СССР - Дмитрий Николаевич Дашко

Зато подарок от смежников получился что надо! Шутка ли — трёхкомнатные апартаменты аж в центре Москвы недалеко и от моего прежнего места жительства и от работы. А главное — никакой тебе романтики коммунального жилья!

Оно, конечно, порой бывает весело, когда под одной крышей живёт уйма народа и по графику производит уборку общественных мест, но всё-таки своё жильё — это своё жильё!

И пусть мебель у нас пока собрана по принципу «с каждого бора по сосенке», ничего, дело наживное. Что-то куплю, что-то закажем, будет надобность — и сам сколочу.

Я табуреты не колотил со времён школьных уроков труда, а тут понадобилось смастерить парочку, так вроде и ничего, руки вспомнили. Не «чиппендейл», однако присесть можно, выдержит.

Выгонят из органов к такой-то бабушке, уйду в артель мебель мастерить.

Хотя это так, шутка. Ловить злодеев у меня всё же лучше получается.

Каждый должен быть на своём месте. Моё — уголовный розыск. Там я как рыба в воде.

Очередной тост за молодожёнов, крики «горько». А что — мне поцеловать законную жену только в радость!

Насте удивительно идёт подвенечное платье. Она в нём такая лёгкая и воздушная! Однако чем сильнее я целую свою ненаглядную, тем сильнее во мне разгорается понятное мужское чувство. И пусть у нас всё было ещё до свадьбы, для меня каждый наш раз как первый.

Никак не могу насладиться любимой!

С ней в мою жизнь пришла не только любовь, но и мир и покой.

А ещё я очень мечтаю о детях. В прошлой жизни у меня была только лапочка-дочка Дашенька… Пусть сейчас будет больше. Ведь чем больше в семье детей, тем лучше, а уж как-нибудь и прокормим и оденем. Вырастим, можно не сомневаться!

Как говорила мама: бог даёт детей, бог даёт и на детей.

Одна только мысль омрачает настроение — война проклятущая! Я пока не представляю, что и как можно сделать, чтобы она не случилась.

Даже если каким-то чудом сгоняю в Германию, найду незадачливого австрийского художника и придавлю в темноте как кутёнка… История — штука такая, не любит сходить с привычных рельсов.

Может появиться Адольф номер два, ещё похлеще первого.

Так что исправлять ситуацию нужно как-то иначе, мелкотравчатый терроризм тут не проканает.

И Сталина нет!

Вернее, есть, но это ещё не тот Иосиф Виссарионович, что обладает полнотой власти. И станет таким не скоро.

Про Сталина говорить можно, что угодно, но моё мнение незыблемо — без него Победы бы не было, а если бы и была, то куда более горькой! Хотя кажется, что некуда…

Появился граммофон, зашипела-зашуршала пластинка, томный голос запел.

Короче, танцы.

Все смотрят на молодых.

Тряхнуть стариной? А и тряхнём!

Мы фокстротам не обучены, но вальсу меня когда-то перед выпуском из универа научили.

Беру Настю за руку и выхожу в центр.

Неподалёку стоит наряженная ёлочка — ну так на календаре 30 декабря! Новый год на носу!

— Покажем класс? — улыбаюсь Насте.

Она охотно кивает.

Начинаем кружиться. Любимая — весом легче пёрышка, в танце просто летает. Кажется, ещё немного и вспорхнёт к потолку.

Я слегка подраздобрел на домашних харчах благодаря стараниям Степановны и Насти, но фигуру сохранил, пузом даже не пахнет, так что тоже не трагикомическое зрелище со стороны. Не какой-нибудь там колобок на кривых ножках, а физически крепкий и сильный мужчина на пике своей формы!

Зажигаем под дружные аплодисменты. Не выдержав, в пляс срываются и другие пары.

Рядышком появляется неожиданная: мой шеф, сыщик от господа бога, Трепалов и… Степановна.

Никогда бы не подумал что моя… даже не знаю как сказать… почти приёмная мать отменно вальсирует.

На смену граммофону приходит гармошка. Звучат частушки, разухабистые, на грани фола, но приличные. Всё-таки сегодня на свадьбе народ приличный, «милиционэры», как шутят в Одессе.

Дамы озорно отбивают пол каблучками. Паркет ходит ходуном.

Минут через двадцать усталые и довольные садимся за стол.

Степановна хохочет.

— Ну как, гости дорогие, место в животах освободилось?

— Освободилось! — отвечает разноголосый хор.

— Тогда извольте встретить новое угощение.

На столах появляются очередные кулинарные шедевры.

Константин Генрихович благосклонно кивает. У него сегодня двойная радость: мы с Настей не только официально расписались, но ещё и повенчались в церкви. Так что брак по всем понятиям настоящий.

Моё начальство, в лице Трепалова, не возражало. Даже по комсомольской линии никто не заикнулся, и по партийной тоже — я ведь полноценный кандидат в члены ВКП(б), без пяти минут коммунист.

И коммунисты вокруг меня настоящие, а не те, что поднимаются на трибуну, выйдя из кожаного салона «мерса» в костюме от «Бриони».

Лёня Бахматов с загадочным видом встаёт из-за стола и куда-то исчезает. Возвращается через минуту с гитарой.

— Уважаемые новобрачные и гости дорогие, позвольте исполнить для вас музыкальное поздравление! — сообщает он.

Я в курсе, что он любитель побренчать на гитаре в свободное время, а кроме того пишет неплохие стихи.

— Просим, просим! — шумят гости.

— Конечно же, Леонид, — смеётся Настя.

За короткое время она успела выучить имена всех моих коллег и познакомиться с ними.

— Ну раз просите! — Леонид мечтательно вскидывает подбородок, его правая рука обнимает гриф нежно как женщину.

Он проводит пальцами по струнам.

Звучит нежный перелив, заставляя смолкнуть самых активных и шумных.

— Лирическая композиция, посвящённая Георгию и Анастасии Быстровым!

Бахматов начинает петь. Оказывается, у него недурной баритон, а ещё и некислый дар композитора. Я на все сто уверен, что и музыка и текст полностью его.

Интересно, когда успел всё это сочинить?

Обнимаю Настю, а она опускает голову мне на плечо и прижимается всем телом. Сидеть бы так да всю жизнь!

Мы зачарованно слушаем Лёню, а когда он заканчивает, дружно просим исполнить на «бис». Я кричу громче всех, Лёня и впрямь молодец! Такой артист в нём пропадает!

— Зачем повторяться? — хохочет друг. — Я потом спою ещё раз, но уже специально для наших молодожёнов, а пока…

Звучит нечто в духе испанского фламенко. Под такое ноги снова сами пускаются в пляс. Зажигать Лёня умеет!

Я невольно начинаю щёлкать пальцами как кастаньетами, отбивая ритм. В руках у Вани Бодунова появляются ложки. Оказывается, и они способны на чудеса.

Секунда, и комната снова трясётся от нашего топота и хлопков.

Это даже не здорово! У меня просто нет слов, чтобы описать мои эмоции!

Когда за окнами становится совсем темно, начинают расходиться гости. Сначала