Владимир Чекмарев - "ВСПОРОТЫЙ ЖИВОТ КУБАНСКОЙ КРЕОЛКИ."
Лавандовый аромат сигар "вегуэрос" "Гавана" витал над столом, за которым три солидных и степенных человека, чинно и еще более степенно пили кофе с гаванским ромом. Пили и вели неспешную беседу о спешных делах. Они принадлежали к той категории людей, имена которых абсолютно неинтересны полковникам и генералам любых Генеральных Штабов любых армий мира. Так же неинтересны они и свету, как местному, так и заграничному. Не комильфо. Деловые люди. Слишком деловые. При слишком "немодной специализации". Какой-то там сахар! Тьфу нах! В аналы истории попадают фабриканты-оружейники, вроде Круппа, Армстронга, Кольта, Максима, Шнейдера, Крампа, Маузера. Или на худой конец нефтяники и банкиры - Рокфеллеры, Нобели и Ротшильды. А тут, какие-то производители каких-то карамелек и леденцов. Тьфу! Ларечники!
Кто такие Аткинс, Хевемейер и Рионда? Никто не знает, не помнит, и никогда не вспомнит! А им, именно это и нужно! Почему? Потому, что серьезные дела и большие деньги делаются в спокойной обстановке, когда никто не мешает.
Генри Хевемейер, отложил на стол листок бумаги, с какими-то цифрами, сведенными в табличку, и задал вопрос:
- Итак, господа, какие будут идеи и предложения?
Худощавый Аткинс, нервно сжал тонкие губы, вглядываясь в цифры, затем так же нервно отхлебнул остывший кофе, и резко бросил:
- Да, согласен, тенденция роста прекратилась. Предлагаю ускорить процесс объединения силовым путем.
Когда-то в 80-х годах 19-го века, его, Аткинса компания, стала пионером освоения кубинского рынка сырья. Но шло время и появились более шустрые конкуренты - вначале Хевеймейер, с которым они создали американский сахарный трест, а затем к ним присоединился еще более пробивной и жесткий Рионда, который создал свою сахарную компанию со штаб-квартирой в Нью-Йорке. Назревавший между трестом и его компанией конфликт, удалось погасить, благодаря талантам Генри, уговорившего Рионду войти в их трест, для "окончательного решения сахарного вопроса".
Благодаря деятельности их треста, уже в 1890 году, они распоряжались половиной производимого на Кубе сахара-сырца. Но… Как всегда хотелось большего! Но как расширить сферы влияния? Экономика Кубы достаточно стабильна, и уже оправилась от Десятилетней войны. Мелких производителей уже съели. А более крупные производители сахара, имеют устойчивое финансовое положение. Так как? Только одним способом - разорить, и переподчинить. Но как разорить - ведь Куба - колония Испании, а не САСШ! Выход только один - использовать, стремление прикормленных кубинцев к независимости Кубы от Испании. Хосе Марти и его сторонники уже давно "роют копытом землю" в ожидании их сигнала. Пора им давать отмашку. И не только им, но и правительству САСШ.
Как могут "карамельные бароны" командовать правительством САСШ? Очень просто - деньги и связи. Средний американец за год употребляет примерно 30 килограмм сахара. Тонна сахара стоит примерно 60 долларов. В 1894 году в САСШ с Кубы ввезено 956524 тонны сахара (примерно две трети сахара ввозимого в САСШ!). На долю сахарного треста приходится примерно половина. 28 миллионов долларов получено от продажи сахара с Кубы. За вычетом расходов на его производство - сумма все равно остается огромной - оставшейся прибыли хватит, чтобы построить эскадру броненосцев или две эскадры океанских крейсеров… За год! (За Филиппины Соединенные Штаты обещали выплатить Испании всего 20 млн. долларов - меньше, чем годовая прибыль "карамельных баронов"!).
Но 28 миллионов, это конечно же здорово, но… хотелось бы все 56 миллионов! Но для этого нужно разорить кубинских производителей и экономическим и силовым путем. Ну и что? Кто в серьезном правительстве серьезного государства будет слушать каких-то "леденцовых королей"? Так ведь если бы "сахарные бароны" были одни в своих начинаниях! Благодаря близости Кубы к САСШ, и наличия на острове дармовой рабочей силы, Куба была очень выгодной территорией для вложения капиталов и получения быстрых и огромных прибылей. Все больше денег вкладывали американские бизнесмены в кубинскую экономику. Благодаря географической близости к Кубе американский бизнес через колоссальные инвестиции и торговлю постепенно установил контроль над её внешней торговлей и промышленностью. В руках американских предпринимателей находились строительство железных дорог, добыча полезных ископаемых, табачная промышленность острова. Год от года Соединённые Штаты всё более и более привлекали кубинцев. Сюда в поисках работы и скрываясь от политических преследований испанцев, прибывали иммигранты, а состоятельные креолы-кубанцы отправляли учиться своих детей. Среди плантаторов и промышленников были популярны сепаратистские идеи получения независимости от Испании и присоединения к США с целью создания единого экономического пространства.
И "карамельные бароны" начали действовать….
Верхи не могут, низы не хотят (С)Как создать революционную ситуацию - "верхи не могут, низы не хотят"?
В 1894 г. американский конгресс принимает закон о 40% таможенной пошлине на нерафинированный сахар, призванный "защитить" американскую промышленность от кубинских производителей, испанское правительство в ответ устанавливает высокие пошлины на американские товары, но не имело возможности ввезти на Кубу столь же дешёвую промышленную продукцию из Испании. В результате стоимость жизни на Кубе выросла, усилилась безработица. Кубинцы стали все активнее проявлять недовольство. Тем более, что действие закона о таможенной пошлине было "избирательным" - предприятия американского сахарного треста оно не затрагивало - они являлись американскими, и не ввозили, а просто "перевозили уже американский сахар". Под удар попали коренные кубинцы - сугубо кубинский бизнес. Английские, американские и французские фирмы от происходящего не пострадали.
Могла ли помочь Испания своим подданным - кубинцам? Для этого ей требовалось найти покупателя на 500 000 тонн сахара, но где его найти, если одновременно с 40% пошлиной, весь мировой рынок был уже занят, а возникший промежуток в САСШ тут же заполонил германский свекловичный сахар? И испанские верхи "Не смогли". А кубинские низы "не захотели" сидеть в нищете и на голодном пайке. Продержав Кубу на "диете" почти год, "карамельные бароны" поднесли спичку, чтобы вспыхнуло пламя революции.
Спичкой этой была Кубинская революционная партия во главе с Хосе Марти. Эта партия боролась за независимость Кубы, и ее лидеры опасались, что испанское господство на Кубе сменится американским.
Хосе Марти 12 декабря 1893 г. приказал руководителям на местах приготовиться к выступлению в конце февраля 1894 г. Сигналом к нему должна была послужить высадка на остров вооруженных отрядов Кубинской революционной партии. Однако в назначенный срок она не состоялась: Максимо Гомес ждал, когда завершится подготовка к восстанию в провинции Камагуэй (как впоследствии выяснилось, Гомес умышленно затягивал сроки, ожидая сигнала-отмашки от "карамельных баронов"). Затянулись и сборы десантной экспедиции. Несколько раз пришлось переносить дату выступления. ожидая окончания ее подготовки. Наконец, все снаряжение погрузили на три быстроходные яхты во флоридском порту Фернандина, один из участников предприятия, Лопес де Керальта, "выболтал" планы революционеров капитану одной из яхт. Тот "донес" владельцу судна, который немедленно "известил" вашингтонские власти. 14 января 1895 г. правительство США арестовывало яхты и конфисковало весь их груз стоимостью в 56 000 долларов (не правда ли символично - 56 000 долларов и 56 000 000 миллионов ожидаемой прибыли?). Увы, Хосе Марти не знал до конца своей жизни, что его благородные порывы были использованы втемную, американским бизнесом.
Но вот, наконец пора, и "таможня дает добро".
29 января Марти, генерал Хосе Майя Родригес, представлявший Гомеса и уполномоченный революционной хунты Гаваны Энрике Кольясо подписали приказ о начале восстания. Днем выступления назначили 24 февраля 1895 года, приурочив его к началу традиционного карнавала, чтобы усыпить бдительность испанцев. В назначенный день одновременно выступили несколько революционных организаций провинции Орьенте. Повстанческими отрядами руководили ветераны Десятилетней войны Гильермо Монкада и Бартоломе Мaco. Уже во второй половине марта Кальеха докладывает в Мадрид о том, что число повстанцев выросло до 3000 человек и что у него не хватает сил, чтобы блокировать район их действий.
А дальше, начинают проявляться странности. Хосе Марти погибает в бою. Одним из лидеров повстанцев становится мулат Масео. Чем он занимается в дождливый период 1895 года, пока испанские войска сидят в гарнизонах из-за непролазной грязи? Он собирает деньги с окрестных кубинских плантаторов! И те ему платят, надеясь избежать разорения своих поместий, революционерами! Около 100 000 долларов в векселях и переводах Масео отсылает в Нью-Йорк Томасу Эстрада Пальма, который фактически возглавил Кубинскую революционную партию после смерти Марти, для закупки оружия и боеприпасов, а часть отсылает своей семье (Какую часть, история до сих пор умалчивает!).
