едва вышедшая из детства, с глазами цветом похожими на лесные озера, двигалась с грацией молодой лани, держа в руках чашу с чистой родниковой водой для омовения принцессы. Ее светлые волосы были заплетены в две косы, на тонких запястьях позвякивали медные браслеты, стройную шею украшало ожерелье из янтарных бус.
— Вы
