Когда время штормит (СИ) - Августин Ангелов
Но, чудовища пока не нападали. Одно из них, большое и белое, спокойно лежало на воде, выставив огромную высокую горбатую спину, которая вся светилась разноцветными огнями. А второе морское чудовище было серого цвета и заметно длиннее первого. И вся его спина между высокими плавниками, похожими на трубы, из которых даже выходил дымок, обросла какими-то непонятными наростами. Так, во всяком случае, подумал Дрейк, когда впервые увидел издали впереди на воде эти два непонятных плавучих предмета очень солидных размеров, гораздо больше всех известных морских животных и самых больших кораблей. Отступать ему было уже слишком поздно. И оставалось только одно: попробовать прорваться мимо морских монстров, обогнув их по дуге. Возможно, что придется даже вступить с ними в бой. И Дрейк приказал команде готовиться к сражению и заряжать пушки.
Но, чем ближе «Золотая лань» подходила, тем яснее становилось видно, что то, что поначалу капитан принял за морских чудовищ, оказалось какими-то неизвестными огромными кораблями совершенно невероятных размеров. У них явно имелись острые линии носовых оконечностей и даже короткие мачты без парусов, на которых развевались флаги неизвестных стран. Один из этих флагов, который был поднят на сияющем корабле, немного напоминал голландский торговый, только полосы сходных цветов шли сверху вниз в иной последовательности. А вот на длинном сером корабле флаг имелся и вовсе необычный: красная пятиконечная звезда и отдельно скрещенные красные молоток и серп на белом фоне. Красное — это же цвет крови. А пятиконечная звезда, пентаграмма, — это древний магический знак. Серп с молотом мог обозначать, например, гильдию жнецов и кузнецов. Вот только что общего у жнецов с кузнецами и у тех и других с магией? И Френсис Дрейк терялся в догадках, не понимая, что же подобный флаг может значить.
Глава 9
Наблюдая за английской яхтой, сделанной в виде копии галеона, ни Павел Колесников, ни Александр Гонгадзе не видели в этом небольшом парусном судне никакой опасности для себя. Потому и наблюдали они за этим парусником больше с праздным интересом. Было, конечно, им любопытно, какому же чудаку пришло в голову построить копию старинного корабля и всерьез путешествовать на ней через Тихий океан, который, на самом деле, совсем не тихий, а частенько штормящий.
Старпом заметил:
— Вот уж где качка будет в шторм, вроде сегодняшнего, так это на подобной посудине! Ведь парусный кораблик, если судить по дальномерной сетке в бинокле, имеет в длину не более тридцати метров, а тоннаж его не дотянет даже до убогого сторожевика, который всю свою жизнь на воде только и делает, что патрулирует вдоль берега, никогда не выходя в открытый океан.
— Думаю, примерно на таком галеоне ходил знаменитый английский пират Френсис Дрейк, — сказал командир эсминца, еще раз внимательно взглянув в большой морской бинокль.
Старпом поправил:
— Не был он пиратом в привычном понимании. Действовал только, как пират. Это да. Но, все-таки Дрейк не разбойником считался, а военным моряком-капером, который получил от королевы лицензию на уничтожение кораблей других государств. Я много читал о том времени. Так вот, этому Дрейку за успешные действия против испанцев и за кругосветное плавание королева даже пожаловала титул рыцаря.
— Я тоже об этом знаю. Но, пират, корсар, или капер — какая сейчас, к черту, разница. Да, действовал он с позволения своей королевы, но, по сути же, пиратствовал все равно. Это вроде немецких рейдеров во время войны. Как бы и не пираты они были, а моряки кригсмарине, а на дно отправили самыми злодейскими методами такой огромный тоннаж, что пиратам прежних веков и не снилось. Да и зверствовали не меньше разбойников по отношению к экипажам захваченных судов, нарушая все морские законы и обычаи. Кстати, я тоже много читал про времена Великих географических открытий. Когда еще ребенком был, так перечитал все, что на эту тему в библиотеках имелось. Отчаянные тогда были люди! А Дрейк этот еще и воевал по пути со всеми, кто ему на морском просторе встречался, и много сокровищ награбил у испанцев, захватывая их галеоны, — проговорил Колесников.
— Чтобы на таких скорлупках океаны бороздить, так это надо же иметь стальные нервы, — заметил Гонгадзе.
И оба бывалых моряка, конечно, рассматривали галеон в бинокли с большим интересом. Но, поначалу, любопытством дело и ограничивалось. Даже то, что парусник не отвечает на вызовы по радио, было воспринято с пониманием в силу недавней природной аномалии. Ведь радиоаппаратура на парусной яхте из-за полярного сияния, которое вовсе и не было полярным, а относилось к каким-то еще более редким природным явлениям, даже не описанным в научных статьях, могла выйти из строя точно также, как и на самом «Вызывающем», и на «Богине». Потому, пока парусник медленно полз от самого горизонта, Колесников перевел разговор на другую тему:
— Ты лучше вот что скажи, Саша, куда вся наша эскадра подевалась? Головы же нам оторвут адмиралы, что мы вовремя на точку рандеву не прибыли.
— Ну, без навигационных радиомаяков наше положение точно прямо сейчас не установить. Во время шторма и всей этой магнитной бури мы могли, конечно, сильно отклониться от курса. Как только облачность на небе разойдется, так и определимся постаринке, секстантом. Может, на эскадре нашей тоже из-за аномальной магнитной бури с радиосвязью неполадки до сих пор? Просто подождать еще немного надо, — сказал старпом.
— Вот уж не люблю я бездействовать. Ты же знаешь мой характер, Саша. Потому прикажу сейчас развить полный ход, чтобы отойти на несколько миль. Дело к вечеру, а нам осмотреться нужно по горизонтам, пока совсем не стемнело. Вдруг наших увидим? — проговорил командир эсминца.
— А этих наших, которые на «Богине», и двоих, которые на катере, что, бросим здесь? — удивился старпом.
Но, Колесников объяснил:
— Нет, конечно. У них же теперь на яхте этой электричество появилось. Оба резервных дизель-генератора там уже исправно работают. Вот и будем использовать эту «Богиню», как
