Авиатор: назад в СССР 11 (СИ) - Дорин Михаил
— Ещё раз такое повторится и быстрее, чем на Ан-2 ты, Николай, летать не будешь. Ясно? — сказал Маратович и Коля согласился с его решение, молча кивнув. — Морозов свободен и позови мне товарищей Швабрина и Купера.
— Понял, — ответил Николай, развернулся и вышел из кабинета.
Мухаметов встал со своего места и пошёл к графину с водой, стоявшему на большом сейфе.
— Ты тоже молодец. Твоя жизнь была в опасности, а ты вот так ему доверился, — сказал Рашид Маратович, налил себе воды и достал из кармана таблетку.
— Лётчик жив — полёт удался. Разве не так? — спросил я.
— Есть и такое выражение, но не во всех случаях оно верное. У меня пару вопросов есть к тебе. Один хочу обсудить, пока мы вдвоём.
Мухаметов запил таблетку, снял с себя галстук и сел на диван.
— Присаживайся, — указал он на стул напротив его рабочего места. — Чем ты не угодил товарищу Егору Алексеевичу?
«Ариец» уже успел и здесь отметиться. Вот значит, кто вчера приезжал и поднимался к руководителю полётами. Засела в нём обида!
— А он нам товарищ? — спросил я.
— Интересный вопрос. Но начальство предпочитаю с подчинёнными не обсуждать. Так чем ты ему не угодил? — повторил вопрос Мухаметов.
— Ничего особого. Случайно швырнул его в сугроб, — ответил я и кратко рассказал историю, произошедшую рядом с крыльцом лётной станции конструкторского бюро Яковлева.
Маратович послушал и задумчиво почесал затылок. Снова подошёл к кувшину, налил воды и залпом выпил.
— Да и хрен с ним, — махнул он рукой. — Постарайся с ним не пересекаться. Жену тоже предупреди. Он сын секретаря ЦК КПСС и занимает должность в 10 м главном управлении Министерства Авиапрома. Говорят, что скоро перейдёт на руководящую должность в Министерстве. Сторонник экономичного и рационального подхода к научным разработкам, — сказал Маратович. — Будь аккуратнее с ним. Тебе ещё летать и летать. Но бояться его не надо. Если нужно, мы сможем своих защитить, понял?
— Так точно, — улыбнулся я.
Через пару минут появились Швабрин и Купарешвили. Зураб, как всегда был в возбуждённом состоянии.
— Товарищ зам. начальник, я же к полётам совсем чуть-чуть и подготовился бы уже, — сказал Купер, разводя руками. — Если вы про тот случай, когда опоздал на самолёт и вместо меня полетел другой штурман, то всё так и задумывалось…
— Купер, помолчи. Не до твоих косяков на работе, — успокоил его Мухаметов. — Какого… художника, ты, ходячий «Боржоми», вчера брал служебный УАЗик и катался несколько раз с аэродрома в город и обратно? Совсем уже страх потерял?
— Батоно, сто лет жизни вам! Всё было согласовано с Иваном, сыном Жени, Карловым. Штурман всея нашей школы добро дал, — распинался Купер.
Зураб, как драматический актёр, отлично играл роль. Только имя и отчество штурмана школы местами перепутал.
— Ты бы хоть имя запомнил штурмана школы Карлова, — сказал Мухаметов, вставая со стула.
— А разницы же никакой, зам. начальника? — уточнил Зураб.
Конечно! Вот так у Купера всё просто. Оказалось, вчера был самолёт прямиком с родины Купарешвили. Ему там и передали солидный «гостинец». По рассказам очевидцев, было ощущение, что весь груз в Ан-12 предназначался Куперу.
— Рашид Маратыч, мы с Купером не состоим в сговоре, но к вам на ковёр вызваны, — прервал молчание Швабрин.
— Верно. Вопрос бы узнать, какой вы хотели с нами обсудить, — поддержал я товарища.
— Вопрос, вопрос… точно! — громко сказал Мухаметов. — Вы двое ждите здесь, а Купер идёт за мной.
— А почему они здесь, а я куда иду с вами? — удивился Купер.
— Потому что я так сказал. Мы с тобой по поводу вчерашнего груза… побеседуем, — подмигнул Мухаметов Зурабу.
— Вот это дело нужное, зам. начальника! — обрадовался Купер и вышел из кабинета вслед за Маратовичем.
Мы переглянулись с Иваном и стали строить догадки, зачем мы понадобились заместителю по лётной работе.
— Может, насчёт Морозова? — спросил Ваня.
— Мы с Николаем были уже сегодня здесь. Инцидент исчерпан. Ты вчера летал?
— Да. Как и ты — на МиГ-29 с посадкой в первую плиту, — ответил Швабрин. — Замечаний не было.
— Тогда я теряюсь в догадках.
Возникла пауза, а потом мы с Иваном вернулись к обсуждению нашей с ним любимой темы.
Мы уже давно обмениваемся мнениями по поводу корабельных истребителей. Можно сказать, мечтаем о корабле и море, взлётах и посадках на палубу и о многом другом.
— Знаешь, Серый, это ведь не так-то просто. Вот сколько будет длина палубы на новом корабле? 200 метров?
— А то и ещё меньше, — ответил я, но Иван практически угадал длину участка посадочной полосы.
— Взлететь нам надо будет с расстояния не более 100 метров. Это всё сложно. И круто одновременно! — произнёс Швабрин с улыбкой на лице. — У страны будет настоящая корабельная авиация. Сможем американцам кузькину мать и шаляй-валяй сделать!
— Так хочешь с ними встретиться?
— А что⁈ Нечего им всему миру грозить своим авианосным флотом. Слышал, что они себя лучшими ассами считают, — посмеялся Ваня.
— Они как твои усы увидят, так сами разбегутся, — улыбнулся я, и Ваня рассмеялся ещё громче.
Смеяться нам долго не пришлось. Дверь кабинета открылась, и на пороге появился Александр Васильевич Федотов.
— Привет, мужики! Вижу, что настроение хорошее, — поздоровался он с нами.
— Добрый день! Мы тут Мухаметова ждём, — сказал Иван.
— Это хорошо, что вы его ждали. Он чуть позже подойдёт. Ему там с Кутаиси чего-то привезли.
При этих словах я еле-еле сдержал смех. Купер, похоже, начал раздавать «гостиницы».
— Ладно, ближе к делу, — сказал Федотов и сел на диван.
Мы повернулись к Александру Васильевичу.
— Не буду юлить. У меня есть для вас предложение, от которого вы вряд ли откажетесь.
Глава 10
— Хотите работать на фирме МиГ после окончания школы? — улыбнулся Федотов.
Предложение поразило своей внезапностью. Да что там говорить — я офигел! Смотрю на Швабрина, а тот пытается закрыть рот, но у него не выходит. Он постоянно открывается, как у рыбы.
— Ваня, подбери, — шепнул я.
— А? — повернулся он ко мне.
— Что «а»⁈ Челюсть подбери. Перед человеком неудобно.
Федотов ещё шире улыбнулся. Мы все знали, что лучшего места работы после окончания школы испытателей просто не существует.
Да, в будущем первенство среди конструкторских бюро будет принадлежать КБ Сухого. Но сейчас это совершенно не так.
— Александр Васильевич, не подумайте, что я сомневаюсь, но не рано ли такое предложение делать? — спросил я, отойдя от столь неожиданной новости.
— В связи с тем, что нынешний набор — особенный, пришлось несколько поторопить события, — ответил Федотов, доставая из портфеля красную папку.
Александр Васильевич правильно подметил. Если ранее в школе испытателей ЛИИ учились почти два года, то наш поток должен преодолеть весь план за год. Нагрузка у нас такая, что голова уже трещит от занятий и множества полётов. А ведь мы даже и до половины не добрались типов летательных аппаратов, которые предстоит освоить.
— Я бы назвал обучение «обгрызенным», — сумничал Ваня.
— Сокращённое, дружище, — поправил я его.
— Официально, программу назвали экспериментальной, — поставил точку в нашем споре Федотов. — Сразу скажу, что я был против подобных изменений в подготовке. Год обучения — крайне мало, чтобы подготовить испытателя. Но мои лётчики, с которыми я беседовал перед приходом к вам, уверили в вашей готовности стать «фирмачами». То есть…
— Стать лётчиками на фирме, — хором перебили мы Александра Васильевича.
— А вот старших перебивать не нужно, — сурово сказал Федотов, расстегнув пиджак, и достал листок из папки. — Швабрин Иван Фёдорович.
— Я, — подскочил со стула Ваня, словно он ещё в армии.
— Садись, садись. Командиром звена в учебном полку был. Досрочно получил капитана. Ну, и был награждён… медалью «60 лет Вооружённых Сил СССР», — сказал Федотов и внимательно посмотрел на Швабрина.
