Александр Антонов - Кодекс звезды

Нарком вслед за начальником Генерального штаба подошёл к огромной карте России и прилегающих территорий, которая занимала всю стену. На карте флажками были отмечены «горячие» точки. Абрамов отметил, что Варшава теперь украсилась флажком, изображающим стяг Войска Польского.

– Ещё до объявления мобилизации, – продолжал доклад Бонч-Бруевич, – перед самым рассветом, отряды Пилсудского вторглись в пределы ЗУНР. – Абрамов перевёл взгляд в район Львова. – Махно внял нашим предупреждениям, – говорил Бонч-Бруевич, – и сосредоточил невдалеке от польской границы конную группу Кожина. Сведений о столкновениях между петлюровцами и внутренними войсками Украины пока не поступало.

– Что Брусилов? – спросил нарком.

– Привёл войска округа в полную боевую готовность. Пока нападений на гарнизоны не отмечено.

– От Миронова есть новые сообщения?

– Нет, – отрицательно покачал головой начальник Генерального штаба. – Сведения старые: казачий корпус сформирован и ждёт команды на отправку. Командовать корпусом Миронов намерен сам.

– Хорошо, – кивнул Абрамов. – Что-то ещё? – спросил он у Бонч-Бруевича, заметив, что тот читает только что принесённый бланк радиограммы.

– Да, – оторвал взгляд от текста радиограммы Бонч-Бруевич, – в Балтийское море вошла английская эскадра; количество вымпелов, класс кораблей и курс уточняются.

– Ну, с курсом, положим, ясно, – Абрамов посмотрел на Бонч-Бруевича. – Идут на Данциг, Михаил Дмитриевич?

– Несомненно! – кивнул начальник Генерального штаба.

– Как мы и ожидали, – констатировал Абрамов. – Передайте Развозову, пусть действует согласно заранее утверждённому плану, а мне дайте провожатого к «вертушке», надо доложить о создавшейся ситуации Председателю Совнаркома.

– Слушаюсь, – коротко кивнул Бонч-Бруевич, отошёл, а вскоре к Абрамову подошёл офицер и сопроводил к телефону.

Нарком обороны и начальник Генерального штаба пили чай в кабинете Бонч-Бруевича, когда принесли свежие сообщения.

– От Развозова, – начал зачитывать Бонч-Бруевич. – Остатки армии Шишко срочно грузятся на корабли для отправки в Данциг. – Бонч-Бруевич кинул взгляд на Абрамова.

– Всё верно, – кивнул нарком. – Объявленная Польшей мобилизация развязывает нам руки в этом вопросе.

– Уточнён состав английской эскадры, – продолжил Бонч-Бруевич. – Четыре линкора, два крейсера, семь эсминцев, плюс вспомогательные суда – всего семнадцать вымпелов. Наша эскадра вышла из Хельсинки. Постараются прибыть в Данцигскую бухту не позже англичан. А это от Брусилова, – начальник Генштаба опять кинул взгляд на наркома. – Алексей Алексеевич сообщает, что попыток атаковать гарнизоны петлюровцы пока не предпринимали. Зато есть сообщение о крупном боестолкновении между гайдамаками и конниками Кожина. Исход боя остался за петлюровцами, Кожин отступает.

– Посмотрите, Михаил Дмитриевич, – попросил Абрамов, – нет ли депеши от Махно.

– Сейчас, – Бонч-Бруевич стал перебирать оставшиеся бланки. – Вот. Есть. Сообщает, что готов принять помощь.

– Лучше поздно, чем никогда! – с плохо скрываемой досадой произнёс Абрамов. – Михаил Дмитриевич, подготовьте приказ Миронову: корпусу выступать. Да, пусть согласует маршрут движения эшелонов с украинскими товарищами.

– Слушаюсь! – Бонч-Бруевич встал и направился к рабочему столу.

– Согласно вашим указаниям, пан маршал, сроки проведения военной операции по возврату «Северных земель» определены от двух недель до одного месяца. Для успешного проведения осенней кампании образовано три фронта: Северный, под командованием генерала Холлера, Центральный, под командованием генерала Смирлы, и Резервный, под командованием генерала Иванкевича.

Пилсудский внимательно следил за докладом генерала Розвадского, сверяясь в уме: все ли его замечания учтены при составлении окончательного плана боевых действий?

– Основная роль в осенней кампании отводится войскам Северного фронта. Как только вы отдадите приказ, обе его армии перейдут в наступление. 5-ая армия генерала Скифского будет продвигаться по правому берегу Вислы. Её задача – перерезать железнодорожную ветку Кёнигсберг-Гданьск и выставить заслон в районе Эльблонга и Вислинской косы. Непосредственно освобождать Гданьск будет 1-ая армия генерала Латника, которая блокирует крепость с юга и атакует её с запада.

– Не маловато ли сил вы отрядили непосредственно для штурма? – нахмурился Пилсудский. – Какими силами располагает Шишко?

– Согласно мандату Лиги Наций, русские могут разместить в крепости не более одной пехотной бригады плюс обслуга артиллерийских позиций. Даже с учётом той чехарды, которую они затеяли в последнюю неделю со сменой войск, у Шишко не более двух бригад.

– А флот?

– Его численность также ограничена мандатом Лиги Наций. В настоящее время из кораблей, имеющих на вооружении тяжёлую артиллерию, на Гданьском рейде находится только линкор «Республика». Правда, на подходе русская эскадра, но её появление в Гданьской бухте ожидается одновременно с приходом английской эскадры, которая, мы надеемся, сумеет нейтрализовать русские корабли.

– На англичан надейся… – начал Пилсудский, потом осёкся, пожевал губами и произнёс:

– Вот что, генерал, усильте-ка штурмовую группу одной дивизией из состава Резервного фронта.

– Слушаюсь, пан маршал! Разрешите продолжать?

– Сделайте милость! – буркнул Пилсудский.

– Тактика войск Центрального фронта в этой компании сугубо оборонительная. 4-ая армия генерала Скирского в районе Белостока и 3-яя армия генерала Зеленского в районе Бреста прикрывают путь на Варшаву.

– Полагаете, русские могут нанести удар с обоих этих направлений одновременно? – спросил Пилсудский.

– Нет, пан маршал. На это у них, по нашим сведениям, не хватит войск. Скорее всего, прорыв следует ожидать со стороны Бреста. В этом случае армия Скирского ударит во фланг наступающим русским частям.

Пилсудский молча кивнул, а Розвадский продолжил:

– На случай возникновения непредвиденных обстоятельств образован Резервный фронт. Обе его армии размещены таким образом, чтобы при необходимости оказать поддержку войскам Северного и Центрального фронтов, они же прикрывают Варшаву: 2-ая армия генерала Ружинского с северо-запада и 6-ая армия генерала Енджерского с юго-востока.

Пилсудский докладом остался доволен. Польша к победоносной войне готова. Осталось уточнить отдельные детали.

– Какими силами располагают русские для наступления на Варшаву?

– До трёх полевых армий, две из которых они могут использовать на направлении главного удара. В принципе, этого может хватить для того, чтобы прорвать оборону и даже продвинуться вглубь нашей территории на десяток-другой километров. Но когда их наступающие части будут контратакованы войсками нашего Резервного фронта, наступлению придёт конец.

– Откуда такая уверенность? – спросил Пилсудский.

– Для успешного наступления требуется либо многократный перевес в живой силе, либо значительное техническое превосходство, пан маршал. На данный момент ни тем, ни другим русские не обладают. Войск у них не больше нашего, и серьёзно увеличить их численность в короткий срок они не смогут. Перебросить войска с Кавказа им не позволит оперативная обстановка, как на самом Кавказе, так и на Украине. Резервы из других регионов едва-едва закрыли брешь, образовавшуюся после отправки на восток экспедиционного корпуса Слащёва. С ним же, кстати, ушли и все бронепоезда. Те же бронепоезда, что находятся в так называемом резерве, за столь короткий срок вернуться в строй просто не успеют.

– А танки, о которых нас предупредили англичане?

Розвадский пожал плечами.

– Да какие там танки, пан маршал. Два, три десятка машин типа Рено FT-17? Вы же их видели, большая часть будет уничтожена при прорыве обороны.

– Но англичане говорили о каких-то новых танках.

– Если такие танки и существуют, то только на уровне опытных образцов. Нет, пан маршал, танков в этой войне нам нечего бояться!

– А русские самолёты?

– Это гораздо серьёзнее, – согласился Розвадский. – Но, во-первых, англичане поставили нам новейшие зенитные орудия в достаточном количестве, чтобы прикрыть и войска и столицу, а во-вторых, у нас есть и собственная авиация. Так что и с этой стороны, пан маршал, серьёзных неприятностей ждать не приходится.

– Ладно, – хлопнул ладонью по штабной карте Пилсудский, – убедили, давайте карандаш!

Генерал протянул ему красный карандаш, Пилсудский надписал в углу карты «Утверждаю», и расписался.

– Как только получаем от англичан уведомление, что корабли их эскадры встали на Гданьском рейде, тут же отдавайте приказ о наступлении!

– Слушаюсь, пан маршал!