Илья Бриз - Шмель над державой
- Как отцу народов втемяшить в его мудрую голову, что боец РККА стоит во много раз дороже, чем пушки, танки и самолеты, вместе взятые. Воропаев задачу от меня получил, а вот как мы отсюда можем ему помочь?
****
Нет, ну какой все-таки умный мужик наш куратор! Такую операцию привлечения внимания Сталина к моей скромной персоне разработал! На следующий же день после получения ЦэУ я смотался в книжный и приобрел экземпляр работы великого немецкого тактика. Вечерком, внимательно вглядываясь в каждую страницу, перелистал книгу и, сегодня утром притащив на работу, засунул в стол. В нужный момент выложим на обозрение. Когда ИВС в очередной раз заглянет в наш отдел, а я буду готов. Зачастил что-то он в последнее время к нам. Любит, видать, свежую информацию оттуда. Проглядывает, бывает еще влажные, листы распечаток. Причем, не чертежи и ТТХ всякой техники, для этого у нас технических экспертов хватает, а всякие экономические и политические труды, что Коган с Викентьевым присылают. Так, хватит разглагольствовать. Займемся делом. Делаю вид, что внимательно вчитываюсь в устав караульной службы, а сам вытаскиваю из памяти каждый лист эпохального труда Клаузевица и штудирую. В нужный момент блеснем цитатами. Надо будет потом тщательно продумать будущий разговор. Нет, конечно, запланировать всю беседу никак не возможно, не тот Иосиф Виссарионович человек, которого на поводу вести можно. Но вот отдельные кусочки разговора попытаемся спланировать.
Нда, вместо белых страничек с черным текстом моя память выдает яркие цветные картинки обнаженной Леночки. Эти карие глазки, выглядывающие из под длиннющих рыжих спутанных лохм... А какие точеные ножки... Надо будет еще раз посетить профессорскую дочку, когда ее родители будут на даче. А сейчас все, хватит! Рабочее время, в конце концов!
****
Со спортом надо завязывать вообще! Вчера, в воскресение, играли в футбол. Еле сдержал себя. Если захватывает азарт, бороться с собой очень трудно. Обошел спартаковцев с правого фланга, пара финтов перед пытавшимся выдавить меня за боковую последним защитником и сухой лист в девятку от угла поля! Гол! Го-ол!! Г-о-о-о-л!!!
Хорошо, что наши все же проиграли, когда меня заменили. Сказал тренеру, что потянул связку и вполне убедительно похромал на скамейку. И так слишком много внимания к себе привлек. Нет, в спортзал я, конечно, ходить буду. Солнышко там покрутить, с волкодавами нашими, что на взятии шпионов специализируются, поспарринговать, мячик в кольцо покидать изредка. А по серьезному спортом заниматься не буду! Ну, неспортивно это, в конце концов, с моими-то возможностями.
****
Свершилось! Операция по привлечению внимания прошла, как по маслу. Вчера, в самом конце рабочего дня, когда я подписывал последнюю страницу черновика очередной аналитической записки, в отдел зашел Сталин. Пока Гоша Иваныч пытался отдать рапорт, а ИВС привычно отмахивался, вытащил и аккуратненько положил на стол томик Клаузевица.
Буквально через минуту отец народов, проходя мимо, замечает "сюрприз" и решительно сворачивает к моему рабочему месту. Натренированные охранники, приученные Власиком предугадывать каждый шаг хозяина, реагируют немедленно. Один из них застывает за моей спиной. Только дернись неправильно и белы рученьки заломлены. Вскакиваю, тянусь и преданно ем своими голубыми глазками вождя мирового пролетариата. Сталин берет томик в руки, перелистывает пару страниц и вопросительно смотрит на меня. Немедленно представляюсь:
- Младший аналитик Управления Стратегических Исследований лейтенант государственной безопасности Синельников.
- Ваша книга? - грузинский акцент низкого, несколько хрипловатого, голоса основательно заметен.
- Так точно, товарищ Сталин, - отвечаю я, глядя прямо в глаза.
- А зачем она вам? - чуть прищуренный взгляд прожигает, кажется насквозь.
- При сравнительном анализе образца боевого устава столкнулся с недостаточностью знаний по тактике боевых действий подразделений. Вот, - я делаю преданно-виноватое лицо, - пытаюсь исправить ошибку.
Рядом со мной появляется Меркулов и пытается повторить мое преданное делу партии выражение морды лица. Вождь кивает ему и продолжает сверлить меня глазами.
- Это вы, товарищ Синельников, написали в докладной записке, что существующий личный и командный состав Красной армии не в состоянии на текущий момент действовать по представленному образцу боевого устава?
Ух ты! Слово в слово по моей писанине! Значит, бумага дошла до адресата, как и планировалось. Еще бы, тонко, намеками, но качественно, я обкакал нынешнее состояние РККА.
- Так точно, товарищ Сталин! - отчеканиваю я и продолжаю преданно кушать отца народов своими невинными глазками.
- А кто вы такой, товарищ Синельников, чтобы делать такие выводы? - прищуренный взгляд желтоватых глаз вождя становится еще более прожигающим.
Так, этот вариант Коган назвал мне первым. Включаем убежденность своей правоты.
- Младший аналитик Управления Стратегических Исследований. Могу в течение суток представить обоснования своих выводов.
- А почему вы, товарищ младший аналитик, не предложили путей решения поставленных вами вопросов? - вождь сделал полшага вперед и легко ткнул пальцем меня в грудь, попав точно в кожаный ремешок портупеи.
- Согласно должностной инструкции, не имею на это права, товарищ Сталин.
- Но, вы можете предложить эти пути, товарищ Синельников Егор Иванович?
Оп-па! А ведь я, когда представлялся, имя отчество не называл. В отчетах только инициалы. Значит, мое личное дело он уже препарировал. А ведь там наверняка написано, что я очень начитанный мальчик.
- Так точно, товарищ Сталин! - мой взгляд становится еще преданнее, хотя сам не понимаю, как это возможно.
На его лице появляется успокаивающая улыбка. Вождь поворачивает голову к стоящему рядом Меркулову:
- А что, Всеволод Николаевич, мы можем предоставить старшему лейтенанту Государственной Безопасности Синельникову такую возможность?
Нда-а. Вот я уже и старлей. Быстро. Очень быстро. Мои шансы грохнуться с высоты стремительно растут вместе с этой самой высотой! И почему я, чем сложнее ситуация, тем больше начинаю язвить всех и вся в своих мыслях?
- Так точно, товарищ Сталин, - немедленно реагирует комиссар ГБ второго ранга.
- Ну, что же, Егор Иванович, жду вас завтра с докладом, - говорит отец народов и протягивает мне руку.
Пытаюсь схватиться за нее, как за спасательный круг, но успеваю одернуть себя. Поэтому мое пожатие получается вполне приличным.
Сталин поворачивается и не торопясь уходит из отдела. Свежая информация оттуда его, похоже, сейчас уже менее интересует, чем десять минут назад. Десять минут? А казалось, десять часов! Плюхаюсь на свой стул. Чувствую, как по лицу катятся крупные капли пота. Валерка участливо протягивает мне свой платок.
****
Да, денек! В десять нуль, нуль, намытый, набритый, наглаженный и гордо сверкая добавившейся шпалой в каждой петлице, я стоял перед Поскребышевым и подобострастно протягивал ему папочку с моим докладом Самому. Вот кому можно позавидовать в невозмутимости, так это секретарю Сталина. Его мнение о людях и событиях на его лице никак не отражаются. Обласкан я не был, а был выгнан вон из приемной со строгим предупреждением, что бы никуда со своего рабочего места не отлучался, ибо могу быть вызван в любой момент. Вызов прозвучал в виде телефонного звонка на столе капитана ГБ Семина через каких-то двадцать минут. Жутко удивленный я помчался к кабинету отца народов. Сколько раз слышал из разных источников, что ИВС частенько любил засиживаться допоздна и поэтому начинал работу обычно с двенадцати. Отбой воздушной тревоги. Поскребышев усадил меня за отдельный стол в приемной проверять и подписывать мой доклад, перепечатанный аж в трех экземплярах.
Основной же вызов был сделан около пяти, почти через час после того, когда я, испугавшись, что громкие звуки моего недовольно бурчащего пустого желудка вызовут очень уж отрицательную реакцию товарища Сталина, объяснил тревожную ситуацию сначала непосредственному начальнику Жоре Иванычу, а затем нынче младшему по званию Валере Злобину. Валерка не по службе, а по дружбе сгонял в столовку и притащил в судках мне две порции обеда прямо на рабочее место. К моему проглотству, замотивированному неприятием завтрака (три раза ха-ха) он уже давно привык.
И вот, несколько умиротворенный отсутствием сильного чувства голода, стою я перед товарищем Сталиным, уже успевшим ознакомится с моим докладом, и даю пояснения. Не могу, мол, знать, откуда взять деньги на резкое повышения образовательного уровня призывного контингента, ибо в экономике ни бум-бум. Но другого пути у нашего, окруженного со всех сторон врагами, молодого Советского государства рабочих и крестьян не вижу. Да, именно из-за сложности внешнеполитической обстановки необходимо увеличивать срок воинской службы бойцов РККА, так как качественно овладеть новой, самой передовой в мире военной техникой, иначе просто никак. Так точно, красные командиры обязаны принять все возможные средства для сохранности личного состава в будущих боях со ставленниками мировой буржуазии, исходя из того, что новые танки и самолеты наши самые грамотные в текущий исторический период рабочие ну очень быстро сделают из самой крепкой брони, а новый боец будет расти из пеленок аж два десятка лет. Ах, оказывается не все наши рабочие самые грамотные? Ну, под вашим мудрым руководством, товарищ Генеральный секретарь ВКП(б) они быстро поднимут уровень своих знаний, надо только им немножко помочь. Школ и ВУЗов побольше открыть, отменить оплату за высшее образование. Ну не все же могут в ущерб личной жизни заниматься самообразованием так, как стоящий перед вами товарищ Сталин, молодой красный командир. Правильно, уважаемый самый главный руководитель Советского Союза, будущие войны будут скоротечными, ибо длительные войны не выгодны нашей Социалистической державе.
