Вторая жизнь Арсения Коренева - Геннадий Борисович Марченко
У творческих людей сейчас по идее отпуск, поэтому афиши у входа в филармонию не пестрят именами знаменитостей, которые в стенах этой филармонии периодически объявлялись. Только анонс предстоящего отчётного концентра хора Октября Гришина. Еще живого, не станет Октября Васильевича в 1981 году, а в следующем, 1977-м, он должен получить звание народного артиста РСФСР. Пока же он просто Заслуженный деятель искусств РСФСР. Насколько знаю, Гришин любит кофе и сигареты, это и сведёт его преждевременно в могилу, всего в 53 года. При этом он никогда не ходил по врачам, но в хоре профсоюзов, который Гришин создал и которым руководил, пела медсестра, она периодически делала ему «сердечные» уколы.
Это я уже читал в воспоминаниях его дочери. Да и не самые тёплые отношения со вторым секретарём обкома партии Мясниковым, курировавшим культуру, не придавали оптимизма. Эх, мне бы сейчас Гришина заполучить, да заняться его сердечком и сосудами… Но вряд ли мне, зелёному интерну, доверится Октябрь Васильевич, который всю жизнь избегал врачей. Да и мне скоро нужно в Сердобск ехать. Хотя несколько лет у нас в запасе есть, может, получится пересечься и провести сеанс исцеления.
На месте будущего цветомузыкального фонтана, который начнёт работать в 1979-м, пока просто площадь с торговыми ларьками. А вот знаменитые башенные часы с кукушкой уже пару лет как стоят. Кстати, механизм изготовили мастера с Сердобского часового завода, такое вот совпадение.
Хотя у нас дома стояла газовая колонка, сходил в Ивановскую баню, попарился, помылся, а заодно подстригся в парикмахерской при бане. Волосы больно уж отросли, а по такой жаре голова должна дышать вопреки всё ещё сохранявшейся моде на патлы.
Зашёл в кафе «Снежок», где в детстве ел из креманок самое вкусное в мире мороженое с вишнёвым вареньем. Здесь же можно было выпить какао с бутербродами и пирожными. И в «Каса-Маре» наведался, что было чуть выше по Московской, в это время ещё обычной, не пешеходной улице, часть которой оставалась замощена булыжником. В «Каса-Маре» цены были не для всех, а вот в соседнем «Белом аисте» стакан портвейна мог позволить себе любой забулдыга. Миную кукольный театр, чьи помещения после развала СССР будут сданы в аренду частникам. А выше через дорогу стоят в ряд несколько автоматов по продаже газированной воды.
На параллельно протянувшейся улице Кирова миную Дворец пионеров, где впоследствии обоснуется Законодательное собрание. Музея одной картины и памятника Первопоселенцу, который в народе окрестили памятником Первопроходимцу, ещё нет и в помине. Музей появится в 1983 году, а памятник чуть раньше — в 1980-м, и все с подачи второго секретаря обкома партии Георга Мясникова. В магазине «Дон», стоящего на том месте, где улица Кирова незаметно перетекает в Калинина, испил берёзового и яблочного сока, налитого продавщицей из больших колб-конусов.
Заглянул и в сквер Лермонтова, где мне попалась плачущая девчушка лет десяти со скулящим щенком на руках.
— Ты чего ревёшь? — спрашиваю я у девочки.
Оказывается, мальчишки гоняли несчастного щенка палками, и явно что-то внутри тому повредили. Да-а, заметно, что барбоске нехило так досталось, наверняка под шерсткой всё тельце в кровоподтёках, но вроде хотя бы лапы не переломаны. Беру у девочки щенка в левую руку, активирую браслет и через 5 минут это лохматое чудо радостно тявкает и тычется мокрым носом мне в лицо. Энергии на излечение ушибов потрачено не так много, поэтому усталости я почти не ощущаю.
— Держи, вылечился твой барбос, — говорю я, с улыбкой возвращая девочке щенка.
Та не верит своим глазам, а я, всё так же улыбаясь, иду дальше. На душе у меня прекрасное настроение, будущее видится безоблачным, а я ощущаю себя если и не Богом, то как минимум каким-нибудь суперменом, готовым свернуть горы и сделать всех людей в мире счастливыми.
[1] Адрес Третьяковской галереи.
[2] НПВП — нестероидные противовоспалительные препараты — группа лекарственных средств, обладающих обезболивающим, жаропонижающим и противовоспалительным эффектами.
Глава 3
И вот теперь, отъевшись на домашних пирожках, которые мне мама ещё и с собой в дорогу снарядила, я ехал в город областного подчинения. Сердобск, насколько я помнил, был основан в конце 17 века, проживало в нём сейчас что-то около 30 тысяч человек.
На этот момент в Сердобске имелись два градообразующих предприятия — машиностроительный и часовой заводы. На часовом выпускались знаменитые на всю страны настенные часы с кукушкой, ну и настольные часы «Маяк» ко всему прочему. Может, часы с кукушкой и привезу маме в подарок как-нибудь. Если, конечно, она от этого кукования с ума не сойдёт.
Местный автовокзал располагался рядом с железнодорожным на коротенькой улице Вокзальной, представлявшей собой, скорее, небольшую привокзальную площадь. Тут же высился главный корпус машиностроительного завода. Сбоку притулилась жёлтая квасная бочка, к которой тут же ломанулись мои молодые попутчики. Ну и я пристроился — любил я наш, советский, разливной квас, не сравнить с газированной хренью из моего будущего. Выстоял небольшую очередь, взял полулитровую кружку за 6 копеек, и не спеша, растягивая удовольствие, выпил ещё не успевший нагреться в бочке напиток.
Скрипевший всеми сочленениями «ПАЗик» представлял собой весьма жалкое зрелище, да ещё и народу в него набилось, включая хипповатых попутчиков из Пензы, полный салон. Поэтому, предпочтя пешую прогулку поездке в автобусе, до улицы Сорокина, где располагалась районная больница, добрался примерно за полчаса. Середина августа выдалась жаркой, так что решил подышать относительно свежим воздухом, чем трястись в битком набитом автобусе, прогуляться в тени местных лип и берёз, коими были засажены тротуары. И даже чемодан, набитый сменной одеждой, полотенцами и прочими мыльно-рыльными принадлежностями, не так уж и сильно оттягивал руку.
Миновал центральную площадь, по левую руку осталась гостиница «Сердобск», по правую — величественный и при этом действующий Михайло-Архангельский собор, чудом переживший годы борьбы с «опиумом для народа».
А вот и районная больница. Территория огорожена двухметровым забором из сваренных прутьев, отдельные въезд и вход. Никаких вахтёров или охранников на входе нет, зато встречаю санитарку с ведром, в которое сложены какие-то тряпки, и она объясняет мне, как найти кабинет главного врача Андрея Ивановича Настина.
