Серые Ангелы (СИ) - Богатырев Александр Петрович "Крысолов"

Потом прошёл к месту председательствующего. Также провёл объективом по местам где валялись председатель и его приближённые. И как закончил, бросил на труп Шемана небольшой клочок бумаги. Только после этого, сорвавшись на лёгкий бег, он последовал за остальными.

А на улице тем временем, продолжалось сонное брожение немногочисленных горожан и студентов. Всё тот же одинокий полицейский, созерцал пивнуху, в которой сегодня чего-то там то ли праздновала, то ли просто наливалась пивом бравая компания местных студентов. Так что тихое появление странной группы в масках, также прошло мимо его внимания. Тем более, что фургоны стояли так, что особо-то и видно не было как те выбегают из дверей и как-то слишком уж упорядоченно — видно долго тренировались — исчезают внутри.

Савелий, застыв с винтовкой, смотрел поверх оптического прицела, как группа ловко запрыгивает в фургоны, помогая друг другу для ускорения посадки.

Последним появился командир.

Глянул в сторону господина в сером сюртуке, всё так же подпирающего плечом фонарный столб. Тот незаметно для окружающих показал большой палец.

Командир махнул рукой и тут же быстро запрыгнул в первый фургон. Это был сигнал к отходу.

Савелий выдохнул. И спокойно приступил к обратной разборке своей винтовки, в то время как его напарник «Студент», к разборке нагромождения мебели что они соорудили для удобства стрельбы.

Через пять минут в комнате всё стояло так, как и было до.

Оставалось лишь тихо попрощаться с хозяевами и отбыть восвояси.

А на улице всё так же царила тишина летнего полдня. Трупы ещё никто не обнаружил. Да и долго ещё не обнаружит. Ведь никакого шума, криков и, тем более, выстрелов, никто не слышал.

Трупы обнаружили весьма нескоро. Первыми забили тревогу слуги убиенных господ. Те не вернулись домой. После родственники, также не привыкшие к тому, что обещавшие прийти к определённому сроку их родичи так сильно опаздывают.

После вспомнили, что по словам пропавших, должно было быть какое-то торжественное заседание «Общества Гобино». Они справедливо подумали, что торжественность могла сопровождаться и некими праздничными мероприятиями с возлияниями. Но и это было не похоже на причину отсутствия, так как опоздание было слишком большим.

И только после этого, наиболее шустрые из слуг двинули к зданию, где происходило то злополучное заседание.

Там странностей прибавилось.

Никто из дома не отзывался. Ни слуги, ни тем более, сами пропавшие. А двери были заперты. Все.

Пришлось звать полицию.

Полиция же долго выясняла обстоятельства, справедливо предположив, что собрание могло быть не в этом здании и насчёт пропавших господ зря беспокоятся. Но чем дальше развивались события, тем больше прибывала толпа из обеспокоенных родственников и слуг. Оценив масштабы, главный полицмейстер таки решил ломать двери.

А вот когда вломились… Плохо стало даже полиции.

Несмотря на то, что уже была глубокая ночь, на ноги подняли всю полицию города. Но даже эти сверхусилия ничего не дали.

Да, видели какие-то фургоны, подъезжавшие к зданию. Видели каких-то подозрительных (постфактум все подозрительные!) личностей в студенческих мантиях и капюшонах, надвинутых на глаза.

Да, были ещё целых шесть каких-то подозрительно иностранных типа, почти одновременно снявших три комнаты в трёх разных домах и съехавшие почти одновременно в тот самый день.

На этом все результаты расследования и закончились.

Попробовали выяснить насчёт того, не отбывали ли массово некие группы людей из города железнодорожным транспортом. Но это ночью выяснить уже не удалось. Однако утром некое подобие следа таки наметилось.

Да, отбывали какие-то люди явно не германской нации, в количестве то ли тридцать, то ли вообще пятьдесят человек. И отбыли не туда, куда весьма логично предположила полиция, а в прямо противоположную сторону — не к Швейцарской границе, а вообще на север!

Посчитав, что это та самая группа, что устроила бойню, полиция отчиталась и принялась составлять длинные отчёты. Положившись на своих коллег на севере страны, которые, по их мнению, легко поймают эту банду.

Как бы не так!

Их прихватили уже тогда, когда казалось бы подходил конец приключению.

Григорий, повернув группу на север, рассчитывал на то, что германская полиция не только, по неразворотливости, даст им фору в сутки на то, чтобы удрать. Но и им, поначалу, и в голову не придёт, что кто-то будет удирать именно на север.

В том, что группу определят как «группу иностранцев» он не сомневался.

Поэтому, логично было бы для такой группы повернуть на север и выходить в Швейцарию. А там дальше — куда угодно. Но он не знал каковы на этот счёт договоры и контакты у германской полиции со Швейцарской, а также со всякими прочими полициями — Италии, Франции, Австро-Венгрии.

Учитывая это он и решил, как ему казалось, обрубить все неопределённости выходя именно к берегам Балтики. Но в этом плане был изрядно слабое место — время. Да и многие бойцы сильно недоумевали «почему именно к Балтике прорываемся». Из тех, что «шибко грамотный».

Поначалу, всё шло гладко и без малейших неприятностей. Даже несмотря на то, что большая часть группы немецкого не знала. Пришлось полагаться на тех, кто таки знал. Из тех, кто заканчивал гимназии или даже как «Студент» имел незаконченное высшее образование — учился в университете до того, как его выперли за попытку отстаивания элементарных прав студентов посчитав это «политикой».

Оружие попрятали. Так что внешне всё выглядело очень даже благообразно. В частности полуразобранные винтовки хранились в футлярах из-под музыкальных инструментов. Григорий называл спрятанное в них «волынами» и с этого постоянно ржал, чем вызывал недоумение. Тем не менее, скоро уже даже рядовые бойцы стали так называть своё оружие. С лёгкой руки командира. Получился эдакий «оркестр народных шотландских инструментов на гастролях».

Очевидно, что получив по телеграфу приказ бдить и искать подобные группы, местные полицейские их быстро определили и переслали донесение куда надо. «Где надо», впечатлились численностью «банды» и выслали на её поимку не только всех полицейских, что поблизости были, но и вполне себе воинское подразделение — пол роты солдат.

Конный разъезд, бодро догоняющий кавалькаду из всадников и арендованных повозок, первым обнаружил Григорий. Было уже изрядно темно, закат давно уже отгорел. Поэтому он надел свои любимые ПНВ и теперь хорошо видел не только то, что происходит вблизи, но и гораздо дальше.

Бойцы, помня что надо делать, тут же похватались за автоматы. Те, у кого они были. Остальные, привычно вытянули кто карабины, кто пистолеты. Впрочем и сами пистолеты, которые были на вооружении у группы тоже могли бить очередями. Ибо маузеры.

При приближении разъезда также стало ясно, что они — по их души. Увидев впереди вереницу, коники пришпорили коней и также похватались за оружие. Но дальнейшее поведение «банды» для преследователей было неожиданным.

Прозвучала команда и повозки разъехались в стороны съезжая с дороги, быстро выстраиваясь в линию. Причём сами преследуемые и вида не подали, что в панике. Наоборот, слаженно попрыгали со своих транспортных средств и заняли позиции за ними. И когда до преследователей осталось всего-то метров сто пятьдесят, неожиданно в глаза ударил яркий свет. Но за ним последовал такой залп!

Получив в лицо удар светом, кавалеристы почти ослепли. Но это было полбеды. Ливень пуль буквально смёл первые ряды преследователей. За несколько секунд на дороге образовалась куча-мала из убитых солдат и офицеров, а также раненых коней. Неожиданно мощный отпор теперь в свою очередь вселил панику в ряды нападавших, а не в обороняющихся. С трудом затормозив бег, ежесекундно теряя всё новых бойцов убитыми и ранеными, оставшиеся в живых развернули коней и бросились наутёк. Они правильно сообразили, что им тут совершенно ничего не «светит». А если и светит, то прямо в лицо, полностью ослепляя их, но зато делая хорошо видимыми для прицельного боя обороняющимся.