Начальник милиции. Книга 5 - Рафаэль Дамиров
Наша троица, вышедшая из лесу в спортивках, скорее была похожа на банду, чем на правоохранителей.
Еще и Мухтар зевнул, как бы между прочим. Показав крокодильи зубы.
— Слушай сюда, товарищ старший лейтенант. Я рапорт подробный написал. Все указал, что и как произошло. Сделаем так… Ты остаешься за старшего, охраняешь место происшествия, чтобы трупы тут так и лежали. Прибудет оперативная группа и все задокументирует.
— А вы?.. Вы уходите?
— Да.
— Н-не положено же… А вдруг вы?… — участковый замялся. — Вас же опросить надо!..
— Все есть в рапорте, плюс следователь прокуратуры от себя объяснение подробное написала. Так что бывай. У нас еще один беглый не пойман. Некогда нам тут с тобой группу дожидаться.
— Да вы что! Как я тут останусь? Так мне же надо группу и вызвать! — причитал участковый. — Никто не приедет так просто. Меня отправили проверить информацию Пилюгина. Не поверили в Михайловске про беглых зэков. А как я их вызову? Ежели я здесь.
— Не волнуйтесь, — вмешалась Вера. — Сюда уже выехали.
— Кто?
— Кто надо… Ваше дело — охранять место происшествия, товарищ Бобров, и ждать, — ровно и достаточно твёрдо произнесла она. — Все ясно?
— Угу… То есть… так точно… — участковый снял фуражку, повертел ее в руках, плюнул с досады и уселся на лавку возле дома. Его рука будто сама собой расстегнула резинку форменного галстука, теперь он болтался лишь на латунной прищепке-заколке. Старлей косился то на трупы, то на нас.
А мы тем временем решали, что делать дальше, в какую сторону выдвигаться. Нужно было понять, куда направился Сафрон. Но долго гадать не пришлось, потому что тут же прибежал какой-то бородатый мужик и стал жалиться участковому, что у него лодку с мотором угнали.
— Когда? — вмешался я в разговор.
— Вчерась поставил, вечером еще была, родненькая, а сегодня нету! Мотор на двадцать пять лошадок! Дорогущий! Новый почти! Самый сильный в деревне, эх… пришла беда, что калёна сковорода…
— Так. Ты Ефимыч? — спросил я.
Вспомнил, что говорил про него старик Демидыч.
— Он самый, — кивнул мужик. — Откель знаете?
— Работа такая… — я повернулся к участковому. — Сиди здесь, а мы разберемся.
— Дык не ваша территория же? — попробовал возразить старлей, но я осадил его одним взглядом, и он все понял.
Сел на лавку обратно, надел фуражку, снова снял. Стал ей обмахиваться, как веером.
— Показывай, — сказал я Ефимычу, — где лодка стояла…
— Так тама, — махал он мозолистой рукой-лопатой в сторону деревенской пристани.
Дорогу я уже знал. Оттуда мы ночью отходили с Демидычем. Пристань-то в деревне одна. Мы бодро, насколько могли после всего происшедшего, прошли туда.
— Эвон след от нее, родименькой! — причитал бородач, а сзади послышался хриплый едкий смешок.
— Что, сосед! Лодку сп*здили?.. Меньше бахвалиться нужно было, «Вихрем» ентим своим, — торжествовал Демидыч, выглядывая из-за забора. — Вот прознали воры и уташ-шили! Хе-хе!
— Заткни пасть, Пилюгин! — огрызнулся Ефимыч. — Я на этот мотор два года горбатился! Может, ты и спёр?
— Цыц! — успокоил я соседей. — Здесь следственные действия проводятся, так что всем молчать в тряпочку, товарищи.
Я осмотрел следы. На грунте четко отпечатались подошвы грубой обуви типа кирзовых сапог. И гвоздики видны, а еще у сапога на левую ногу задний край подметки неровно скошен. Как сказал бы криминалист Загоруйко — это важная и идентификационно значимая деталь. На убитых зэках, кстати, тоже кирзачи.
Фотоаппарата у меня, в отличие от Валентина, нет, так что я зарисовал след, взяв карандаш и листок у местных жителей. Те уже любопытной толпой роились на берегу — не каждый день в их деревне работает собака с милицией, всем хотелось поглазеть.
— Грицук угнал лодку, — с уверенностью проговорила Вера, присаживаясь на корточки и осматривая следы.
— Тоже так считаю. Но почему он кинул своих подельников? Еще и среди ночи…
— Сафрон хитрый… — вполголоса делилась она. — Все рассчитал. Бежал из колонии в составе группы, чтобы, если что, ими же и прикрыться. Он ушел среди ночи, скорее всего, когда была его очередь дежурить в захваченном доме. Знал, что мы за ним идём по пятам, и бросил своих нам на растерзание. Его расчет верен: пока менты будут возиться с остальными зэками, он под шумок спокойненько себе смоется.
— Та еще гнида, — сплюнул я.
— Не просто гнида, Саша, а очень опасная гнида. Я должна была висеть у него на хвосте… А он направлялся в Зарыбинск. Кулебякин все испортил, спугнул их… Теперь где его искать?
Вера покачала головой, будто Петр Петрович был малым дитём, расколотившим соседское окно.
— Погоди… Смотри… — я разглядел радужные масляные круги на воде. — Видишь? В этом месте течение слабое совсем, но все же оно есть.
— Ну и что? — пожала плечами Вера. — Радуга на воде… Как в детстве.
— Не радуга, а масло или бензин. В лодочный мотор их вместе мешают. Понимаешь, куда я клоню?
— Нет. Натекло, тут же вон сколько лодок…
— Да, и никто их на воду не спускал сегодня… кроме нас и Сафрона.
— Вот от него и осталось.
— А почему их до сих пор не смыло? Времени много прошло.
— Да какая разница, Саша?
— Есть разница. Щас… Кое-что проверить надо.
Я разделся до трусов, поежился и решительно вошел в воду. Спиной чуял, как мою тушку пристально разглядывает Вера.
Набрал воздуха и нырнул, заработав сразу ногами, чтобы погрузиться глубже и дальше. Здесь, буквально в трех метрах от кромки берега, сразу начиналась глубина. Поэтому и лодки причаливали в это место, винты об дно не гнули.
Вода холодная, но терпимо, ведь долго купаться я не собирался. Занырнул аккурат в то место, откуда шли эти радужные разводы. Плыл с открытыми глазами. На дне, наконец, увидел то, что искал. Вынырнул, с шумом вдохнул, отфыркиваясь, и прокричал:
— Ефимыч! Здесь твой мотор, на дне! «Кошку» готовь или сетку. В общем, достанете и без нашей помощи.
— Там он⁈ — всплеснул руками мужик. — Ох, родненький! Там! Спасибо, товарищ мильцанер! Дай бог вам здоровья, жену красавицу и деток много!
— Спасибо, все будет, — улыбнулся я и выбрался на берег.
